Брюс Фёдоров - «Z» Land, или Сон на охоте

– Это ты напрасно, Глеб, – заносчивые слова друга Чистякову явно не понравились. – Никакое оружие нам не нужно и в «войнушку» мы играть не собираемся. Это ты напрасно ёрничаешь. Нам просто нужна одна вещь, один прибор. В каждой воинской части он имеется, с его помощью мы сможем проверить моё предположение.

– Неужели ты думаешь, что по нам был нанесён ядерный удар? – шедший быстрым шагом Долива резко притормозил, причём так, что подошвы его ботинок по инерции проехали несколько сантиметров вперёд, оставляя за собой пыльный след. Куски штукатурки, осыпавшиеся с перекошенных стен и потолка, были разбросаны повсюду. За ним заспотыкался Геннадий Шак.

– Предполагаю и не хочу, чтобы моя догадка оправдалась. Если так, то мы столкнёмся со страшными последствиями, – отрешенно ответил Филипп, продолжая озираться вокруг себя. – Мне кажется, что вот эта дверь, до середины засыпанная битым кирпичом, и есть вход в оружейную комнату. Кстати, вот и сбитая табличка с надписью.

Чистяков взял в руки и покрутил перекрученную металлическую пластину.

Все втроем дружно голыми руками принялись разгребать кучу каменного мусора, с трудом высвобождая доступ к железной заслонке. Наконец Шак с силой дёрнул дверь на себя, которая, заскрипев ржавыми петлями, медленно поддалась и приоткрылась наполовину. Один за другим они проникли из полутёмного коридора в большую комнату, в которой было больше света, который проникал через длинное и узкое окно, перехваченное решёткой из стальных прутьев. Наталкиваясь на поваленные шкафы и перевёрнутые столы, они занялись обследованием помещения.

– Что ищем, начальник? – Генка тронул за рукав Чистякова.

– Здесь должен быть сейф. Он нам нужен?

– Сейф? Вот это дело. Ты бы так и сказал, что кассу идём брать. А то всё ядерный удар, ядерный удар. На «пушку», поди, нас брал? Разыгрывал? – было понятно, что бывший зэк нарочито говорил с издёвкой, чтобы развеять грустные мысли, которые наверняка одолевали каждого.

Наконец они увидели невысокий железный шкаф, запертый на небольшой висячий замок.

– Он нам нужен, – уверенно указал на ящик Чистяков. – Сможешь его открыть, Геннадий Дмитриевич?

– А то. Этот «калач» возьмём легко, – Шак поискал что-то у себя под ногами. Нашел тонкую проволоку, сплющил её конец своими крепкими передними зубами и, создав из неё незамысловатый профиль, принялся ковыряться в замке. Не прошло и минуты, как молчаливый страж слетел со своих проушин.

Чистяков облегчённо вздохнул:

– Ловко, – и, покопавшись, вытащил из ящика два прибора в чёрном пластиковом корпусе. – Если батареи и аккумуляторы не сели, то сейчас мы увидим ответы на все наши вопросы.

Еле слышно щёлкнул выключатель, и на матовом дисплее высветились цифры и буквенные обозначения на латыни.

– Так. Фон повышен, но всё же терпимо, – покачав в руке дозиметр, задумчиво заключил бывший городской пожарный. – Два микрозиверта в час.

– Что это значит, объясни, – встревожился Долива. Шак же, навострив уши, слушал молча.

– Это значит, что в этой комнате присутствует радиационный фон в пределах 200 микрорентген в час. Лучше было бы – 50, ну 100 – тогда можно особо не переживать, а с этим показателем придётся считаться. Вот что. Ты, Глеб, вторым дозиметром произведи замер уровня радиации в этой комнате и в коридоре. Поводи прибором около стен и пола. Затем выходи на улицу, а мы с Геннадием тем временем проведём измерения снаружи здания, – Чистяков проверил работоспособность второго дозиметра и бегло проинструктировал своего напарника по охотничьим делам, как им пользоваться.

Как только бывший спасатель и бывший «медвежатник» вышли из помещения казармы, измеритель моментально взвизгнул трелью и задёргался в руке. Чистяков впился глазами в экран.

– Худо, очень худо, – произнёс он и вскинул сразу оплывшие глаза на своего спутника. – В том месте, где мы стоим, не менее 500 микрорентген в час. Вот что, Геннадий Дмитриевич, возвращайся в спальню и скажи всем, чтобы оставались на местах и нигде не бродили. Займи их чем-нибудь. Пусть хотя бы готовят из лоскутов ткани ровные отрезки. Из них мы сделаем фитили. Машинное масло или соляра найдётся. Видишь, уже темнеть начинает.

Оба подняли головы к безрадостному серому небу.

Шак молча кивнул и, сгорбатив плечи, нырнул в полуразрушенное здание, где столкнулся с Доливой, который медленно продвигался по коридору к выходу, ведя дозиметр вдоль стены на некотором расстоянии от неё. Когда бывший главный строитель города оказался за пределами казармы, его прибор также испуганно залился тревожным зуммером.

– Что же это, Филипп, нам всем хана? – Глеб то бессмысленно таращился на дисплей с изменившимися цифрами, то переводил взгляд испуганных глаз на своего товарища, который в ответ лишь неопределённо покачал головой:

– Погоди, не кипишись. Факт повышенного радиационного фона налицо. Длительное время на открытом воздухе находиться нежелательно. Часто покидать внутренние покои тоже. Мы с тобой много часов брели по заражённой территории. Могли понахватать рентген. Остальные люди тоже. Бедная Женя, та, что из Москвы с ребёнком, попала под сильное облучение. Боюсь, ей недолго осталось. Но выходить из казармы придётся. Как я себе представляю, нас ожидают неотложные работы, к которым привлечём самых выносливых мужчин. Главное – минимизировать эффект накопления, который может привести к жесткой лучевой болезни.

– Так что же нам делать? – растерянно спросил Долива. – Есть ли шанс, чтобы выжить? Без воды, без еды?

– Есть, – голос Чистякова, к удивлению Глеба, прозвучал уверенно, – если будем делать всё как надо и в определённом порядке. Но чем больше мы будем торчать снаружи и глотать заражённый воздух, тем нам хуже. Думаю, он щедро начинён радионуклидами. Погляди, сверху до сих пор сыплются какие-то частицы, может пепел. Все волосы и глаза запорошило. Так что предлагаю не заниматься пустыми разговорами, а обследовать водонапорную башню. Если в ней нет воды – вот тогда совсем беда. Пойдём, осмотримся.

Добравшись до башни, которая стойко возвышалась над разорённой местностью, они обошли её вокруг, с огорчением отмечая выбитые кое-где из стоек болты, выгнутые металлические профили и, что их особо встревожило, разорванные местами сливные трубы:

«Это периферийная система, в основном на случай перелива. Поправить можно», – подумал бывший пожарный и, увидев торчавший из одной трубы кран, начал медленно откручивать его.

– Вода, есть вода, – радостно закричал он. – Но вот сколько её? Сделаем так. Ты, Глеб, постой внизу, а я по лестнице слажу наверх. Надо через лючок посмотреть, сколько всё же в этом танке воды. Гидравлические уровнемеры без электричества всё равно не функционируют.