Валерий Кафа - Энциклопедия отношений

– Пока есть время, расскажи, как съездила.

– Ах да. Извини, Женечка. Я, наверное, стала слишком впечатлительной. Они ведь… ну и ты… Ну в общем после тебя они для меня самые близкие люди. – Есении ещё непривычно было в этом сознаваться. Прогресс в наших отношениях можно сравнить со вспышкой молнии. Первичное вчерашнее знакомство сегодня уже переросло в глубокую душевную тягу. – Так вот что я хотела тебе сказать. Сегодня у меня был самый удачный день за последнее время. Я думаю это потому, что я связала свою жизнь с тобой. – Она в упор посмотрела в мои глаза, будто хотела разглядеть там эту связь. Потом опять нежно улыбнулась и опять поцеловала в уголок глаза. Меня в очередной раз с головы до пят пронзила стрела Амура, от которой получаешь только высшее наслаждение. Переведя дух, я подумал: неужели моя судьба неудачника закончила свое существование и возродилась новая – судьба везунчика? Но рассказать Есении об этом решил не сейчас. Еще будет время для откровений. Увидев, что я, сидя с закрытыми глазами, улыбаюсь в знак благодарности за полученное удовольствие и настроен только слушать, продолжила дальше. – Когда я приехала в районный центр, меня узнала деревенская соседка моих родителей. То есть бывшая соседка. Ну, это не важно. Главное в том, что я ее не помню. Я хоть и приезжала дважды, но оба приезда были связаны с печальными поводами. На похоронах папы и мамы мне было не до окружающих, и я никого не запомнила. А Варвара Степановна сразу признала. Говорит, что я стала вылитая Фаина.

– Значит твоя мама тоже красавицей была?

– Да за ней все деревенские парни ухлестывали. Поэтому папа и увез ее в Белоруссию от греха подальше. Только мама была блондинкой. Это я в папу такая рыжая. Варваре Степановне я объяснила причину приезда – навестить могилы родителей. Она сказала, что добираться до их деревни тяжело. Автобусы стали редко ходить. Лучше с пересадкой или на попутке. А в прежние времена они эти семь километров ходили пешком. Но мне повезло. С минуты на минуту подъедет ее внук из области на своей машине. Он хочет им с дедом поставить спутниковую антенну. А потом на этой же машине с внуком и обратно уеду. Варвара Степановна и Макар Митрофанович Громовы – очень хорошие люди. И дочка их Анна с зятем. И внук Антон хороший, очень скромный парень. Представляешь, как я его ни уговаривала забрать деньги за мой проезд, ни за что не взял. А довез до самого подъезда Жилиных. Вот поэтому я приехала раньше. Варвара Степановна и Макар Митрофанович сказали, что моих родителей уважали и они по-соседски очень дружно и весело жили. А нынешний сосед какой-то нелюдимый. Построил новый огромный дом, ото всех отгородился и ни с кем не общается. Когда я вернулась с кладбища, Громовы уже накрыли праздничный стол. Пригласили свою дочь с зятем, они на другом конце улицы живут, и соседей, которые напротив. Я поняла, что все это они приготовили в мою честь. Особенно когда Макар Митрофанович специально сказал, насколько я похожа на свою маму. Знаешь, Женечка, как мне было неудобно. Я не заслужила такой чести. Ведь они меня совсем не знают, а приветили как родную. Но я очень рада и горжусь, что моих родителей до сих пор помнят и уважают. Когда я рассказала про себя, разумеется, по их настоятельной просьбе, Василий – зять Громовых – сделал мне неожиданное предложение. Василий Николаевич – глава администрации сельского поселения – предложил мне работу фельдшера в их деревне. По этому вопросу, Женечка, я хотела с тобой посоветоваться. В этой деревне есть фельдшерский пункт, но нет врача. Ну, ты сам понимаешь – за медицинской помощью людям приходится обращаться в районную поликлинику. Василий гарантирует все условия для работы и проживания. Говорит, что сейчас по этому вопросу есть специальная программа и государство выплатит мне миллион рублей. Я, конечно, не обещала, но и не отказывала. Дала слово хорошо подумать. Откровенно сказать, в деревне жить меня никогда не тянуло. Не приспособлена я, наверное, к этому. Только вот людей жалко. А здесь надо ждать, когда вакансия освободится. Одна женщина педиатр скоро должна выйти на пенсию и после выхода собирается увольняться. Только я сомневаюсь, что уволится. Вот я и хотела узнать твое мнение, Женя. С Людой я уже говорила, но она предложила этот вопрос разрешить всем вместе. – Я выслушал, однако тоже сходу ничего не мог порекомендовать. Эта неожиданная новость мою перспективу в отношениях с Есенией ставит под смутный вопрос. И сказать ничего не успел, поскольку в прихожей хлопнула входная дверь. А Есения, теперь окончательно убедившись, что Люся действительно жива и здорова, как ребенок, сорвалась с места и побежала ее встречать.

Они о чем-то поговорили и через минуту вошли в кухню под ручку. По откровенному удивлению Люси я понял, что их разговор в прихожей был не обо мне.

– О, Женя, ты уже здесь? Здравствуй! А я смотрю, какая-то незнакомая ветровка на вешалке висит, но сообразить не успела, Есения отвлекла. – Люся подмигнула своей подруге, а Алексей Алексеевич, уже чисто выбритый, войдя следом, сделал своей супруге своеобразный выговор.

– О, дорогая, ты уже пришла? Не прошло и года, милая. Мы еще и соскучиться не успели.

– Ну ладно, Леша, не утрируй. Люба из третьей квартиры плащ новый купила, а похвастаться не перед кем. Вот и попросила меня зайти и оценить. – Есения обернулась ко мне с восхищенной улыбкой от убеждения в моей прозорливости в версии долгого отсутствия Люси и в знак подтверждения этого, закрыв глаза, плавно кивнула.

– Я все эти женские дела хорошо понимаю, дорогая. Даже знаю, что после демонстрации мод вы с Любой и чайку посидели попили. А здесь люди сидят и переживают.

– Ну ладно простите, ребята. Я ведь думала, что Женя еще не подошел. А ты, Женя, оказывается на бабы Ежкиной метле прилетел. – Люся многозначительно подмигнула мне. – Ну что, всё готово к труду и обороне? Так вы располагайтесь, а я пойду надену хотя бы приличное платье. Да, имейте в виду, переодеваюсь я намного быстрее, чем за хлебом бегаю. – Поскольку нам с Есенией причина этого банкета уже была известна, то мы по сравнению со вчерашним днем, уже не стесняясь, за стол присели рядом. Пока Люся переодевалась, Алексей Алексеевич выдал на гора философскую аксиому женской сущности.

– В природе существует такой факт – красота требует жертв. Бог создал женщину из ребра Адама, чтобы она рожала детей и поддерживала очаг. К сожалению, сделал ее красивой, но не наделил стабильной логикой. Думаю, не будете возражать, это давно доказано, – женщина любую информацию воспринимает не умом, а сердцем, то есть эмоциями, а не логикой. И согласись, Евгений Васильевич, любуясь красотой женщины, нам, мужикам, приходится чем-то жертвовать. В основном мы жертвуем своими нервами, поэтому мужики живут меньше женщин.