Елена Садовская - Ставропольский писатель. Коллективный сборник. Том 2

– Eloquentia canina 24 24 Собачье красноречие (лат.) свойственно тебе, дьявол! – гневно прервал Клим и сурово парировал противоречивым словесам демона: – Deus deposuit potentes de sede et exaltavit humiles! 25 25 Бог низложил сильных с престолов и вознёс смиренных! (лат.) Ведая сокрушительную силу Слова Божьего, смеешь забвению предаваться пустых иллюзий, вовлекая неверных в бездну бессилия твоего, проистёкшего последствием падения! Прекрати внушать страх! Qui terret, plus ipse timet! 26 26 Тот, кто внушает страх, сам ещё больше боится! (лат.) И не увещевай, будто змея способна превратиться в верёвку! И что привёл неприкрытых дев с собой? Сколько обличий ни сменишь, нрав твой пребудет неизменным! Apage, satanas! 27 27 Изыди, сатана! (лат.) Укройся во тьме, не вздымаясь никогда в ополчение на души людские! Падёшь ведь сражённым снова служащими Богу, ибо Сильнейшего избрали мы.

– Величия сколько потаено в тебе, монах! Отринь Управителя, и мы в сплочении низвергнем славою своей главы всех ниц пред нами!

– Я только прах и тень без Бога моего! А ты ничтожный есть: смерть и погибель! И сражён, падёшь ты, ибо поразил себя безумием, безумным грехотворством! И битва наша длится от прошлого и будущего, и да пребудет поныне в безвременье сущем! Да услышь славословие Господу Вездесущему! И убойся, и трепещи, дьявол, ибо связан будешь цепями смиренных!

– Уничтожить! – прокричал демон сильнее и яростнее прежнего.

И черёд битвы настал. Страх обуял сотрясшиеся земли от неисчислимых ног и оглушительных гласов. Копья! Стрелы! Мечи! Орудия! О, бесчисленно и невообразимо количество врага, двинувшегося на монахов.

Грохочет снаряжение, сталкиваются несметные полки меж собой. И искажённые гневом лица жаждут крови, предвкушают смерть и безумно визжат. Ноги в тяжёлых саларетах топчут земли, обращая траву в комья грязи.

Всюду дух войны!

Запах пота и затхлости, и нехватка воздуха средь многочисленных рядов. Беспорядочность и анархия мир поглотили, подчинив законам своим.

А в беспросветном водовороте – спокойные и вдумчивые монахи, словно благой контраст, как живительная влага, обращённая на иссохшие земли. Клобуки безмятежно вздымаемы на их светлых главах, глаза ясны, и взоры устремлены неведомо куда, будто сквозь недоступные низменным умам реалии. Деревянные чётки потихоньку перебираются в руках; пальцы заботливо перекатывают каждую бусинку духовного меча. Многие монахи опустили веки, и все сосредоточенно читают молитвы. Но вот прочтена последняя строчка, и они, приподняв головы и устремив лица навстречу надвигающейся буре, резким движением чуть протянув руки с чётками вперёд, совершают искромётно два вращательных движенья запястьями; и снова, словно резким толчком подав ладони вперед, дают чёткам обернуться округ запястий. И, сложив персты десниц в крестном знамении, означающем первоначальные буквы имени Христова, сотворяют крест пред собой. Затем, резко взявшись за невидимые дуги, вспыхнувшие серебряно-синим сияньем, сжали появившиеся рукояти огромных стальных мечей, начав немедля разить врага насмерть.

Мир крушению подвластен будет с последним молитвенным гласом, посему нескончаем век, ибо отрёкшиеся от лжи и тления жизни скоротечной обрели нескончаемый родник Истины, непрестанно насыщающей дарованный дух живительной силой и Правдой. Оная освобождает от тёмных оков и предвозвещает возрождение личности, изначально предопределенной апогею Божьего творения – человеку.

И только раменам сильнейших посильно, водрузив, претерпеть сие бремя извечной брани; тако первостепенны монахи, светоносные столпы лучезарной веры Христовой. Нескончаемо мужество, сопутствующее жизни сих воинов.

Молниеносное перестроение, детально и чётко совершённое монахами, ознаменовало небывалую решительность пред неумолимо надвигающимся врагом.

Исполненные мужества и веры глаза сурово взирают на обступающие чёрные ряды безжалостного войска, которое стирает и рассеивает оружие Крестного знамения.

Монахи воздействуют на восставших, яростно сжимая ладонями мечи. Другие замерли, приготовившись к обстрелу из луков. Третьи просто отвели острия распрямленными полностью руками назад к мерклому солнцу. Это объяснялось разносторонним и одновременно объединяющим началом битвы и важностью первоначального удара, дающего позицию лидерства в битве.

Ринулся ярый супостат, скрежеща клыками, вознёс мечи и копия, и настала кровопролитная сеча. Клим каждым ударом меча убивал врага, нанося смертоносные раны. Под его мечом преломлялись орудия, щиты и сталь; яростный звук безжалостного крика сменялся отчаянным ревом; звенья кольчуг разрывались, словно шёлк, от праведных ударов; и демонские двулезвийные топоры крошились подобно иссохшей ветви, как только монах отражал мощные удары.

Истинно, истинно воинственные мужи! Не убоявшиеся неисчислимых полчищ, застлавших живительные и светозарные дары земле – Зиждителем – клубами мрака и пустоты.

Огромный полыхающий пламенем демон вышел в образованную разрозненными полками брешь к Климу, стоящему и взирающему на столкновение двух ипостасей вещественного и невещественного. Топот копытных ног сотряс и без этого содрогавшуюся землю.

Монах, резко обернувшись в сторону этого колоссального и могучего существа, воззрился на витые, поражающие своей длиной два рога, на безобразно выступающую вперёд разинутую пасть, на трехпалые руки, на порезы и цепи на остове, на горящие, как угли, зрачки в глазницах, на немыслимые в величине ноги с налитыми мускулами и вздутыми венами (будто в них текла испепеляющая кровь из лавы), на большие с заострениями наплечники, на горжет, меч на левом боку, и в правой лапище – огромная булава с множеством ржавых лезвий, с запёкшейся на них кровью убиенных сим страшным существом.

Биение сердца затмило и заглушило грохот сражения, изначально противного прежде всего логике человеческого естества, ибо сражение есть война – питающая свои корни в смерти и разрушении, коим не пристало вливаться в предначертанное бытие Жизни.

Жесточайшая сеча времён осуществлялась смиренными сплочёнными монахами. Враги наседали неудержимым натиском, стремясь разделить монахов. Если такое и удавалось, то сплочённости не разрушало, ибо та происходила из веры, посрамляющей иллюзии нашёптываемых демонами измышлений, обращённых к еретическому соисканию премудрости в ответвлённых от Истины ложных мировоззрениях.

Река битвы бурлила потоками, перебрасывающими монахов поодиночке в гуще зла, разлившегося чёрным пятном.

Фыркающий ноздрями демон жаждал расправы над ненавистным ему Климом. Он, перестукивая копытами, пристально смотрел на человека, намеревавшегося противостоять ему, невещественному, не имеющему плоти и крови.