Иван Чернокнижный - Голодные и злые. Дикая бездарность

– и сразу же решили испортить мне настроение, тем что расскажите вкратце её содержание, точнее уже рассказали, честно сказать я не особо расстроена,

– да, а мне показалось что вы очень увлечены этой книгой

– вам показалось

– жаль, ну тогда можно просто познакомится, меня ч зовут

– меня Анна

– Анна, если честно, мне очень понравилось ваше обличающее платьешко и глубокое декольте, оно так просвечивает, что все внимание приковано к заднице и сиськам, хлопок по лицу прилетел слегка элегантно но быстро, точечно, как будто её ладонь ждала пока я закончу все эти приятные ей любезности про её части тела, и лишь насладившись последовал удар

– ты дебил?

– она гордо подняла голову, прожгла орлиным взглядом и удалились в толпе. Почему гребенные ненужные любезности вызывают столько соплей, а прямой комментарий про молодое сочное тело, без фальши кстати, вызывает столько эмоций. и что она скажет своей подруге когда придёт к себе в общежитие

– представляешь какой-то дебил в метро, сказал что у меня великолепная задника, и отличные упругие сиськи

– да, во так отморозков развелось.

– я думаю что настроение может я ей и чуть и испортил, но самооценку поднял до 100. если бы я всем своим женщинам которые чуть старше говорил такое, то наверно у меня был бы горем. Да, мало кто терпит правду в лицо, а ещё меньше кто её принимает. Если-бы мне сказали

– чувак все что ты пишешь, полное дерьмо

– я согласен, сам не понимаю зачем пиши, из нутра вырывается, но если ты читаешь и говоришь об этом, значит и дерьмище может зацепить.

– да у тебя в одном слове по три ошибке

– да, но я же не стенографистка, или редактор, я просто пишу

Всегда найдётся кто-то, на твоё место, если это место не в твоей колымаги, тогда оно твоё до конца веков!

Плевать, что закончилась еда в холодильнике, главное Книгу издал, сдохну так хоть после себя оставлю чуть-чуть. На радостях пришлось даже пару раз передернуть, а то не мог заснуть. Я знаю кто меня испортил, бабы. Мне было тогда 16 ей около 40

– привет, ты занят

– привет, нет я ебланю

– можешь прийти мне нужна твоя помощь, (я тогда был отличным юнцом, помогал тем, кто оказывался в беде) да конечно, скоро буду! (сказов я не задумываясь о последствиях) в таком возрасте особо о них не думаешь.

Я помню чивас 12 летний, солями, стол и её. Она была слегка крупнее, килограмм на 30—35, а когда дело дошло до минета, точнее дело с него началось то пришлось сдаться напору! Потом были шальные вылазки в туалеты кафе, торговые центры раздевалки, полы, столы, стулья, подоконники, не запертая дверь её кабинета. вообще все то что сейчас превратило меня в это. Она виновата во всех бедах, беды были в основном из за баб старше, она послужила моим становлением в безумно сумасшедшей тяге к взрослым женщинам, все они были сумасшедшие, как и я. помню каждую, каждую часть тела. Помню безумно красивые щиколотки тощей блондинки, помню нежные как птичье молоко губы пухленькой брюнетки, помню огромные и упругие груди молоденькой бестии. Они собою устлали мой путь к тебе, если ты это читаешь!

Лежу и жутко болят колени, стелили пару дней подряд ламинат с корешком, я понял, что это не моё. Работать это не моё точно. лежу и наблюдаю как она делает это задницей. Ну эта новая тема, где все бабы помешались на этих танцах задницами. она танцует для меня что бы я об этом писал, чтобы ты об этом читал потом. По мне так нормально. Если не увидеть хоть услышать, а если не услышать так хоть прочитать. это лучше чем ничего. в моей жизни много ничего, точнее тут как не изворачивайся, особо творческому люду, если родился с ничего, то и умрешь с ничего, везёт единицам, я считаю что везение это и есть мы, поэтому и продолжаю смотреть как она это делает задницей и писать.

Сидел и карпел над сборником «корявым по стене» ох как сложно собрать всё в единое целое, когда это было на оборвышах бумаги, скомканных листах в дебрях облака засыпанных какими-то непонятными файлами которые на тот момент казались гениальными идеями, мега важными мыслями. Мега важные мысли пролетают мимолётом, успел схватить, значит выстрелит не успел, как не мусоль потом, а один хер окажется в дебрях облака. Стихи и наброски для книг всегда конкурируют в моей голове, это как трахаться, либо спереди либо сзади, когда одновременно это уже групповуха с участием третьих лиц. я не допускаю участия третьих лиц, либо я это создал, а точнее моё нутро, либо я этого не создал, пытаюсь как то подружить стихи и ту писанину которую я называю книгами, а раз уж я сегодня накромсал столько то добить надо эпично, «ч» потому что чернокнижный, не потому что Чинаски был у Буковски. у Буковски мне нравился стиль написания, простой и доступный, максимальная автобиографичность, для меня Буковски, Пьюзо, Бегбедер, Оруэлл, Рэй Брэдбери, это книниги где я ищу потерянного себя, разная тематика, разная стелистика написания, с ними я отдыхаю. Но только Буковски мог так писать о женщинах и алкоголе, у меня свои истории и повествования, которые я создаю больше для себя, но не отрицаю что не хотел бы чтобы ты это читал я много внимания уделю в жизни целям и счастью, счастье для меня есть писать, пишу, значит счастлив, пишу херово, а я пишу херово, и все равно счастлив, я это делаю для себя, удачи.

Я шёл лыбался. я победил его, он мне проигра. этот маленький кусок дерьма мне проиграл. да, это гребенный маленький городишко вставляет мозги, и ТЫ НЕ понимаешь кто ты, что ты. они живу досих пор с мечтой об материальном, а другие нет, у них нет середины. одним плевать на моль в квартире, но у него охренная маленького роста бландинистая бестия, которая работает админом в пивнушке, и жутко в него втярена. а ему насрать на её внешность и харизму. Несправедливый маленький городок, где-то сейчас прочитал совершенно по-другому, тогда читай романы и новеллы о любви.

Том один из тех, кто забирает тебя с собой полностью. ты приехал, ты в его власти, ты его полностью, он знакомит тебя с теми с кем трется, и они начинаю тебя порабощать.

– мне нравится моя жизнь Ч, в этот городке есть всё, есть все радости жизни, трава зеленее, улицы чище.

Я перебил с искривлённым выражением лица и надменно вставил в его замечательный монолог о прекрасном

– мужик, я приезжаю сюда каждый год, встречаю тебя и ты мне рассказываешь одно и тоже, нет, ведь у тебя нехуя толком не поменялось.

– а мне и не надо, мне хорошо и так, я кайфую!

– я вижу, что ты кайфуешь, но разве не хочется чего-то больше, больше того что ты имеешь?

Видел очко негра. -Не

–Ну оно чернеющее

–Ну

–Ну вот моё в два раза чернее