Марк Альперович - Всё начинается с любви

Цех, в котором я числился мастером, только строился. Я набирался опыта в других цехах завода. Почувствовав, что моих знаний недостаточно для работы мастером, я «перелопатил» все лекции, имеющие отношение к технологии выплавки стали. После окончания смены часами просиживал в технической библиотеке завода. Мое рвение заметил старший мастер цеха, в котором я стажировался, и поручил разобраться в причинах отрыва пробок в момент разлива металла. Это была серьезная проблема для цеха. Мне удалось ее ликвидировать. Тогда мне стали поручать другие задачи, которые я успешно решал. Меня освободили от работы в смене, чтобы ликвидировать различные виды брака металла. Я не только пополнял знания в технической библиотеке завода, но и посещал Центральную исследовательскую лабораторию и знакомился с ее исследованиями, задавал массу вопросов руководителям различных служб, а также ученым исследовательских институтов, регулярно посещавших наш завод. При виде меня, некоторые руководители, сославшись на занятость, просто смывались.

Я вспомнил, что когда после окончания школы устроился учеником слесаря КИП на заводе, то была та же картина. Цех стал сдавать в эксплуатацию один участок за другим. Большинство рабочих не имели производственного опыта, и мне приходилось их обучать. Меня перебрасывали с одного сдаваемого в эксплуатацию участка на другой. Наконец, начался монтаж вакуумно-дуговых печей, а специалистов на заводе по этому виду переплава не было. В институте лекций по данному процессу не читали. Мне дали бригаду учеников сталеваров таких печей, и я вместе с ними осваивал оборудование и технологию процесса. Во мне проснулась исследовательская жилка. Представители научно-исследовательских институтов, наводнившие цех, также осваивали технологию, слизанную с западных аналогов. Я познакомился со многими руководителями различных институтов. Это помогло мне при опубликовании результатов исследований и получении положительных заключений на мою диссертационную работу.

Отечественное оборудование имело много изъянов, и я стал активным рационализатором и изобретателем. Вместе с двумя инженерами мне удалось разработать и внедрить впервые в СССР на вакуумно-дуговых печах программный регулятор тока, на базе которого я совершенствовал технологию процесса и автоматизировал процесс переплава.

Работники вакуумной лаборатории ЦИЛ только готовили соответствующую документацию и контролировали качество металла. В моих рационализаторских предложениях и заявках на предполагаемое изобретение было по 6—10 человек, включая руководство цеха и завода. Рационализаторские предложения и изобретения регулярно внедрялись мною в производство. Это давало мне возможность за исследование макроструктуры стального слитка платить деньги, которые давались за содействие рацпредложениям и изобретениям, рабочим, готовившим металл для исследований. Как это отразилось на результатах моих исследований, укажу только на одном примере. Слиток, выплавленный по новой технологии, исследовался, помимо контроля свойств, на макроструктуру. Для этого из слитка вырезали темплет, который шлифовали, травили, фотографировали. Диаметр слитка колебался от 160 до 710 мм.

Вакуумной лаборатории удавалось за год проанализировать 3, максимум 4 слитка. Мне удалось за два года проанализировать 100 (!) слитков. Когда после защиты диссертации я вывозил эти слитки для переплава, то потребовалось две грузовые машины. Старший мастер участка был ошарашен объемом эксперимента.

Свои работы я публиковал в научных журналах, включая в соавторы не менее 5 фамилий. Количество опубликованных научных работ и изобретений было несколько десятков. Для защиты диссертации требовалось опубликовать три работы. Публикациями заинтересовалась моя кафедра, которая мне, в прошлом бездарному студенту, предложила учебу в заочной аспирантуре. При поступлении в аспирантуру у меня уже было материалов на 50% для кандидатской диссертации, но об этом не догадывался никто. Аспиранту очной аспирантуры тему диссертации дает руководитель работ.

Даже великие певцы, художники, музыканты специализируются в определенных сферах. У будущего ученого такой возможности нет. Может быть, именно этим объясняется низкая эффективность многих ученых. Сегодня министерство науки пришло к выводу, что необходимо разделить аспирантов на будущих практиков и научных работников. Из публикаций в газетах я с удивлением узнал, что защищают кандидатские диссертации только 30% аспирантов. Бесспорно, для получения хорошего преподавателя ВУЗа и успешного исследователя нужны аспиранты с различными данными. Преподаватель ВУЗа, помимо хорошего знания предмета, должен обладать и высокими качествами педагога.

За время учебы в институте я встречал блестящих лекторов, не оставивших большого следа в науке. И ученых с именем, не умеющих доступно излагать студентам материал. У меня сложилось мнение, что ученые с большим научным потенциалом предпочитали работу в ВУЗах, работе в научно-исследовательских институтах. В тоже время для ученых отраслевой науки имелась более солидная исследовательская база, чем у вузовской науки. Поэтому, было бы целесообразным для знакомства студентов с последними научными достижениями приглашать ученых отраслевых научно-исследовательских институтов. За последние 25 лет российская отраслевая наука понесла в результате проведенных реформ серьезные потери. Ликвидированы многие институты. К сожалению, в решениях Министерства науки был сделан акцент на нехватке научных кадров, имеющих ученую степень, а не на эффективность диссертационных работ.

И думаю, что это не случайно. Попытка затормозить появление плагиата в науке натолкнулась на мощное сопротивление сильных мира сего. Такое же мощное, как при борьбе с коррупцией. Я хорошо знал, что в России рослые колосья принято подрезать. Поступив в аспирантуру, я четко понимал, что мне, мастеру, защитить диссертацию не дадут, если бы даже это было изобретение вечного двигателя. Такое право на заводе предоставлялось в основном детям руководителей и самим руководителям. Я оказал помощь в сдаче кандидатского минимума начальнику цеха, одному из его заместителей, начальнику участка и зам. главного инженера завода. Это мне помогло на первом этапе работы. Никто, кроме заместителя начальника цеха по вакуумному производству, не верил в защиту моей кандидатской. Никто из руководства цеха и завода не догадывался об объеме проводимых мною исследований. Заместитель начальника цеха Петр Васильевич Губин, будучи единственным специалистом на заводе в области вакуумной металлургии, счел целесообразным помогать мне в исследованиях, и между нами установились дружеские отношения. Описывая процесс подготовки мною диссертации, я меньше всего склонен подчеркивать свою исключительность. Наоборот, я хочу для последователей подчеркнуть исключительность сложившихся обстоятельств. Один пример для подтверждения моих слов.