Дана Гельдэ - В режиме online

© Дана Гельдэ, 2020

ISBN 978-5-4498-0621-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1.Разговор о душе

– Бабушка, ты знаешь, наша учительница сегодня назвала Ваську «безотцовщиной». Он плакал, а она даже не извинилась. Почему взрослая женщина не знает, что так говорить нельзя? – спрашивала второклассница Еся. Бабушка покачала головой и задумалась.

Немного подумав, она сказала:

– Понимаешь, малышка, одни рождаются с молодой и неумной душой. Они живут с этим всю жизнь, не думают, прежде, чем что-то сказать. По глупости обижают людей. Другим достается зрелая и всёпонимающая. Эти люди обдумывают свои поступки, стараются никого не обидеть. Тебе повезло, солнышко, ты понимаешь больше некоторых взрослых, – ответила бабушка.

2.Гошино тепло

– Посмотри! От меня идет дым!, – дернул меня за рукав Гоша.

– Это не дым, это пар, – пояснила я.

– Я же не чайник. Почему тогда из меня идет пар? – спросил меня маленький друг.

– Во- первых, внутри тебя температура выше, чем на улице. Во-вторых, в твоем выдохе есть частицы воды. Эти два фактора создали этот эффект, – пояснила я.

– Значит, я выдыхаю теплый и мокрый воздух? – уточнил мой друг.

– Да, дорогой, ты своим дыханием согреваешь атмосферу, – с улыбкой сообщила я.

Тут малыш открыл рот шире и стал часто дышать.

– Ой, что ты делаешь? Ты же простудишься! – завопила я.

– Я хочу быстрее согреть воздух, чтобы люди не мерзли, – сообщил мне малыш…

– Какой же ты добрый мальчик! Правда, быстро согреть атмосферу не получится, но, мы каждый день будем гулять по чуть-чуть греть воздух. Я уверена, что весна наступит быстрее благодаря нам тоже…

3. Конфетная шантажистка

– А ты знаешь, мне мама сказала, если я на тебя пожалуюсь, она тебя уволит, – сообщила Софи. Малышке нет четырех.

– Так, очень интересно, – в задумчивости произнесла я. Ее мамаша мне не понравилась с первой нашей беседы, но я надеялась, что ошибаюсь.

Мама была бизнесвумен. Она училась в Штатах, сделала там карьеру финансиста и приехала в Москву контролировать американские инвестиции. Для своей дочери она искала лучшего педагога. Знакомые порекомендовали меня, как опытного и знающего своего дело человека.

На собеседовании она поставила мне задачу на ближайшие полгода:

– Моя дочь – мой бизнес-проект. Я не намерена терять время. За этот короткий период Вы должны постараться обучить мою дочь хорошо говорить по-русски. Она ходила в американский садик, говорит только на английском языке. Вы должны выучить с ней алфавит и научить читать. Я хотела бы, чтобы Вы занимались ее развитием, шашками и шахматами. У моих друзей дочь наизусть знает Блока. Подумайте, какие стихи будете с ней разучивать. Барто не надо!

Пребывая в легком шоке, я дослушила женщину, а потом ответила ей:

– Я – не бизнесвумен и поэтому не могу к ребенку относится как к бизнес-проекту. Насиловать детскую психику и ломать ее не стану, потому как являюсь педагогом в третьем поколении и дорожу своей репутацией. Если Вы настаиваете на сроке в полгода, я хочу отказаться от Вашего предложения. Я не могу гарантировать выполнения такого объема работы за этот период.

От моего возражения мама Софи передернулась, но искать другого педагога не стала. Я приступила к работе, но каждый день жалела, что согласилась. Работать с человеком, который не привык уважать людей ниже своего финансового положения, было сложно и неприятно. Но, я наивно полагала, что как только у дочери появятся хорошие результаты, мамаша изменит свое мнение.

Нет! Когда за четыре месяца ребенок заговорил на русском языке чисто и правильно, знал все буквы и складывал слоги, играл в шашки и знакомился с шахматами, стало всё ясно. Этого не может произойти!

– Дай мне конфеты, которые лежат в шкафу, – потребовала девочка.

– Во-первых, если ты хочешь о чем- то попросить, ты должна сказать волшебное слово. Но, сейчас я не дам конфеты даже со словом «пожалуйста», сообщила я.

– Это почему? Я хочу конфеты! – топнув ножкой, продолжала требовать Софи.

– Потому что я пообещала маме тебе их не давать, – объяснила я.

– Но, тогда я скажу, что ты меня обижала, – шантажировала маленькая негодница.

– Я этого не боюсь и сама хочу от тебя уйти. Мне не нравятся обманщики, -сказала я. Девочка очень удивилась.

4. Продавец пуговиц

Я принесла Марику горсть красивых старых пуговиц. Мальчику четыре года. Мы изучали с ним счет. Я собиралась использовать пуговицы для этого..

Подарку Марик обрадовался и начал трясти пакет. В целофановом пространстве с шумом перекатывалась и персыпалась неоднородная разноцветная масса. Мы оба завороженно смотрели на это.

– Даночка, я хочу их продать, – с придыханием сообщил мне мальчик.

Из всех моих воспитанников «Даночкой» меня называли только Марик и Моника, остальные звали Даной. Был еще у меня пятилетний художник, которого звали Саша. Тот почему-то попросил у меня разрешения называть меня Мирандой. Я согласилась.

– Марик, а кому ты хочешь их продать? – с удивлением спросила мальчика. У меня-то на пуговицы были свои планы, – добавила я.

Не глядя в мою сторону, мальчик сообщил:

– Бабушке!

Тут я возмутилась:

– Как же тебе не стыдно?! Она все тебе приносит просто так, без денег!

Марик посмотрел на меня внимательно. Подумал. Согласился. А потом назвал других покупателей.

– Мама и папа, – озвучил малыш.

– Да, что же это такое! Разве можно что-либо продавать родителям? – гневно высказалась я.

– Ну, Даночка, что же делать? У меня больше никого нет, остаешься ты! – растерянно заявил малыш. Я молча всплеснула руками.

5. Политтехнология

Одним из моих воспитанников был мальчик по имени Максим. Он был вторым ребенком в семье. Его старшей сестрой была Ева, ученица шестого класса.

Мама Максима и Евы была врачом. Ольга была загружена работой и домашними делами. Она мало общалась со мной. Папу Максима звали Олег, работал политтехнологом. Он-то и расспрашивал меня о сыне и не только. Его всегда тянуло поговорить на политические темы, интересовался жизнью в регионах, настроением народа. Для него я была ближайшим представителем простого народа.

Когда нам объявили, что «грянул очередной кризис», Олег поинтересовался у меня:

– Скажите, пожалуйста, если сравнивать кризис 2008 года и нынешний, какой Вам лично было легче перенести?

– Олег, я отвечу Вам наглядным примером. В 2009 году мой сын служил в армии. Его служба проходила в одной из подмосковных воинских частей. Я уже работала здесь и могла навещать сына хоть каждые выходные.

Как любой матери, мне хотелось накормить его чем-то вкусненьким. Рядом с ним служили ребята с Урала и Сибири, мало к кому приезжали родственники. Поэтому мы с дочерью везли четыре больших пакета с едой. Что-то жарила, что- то пекла, на всё про всё у меня уходило тогда две тысячи рублей, – рассказала ему я.