Наталья Ведерникова - Охотники

– О, как ты щедра, малышка! Я в бесконечном долгу перед тобою, – воскликнул он, прогнав все отвлекающие мысли из своей головы. – С твоими наклонностями и доброй душой надо заниматься благотворительностью.

Руди забросила одну ногу на другую и откинулась на спинку стула.

– Заткнись и пей, Алистер!

Тот тихо рассмеялся.

– Люблю, когда ты сердишься, милая, тогда ты еще прекраснее.

Руди отвернулась. Иногда она с трудом выносила несуразную болтовню Алистера. Поскорее пришел бы Дэйв и разбавил их компанию.

Прошло не менее получаса. Алистер что-то говорил и говорил без остановки, как телевизор, который включают для фона. Он становился чересчур словоохотлив, когда был пьян. Время от времени он доставал из пачки сигарету – по крайней мере, доставал уже два раза, – и закуривал, небрежно стряхивая пепел в стеклянную пепельницу на столе.

Вполуха слушая друга, даже не пытаясь понять его бессвязную речь, Руди рассеянно думала, куда же запропастился Дэйв. Обычно они всегда собирались втроем здесь, в баре, ночью, которая следовала после ночи охоты. Это уже вошло в традицию. Так почему же Дэйв нарушает правила? А вдруг… Нет, Руди даже и думать не хотела. С Дэйвом не могла случиться беда. Нет-нет, только не с Дэйвом…

Она не сводила с входной двери пристального взгляда. И вот он, наконец, появился.

Молодой охотник вошел в бар твердой походкой уверенного в себе человека. Заметив у дальней стены Руди и Алистера, он с улыбкой направился к ним.

Он не шел, а словно плыл, парил в воздухе. У него имелись все внешние данные, чтобы с успехом очаровывать женскую половину человечества. Особенно притягательным казался взгляд его глубоких бирюзовых глаз. Он знал, что обладает потрясающим обаянием и пользовался этим. Иной раз даже Руди оказывалась во власти его волшебных чар. Но для нее он был всего лишь другом, которого она знала с детства. О чем-то еще, об иных чувствах, она даже не думала.

За столом отсутствовал свободный стул, и Дэйв бесцеремонно прихватил его у другого стола. Усевшись напротив, он поприветствовал Алистера, пожав ему руку, и удостоил кивком Руди.

– Мы уже и не надеялись, что ты появишься, приятель, – пробормотал Алистер, выпуская клубы горького дыма в лицо новоприбывшему.

– А ты все так же красиво отдыхаешь, Алистер, – ответил ему в тон Дэйв, демонстрируя свою очаровательную белозубую улыбку. – Выпивка, сигареты… Ничего не меняется.

– А я не хочу умирать старым и здоровым. Как ты, например.

Дэйв подмигнул Руди, та улыбнулась.

– Что ты, друг, у меня тоже полно пороков.

– Нет, Дэйв, ты чистоплюй, отличник, которого всем ставят в пример. Непонятно, как ты вообще решил вдруг стать охотником на вампиров. Как это твоя замечательная мамочка отпустила такого хорошего мальчика из дома?

Все понятно, Алистер снова набрался.

Руди взглядом умоляла Дэйва не вступать с Алистером в словесную перепалку. К сожалению, это уже вошло в дурную привычку. Когда они собирались вместе, то всегда подкалывали один другого, ссорились, потом мирились и снова ругались. И так по кругу. Особенно отвратительно вел себя Алистер, подвыпивший и озлобленный на весь мир. Порою его ненависть ко всему на свете просто зашкаливала, выходя за границы дозволенного.

Когда страсти немного поутихли, стало возможным продолжать разговор в более мирном русле. Алистер отпил из стакана глоток виски и наклонился к Дэйву, будто собирался посвятить его в какую-то тайну.

– Прошлой ночью я убил одного вампира и, должен заметить, пришлось изрядно повозиться. Он едва не одолел меня.

– А я убила двух, – произнесла Руди.

Алистер перевел удивленный взгляд на девушку.

– Неужели?

Руди кивнула.

– Умничка. – Он посмотрел на Дэйва. – Ну, а ты, друг, чем можешь похвастаться?

Дэйв хранил молчание, хотя и Алистер, и Руди ждали от него ответа. Что он мог сказать? Что вампир оказалась умнее и смышленее его, и ей удалось ускользнуть? Но отмалчиваться и далее не имело смысла.

– Я не убил ни одного вампира.

Глаза Алистера стали величиною с чайные блюдца.

– Как ни одного? Ты это серьезно?

Дэйв кивком подтвердил свои вышесказанные слова.

– Это простое стечение обстоятельств, – поддержала его Руди. – Ты никогда еще не упускал случая уничтожить хотя бы одного кровопийцу. Выходит, не повезло.

Алистер усмехнулся, скривив губы.

– Сколько тебе лет, Дэйв Раксон?

Дэйв непонимающе уставился на собеседника.

– Двадцать три года. Не пойму, к чему это ты спросил, Алистер?

Тот, не торопясь, будто смакуя, отпил большущий глоток напитка из своего стакана.

– А мне кажется, что ты еще сосунок, Дэйв. Тебе стоит поучиться у нашей красотки Руди, как истреблять дьявольское семя. Думаю, она даст тебе пару уроков бесплатно.

Если бы не железное самообладание Дэйва, грозил вспыхнуть жесткий конфликт, и дело вполне могло дойти до кровопролития. Не желая стычки между друзьями, Руди своим взглядом и жестами призывала Дэйва к благоразумию, умоляла ни в коем случае не идти на поводу у Алистера. Кажется, тот сегодня не только сильно пьян, но и чрезвычайно зол. Что-то определенно случилось той ночью, когда он отправился на охоту за кровожадными чудовищами.

– Откуда в тебе столько агрессии, Алистер? – поинтересовалась Руди, желая узнать причину его неуравновешенного поведения. – Ты сегодня такой колючий… Что произошло?

Алистер мутным взглядом скользнул по лицу девушки, будто не узнавая ее, и уставился куда-то вдаль. Рука его снова потянулась к стакану, однако Руди выхватила у него стакан и, шумно выдохнув, выпила сама. Залпом. Стойко терпела пару секунд, а потом закашлялась, когда крепкий напиток обжег ей горло.

– Не бери пример с меня, малышка, – вдруг с горечью в голосе произнес Алистер. – Меня исправить невозможно, таким уж я родился. И родился вовсе не под счастливой звездой, как многим кажется… Ты слишком хороша, чтобы прожигать свою жизнь впустую, как я.

Слова его не успокоили девушку, а, наоборот, встревожили еще больше. Она желала знать, что с ним произошло в ночь охоты.

– Не будь такою настойчивой, Руди… э-э-э… забыл твою фамилию…

– Эксетер, – подсказала девушка.

– Вот-вот, Эксетер… Рудольфина Диана Эксетер. Тоже «голубая кровь». Как и я. Нас осталось так мало…

Руди смутилась, будто ее поймали за каким-то неприличным делом или уличили во лжи.

– Нет, я не отношу себя к какой-либо особенной касте, – поспешно ответила она и тут же поправилась: – Может, совсем чуть-чуть. То, что моя мать, будучи совсем юной особой, однажды переспала с проходимцем, увлекшим ее дивными речами, цветами и безделушками, оказавшимся впоследствии лордом, да еще и женатым, не делает меня какой-то особенной. Они встречались недолго, в конце концов, тот ее бросил. Из-за любвеобильности у него в каждом городе имелось по бастарду. Я его никогда не видела.