Юлия Тимур - Зимородок. Сборник новелл о любви

– Обещаешь? Смотри, не забудь! – засмеялся Нежат. – Чуть-чуть поскучай без меня, и я вернусь! Всего какая-то неделька!

– Хорошо! – улыбнулась Бирсен. – Но я буду звонить тебе с утра и до вечера.

– Ты обещала работать, бездельница! Не забывай, что я еще и твой патрон! – Нежат шутливо рассердился. – Будешь висеть на телефоне – уволю!

– Я только иногда… – Бирсен сделала вид, что испугалась.

– Я сам позвоню, любимая.

***

Бирсен долго смотрела вслед отъезжающей машине.

***

– Влюбился, говоришь, – мать сделала длинную паузу и посмотрела прямо в глаза сына. – Это наваждение, сынок, и оно случается иногда и с мужчинами, и с женщинами. Такое бывает! Сохрани это теплое воспоминание в своем сердце.

– Это не воспоминание, это серьезно.., это совсем не то, о чем ты думаешь, – Нежат серьезно посмотрел на мать и уже готов был рассердиться.

Она опустила глаза и минут пять сидела молча. Возникла тяжелая липкая тишина, повисшая в воздухе, съедавшая кислород и наполняющая комнату маленькими искорками, от которых в любую секнду, от любого неловко сказанного слова, готово было разгореться пламя. Мать подняла голову и посмотрела на Нежата, недолго, потом вновь отвела взор и наконец продолжила:

– Ты сам должен решить, сын, что тебе делать дальше, как бы это тяжело не было. Ты сам поговоришь с Ачелией, и скажешь ей, что полюбил другую, а ваша помолвка была ошибкой. Но при этом ты не должен забывать о том, что у твоего отца обязательно возникнут проблемы в бизнесе после разрыва помолвки по твоей инициативе, так как отец невесты – его партнер по работе и владелец 80% пакета акций совместной компании. Да и репутация нашей семьи пострадает, потому что в результате мы все будем выглядеть, как ненадежные и неспособные отвечать за свои обязательства партнеры. Я, твоя мать, не успела привыкнуть к роскошной жизни. Мы всегда жили с твоим отцом сдержанно и умели экономить. Последние десять лет, после того, как твой отец стал партнером отца Ачелии, в нашей семье появился достаток. Ты получил хорошее образование, и мы позволяли себе отдыхать за границей, приобрели в собственность квартиру в престижном районе Стамбула. Вы с Ачелией росли вместе и мы, ваши родители, видели вас чудесной парой. Кроме того, и вы не возражали, а когда выросли, решили обручиться. Твой отец – талантливый руководитель, надеюсь, он сможет организовать новое дело, и мы начнем все заново. А сейчас я очень устала и хочу пойти к себе в комнату.

Мать подошла к сыну и, поцеловав его в лоб, погладила по волосам:

– Я очень надеюсь, что ты все правильно решишь, дорогой!

***

– Куда ты собрался, сынок? – мать вышла из своей комнаты. – Ты уже поговорил с Ачелией?

– Да, мама, – лицо Нежата осунулось, глаза покраснели.

– Так куда же ты?

– Встречу ее в Аэропорту, – голос Нежата дрогнул.

– Вот и славно! Не забудь про цветы, она любит ирисы. Да, и пора уже решить, когда состоится ваша свадьба. Отец собирался организовать вам свадебное путешествие в Европу – нужно все запланировать! – мать едва скрывала свою радость.

– Отлично, мама, ты вернула мне доброе расположение духа, наверное, только старушка Европа спасет меня, – горько усмехнулся Нежат.

– Сын, ну зачем так цинично? Ты принял правильное решение, о котором не пожалеешь. Я горжусь твоим мужеством и умом.

– Бора, милый, приходи к нам! Я не знаю, как помочь Бирсен. Она вернулась из Анкары совершенно другим человеком, чужим, опустошенным. Почему она бросила там работу? Зачем так стремительно приехала домой. Что с ней там произошло? Да ты и сам видел: ее лучистые глаза стали серыми. Она продолжает голодовку, она молчит и лежит весь день на кровати, отвернувшись к стене. Ночью сидит без света и не спит. Я вошла к ней в комнату, включила свет, она тут же попросила его выключить, говорит, что глазам больно, и все твердит: он погиб. Кто, Бора? Кто этот человек? Почему и ты молчишь? Ты же приезжал к ней в Анкару. Ты что-то должен знать! – мать Бирсен заплакала в трубку. – Бора, приходи! Да, в прошлый раз она выгнала тебя. Но сейчас, сейчас, – рыдания помешали ей продолжить, -… она совсем ослабела.

Бора тут же примчался в дом Бирсен – он и сам переживал за девушку.

– Хорошо, сынок, спасибо, что пришел. Ты ведь знаешь, что у Бирсен ты – самый лучший друг. Я очень надеюсь на твою помощь. Я не понимаю, что с дочкой.

– Я хочу поговорить с ней, можно я войду к ней в комнату? – от волнения у Боры дрожали пальцы.

– Конечно, заходи. Подожди минуточку, я постучу к ней в дверь и скажу, что ты пришел.

– Дочка, к тебе Бора пришел. Можно он войдет?

Ответа не последовало, и мать подтолкнула Бору к двери в комнату Бирсен.

В комнате царил полумрак, шторы на окнах были плотно задернуты, несмотря на день. Бирсен лежала на кровати лицом к стене. Плечи ее исхудали, и она кажется со спины маленькой девочкой-подростком. Бирсен никак не среагировала на звук открывшейся двери и продолжала безучастно лежать.

– Бирсен, как ты? – Бора и сам удивился, с каким трудом ему дался этот простой вопрос.

«Подлец! Мог бы позвонить ей и объясниться!» – пронеслось в голове у Боры. – «Она, бедная, считает, что с ним случилось что-то плохое. Хотя, что может быть хуже лжи?»

– Это ты? – послышался слабый голос Бирсен.

– Я, – почему-то неуверенно произнес Бора.

– Где ты был?

– Ты прогнала меня в прошлый раз, – неуверенно продолжил Бора.

Бирсен повернула к нему свое лицо, но в полумраке сложно было рассмотреть ее глаза – видно было только, что лицо сильно осунулось:

– Подойди ко мне, я хочу посмотеть в твои глаза, – голос Бирсен звучал глухо и безжизненно.

Бора нерешительно сделал пару шагов в сторону дивана, на котором продолжала лежать девушка.