Марк Альперович - Всё начинается с любви

Наш же герой не только не был уличен в плагиате, но его разработки были использованы рядом высокопоставленных чиновников. Николай Павлович при этом, естественно, не оставался в накладе. Ибо вновь испеченные ученые были не в состоянии без его помощи не только включить его разработки в материалы диссертации, но и разобраться в их сущности.

Будем откровенны, такой подход к науке был и на других кафедрах и других вузов страны. Но он позволял ряду ученых иметь дополнительный доход. Сама система подготовки научных кадров в вузах, не позволяет выпускать эффективных ученых. Три года аспирантуры распределяются таким образом. Первый год ⎼ сдача кандидатского минимума, составление и утверждение аспирантского плана, поездка студентов на практику. Второй год ⎼ разработка и изготовление приборов исследования. Третий год ⎼ проведение экспериментов, обработка их результатов, публикация в научных журналах трех статей по результатам исследований, написание и публикация диссертации и автореферата, защита диссертации. Думать, что научный руководитель диссертанта поделится своим опытом и наработками не приходится. Главная его цель ⎼ получить материалы для докторской диссертации.

В состав высшей аттестационной комиссии входят руководители кафедр ведущих вузов, которые не заинтересованы в отклонении решения Ученого Совета института, работниками которого они являются. Вузовская наука, за исключением некоторых ведущих вузов, не имеет серьезной экспериментальной базы, которой располагают крупные университеты Запада.

Поэтому, рассчитывать на появление научных открытий, отмечаемых Нобелевской премией, не приходится.

В высших учебных заведениях должен цениться кругозор учителя, его умение в доступной форме изложить материал. Ученые же исследовательских институтов должны приглашаться для ознакомления студентов с результатами новейших исследований. В вузах часто именитые ученые являются плохими лекторами и наоборот. Это не повышает качества учебы студентов.

Раньше требовалось подтверждение результатов исследований экономическими результатами внедрения. Сейчас даже этого нет. Для повышения роли науки в России необходимо в первую очередь изменить систему подготовки ученых. Для производства особенно актуально наличие производственного опыта. А для ученого не достаточно иметь хорошую научную подготовку, наука без практики мертва. Тот, кто увлечен по-настоящему наукой, и во сне занят решением ее проблем. Необходимо отметить некоторую особенность российской науки.

До недавнего времени отечественные вузы выпускали специалистов широкого профиля, в то время как западные ВУЗы делали упор на узкую специализацию. На Западе студентов готовят с тем расчетом, чтобы выпускник ВУЗа мог сразу же приступить к самостоятельной работе инженера. В советские годы выпускник кафедры металлургии черных металлов имел представление о методах выплавки металла и чугуна в доменных печах, мартенах, бессемерах, конверторах, электропечах, а также методах его обработки. В завершении каждого учебного года предусматривалась производственная практика. Первые три года работы на производстве он считался молодым специалистом, которого руководство предприятия должно продолжать обучать, и которого в течение трех лет невозможно было уволить. Рекомендации советской науки иметь не менее трех лет производственного опыта логичны. Теперь ВУЗы выпускают преимущественно не инженеров, а бакалавров, которые в состоянии работать только в офисах. Подобные специалисты на производстве не нужны, так как их требуется еще долго обучать. К тому же заработки и условия труда на производстве не интересны молодым специалистам с высшим образованием. И самое печальное, что изменить это положение на сегодняшний день практически невозможно. Так как власть не желает менять кадровой политики.

До настоящего времени она рассчитывала на то, что нефтедоллары позволят купить необходимые технологии и продукты. Сегодня у власти для изменения экономики нет ни профессиональных кадров, ни квалифицированных рабочих, ни денег, ни желания что-либо кардинально менять. Для того, чтобы моя мысль о методах подготовки ученых была более полной, расскажу о судьбе Ефима Кацова.

В Институте Металлургии Академии наук им. Байкова Ефим защитил кандидатскую диссертацию на восьмом году работы. Он все время работал над проблемой получения качественного металла для кузовов отечественных автомобилей. Глубина его разработок мне неизвестна, так как этой проблемой я не занимался. Когда я по конкурсу был принят на должность заведующего лабораторией, то по существу вынужден был заниматься практически новым видом деятельности, АСУТП.

Но для разработки систем автоматизированного управления принципиально новыми процессами необходимы технологические алгоритмы. А наши головные научно-исследовательские институты металлургии отказались от их разработок со ссылкой на отсутствие опыта. Создалась угроза срыва выгодного для института заказа. А поскольку я был назначен руководителем проекта модернизации Ижорского металлургического завода, то по собственной инициативе взялся за разработку технологических алгоритмов, согласовав это с руководством института. Технологические алгоритмы включали в себя и электрические режимы, и оборудование, и вакуумную откачку, и локальные системы управления, и еще многое другое.

И я стал искать специалистов среди своих знакомых. И пригласил в числе первых Ефима Кацова. Он занимал должность научного сотрудника института, и ему было очень интересно посмотреть, как бывший средних способностей студент справляется с должностью заведующего лабораторией ведущего института отрасли. Знакомство с тематикой моих разработок ошарашило Ефима:

⎼ Я всю научную деятельность посвятил разработке технологии производства одной марки стали для автомобильного кузова, и то, приняли к производству зарубежную технологию. Извини, но я ничем не могу тебе быть полезен. Такова была его реакция на мое предложение.

В Московском институте Стали и Сплавов каждый доцент или профессор специализировался на одном технологическом процессе. Проработав на заводе «Электросталь» около тридцати лет, я знал практически все виды сталеплавильных процессов, и даже процессы передельного производства. Думаю, что моя научная интуиция базировалась на этих знаниях.

В советских газетах я однажды прочитал фельетон о том, как человек, имеющий семилетнее образование, руководил крупнейшим институтом Академии наук СССР. И только случайная встреча с учителем математики оборвала его карьеру. Этот человек обладал бесспорными способностями, ведь мало занять высокую должность, надо еще завоевать авторитет ученого. В наше время учеными руководят менеджеры, не имеющие порою высшего образования. Редкие исключения советских времен превратились в системные. В наше время для высокой должности достойные личные качества являются преградой. Для этого надо иметь влиятельного папашу, не обладать профессиональными знаниями и быть легко управляемым. Я бы и врагам своим не посоветовал повторить тот путь, которым я пришел к положительным результатам в науке. В моем романе «А жизнь всего одна, или Кухарки за рулем» этот путь описан. Пятнадцать лет я был лишен возможности использовать свои знания, потенциал и даже внедрять выполненные разработки. Руководство заводов интересовали не эффективность разработок, а величина откатов, ибо оно чувствовало себя временщиками.