Елена Медведева - Такая простая сложная жизнь. Сборник рассказов

«Шутник!» – отправила Лиля в эфир смайлик с грозящим пальчиком.

«Почему? Это правда. Но если не хочешь, считай, что шучу. А ты симпатичная!»

«Ты тоже! – Лиля занервничала. – А почему я должна тебе верить?»

«Не должна! Не хочешь – не верь», – и парень вышел из «Контакта», диалоговое окошечко погасло.

– Паап, – потянула Лиля за ужином, улучив момент, когда мама ушла мыть посуду и они остались за столом одни, – а я ведь у тебя одна?

– Не понял… В каком смысле? – Мужчина чуть не поперхнулся.

– Ну, в смысле, у тебя же нет внебрачных детей?

– Что ты такое говоришь? – насторожился он.

– Да нет, папуль, я просто так, – Лиля почему-то не стала рассказывать отцу про Никиту.

– Ты у меня единственная и неповторимая, – Дмитрий подошел к дочери и поцеловал в затылок.

Это было сказано так уверенно, как только мог сказать человек с чистой совестью, и Лиля отбросила всякие сомнения.

– А жаль, – шутливо сказала она, – я бы так хотела иметь брата или сестру.

Вечером она снова вошла в «Контакт». Никита был в Сети.

– Кто ты, брат? Напиши о себе.

– Человек, – Никита был лаконичен.

– Мы правда похожи. Ты что, внебрачный сын? – пыталась за шуткой скрыть тревогу Лиля.

– Выходит, так.

– Но мой отец никогда не жил в твоем городе. Может, ты его с кем-то путаешь? Мало ли похожих друг на друга людей. Я вон с подружкой похожа как две сестры.

– Ну и спроси подружку, не имела ли ее мама дел с твоим отцом в молодые годы.

– А ты злой.

– Да что ты! Я – добряк, каких поискать, душа компании.

Лиля пошарила у него на странице – действительно, море друзей, подружек.

– Горжусь своим братом! – пошутила она.

– Гордись, а то, наверное, одна совсем, на всех фото – с папашей.

– Завидки берут?

– Что? Да мне такого папашу, который своих детей бросает, даром не надо.

– Мой отец тебя бросил? Расскажи, я ведь ничего не знаю.

– А оно тебе надо – знать? Живешь себе в своем уютном мирке и живи.

Что он мог ей рассказать?

…Сын Натальи Никита вырос без отца. Это плохо. Сейчас, если бы ее спросили, стоит ли рожать «для себя», она бы сто раз подумала. А тогда вопрос, быть ребенку или не быть, не стоял: конечно же, быть! Наталья любила его с первых минут, как только почувствовала в себе таинство зарождающейся жизни. Она летала над землей, она была счастлива, хотя жизнь ее складывалась отнюдь не гладко.

А случилась банальная история – ходил мужчина к женщине, долго ходил, спал с нею, проводил досуг. Она думала, что он ее любит, потому что любила сама. Но оказалось, что это не так.

– А ты округлилась, – сказал ей мужчина, курсант МВД, на свидании после трехмесячной разлуки ввиду военных учений.

– Я беременна!

В воздухе повисла тревожная тишина.

– Но я ведь тебе ничего такого не обещал, так ведь? – сурово спросил без пяти минут офицер.

– Да, не обещал, – растерянно ответила женщина.

– А не хочешь ли ты прервать беременность, я тебе помогу, – осторожно вымолвил мужчина.

– Нет, не хочу! – почти выкрикнула она.

Курсант быстро засобирался с обиженным лицом, словно его провели, и ушел, хлопнув дверью. Наталья долго сидела, словно в прострации, осмысливая ситуацию. Она вдруг отчетливо поняла, что это будет только ее ребенок. Диме он не нужен. Она знала, что не будет бегать за ним, не пойдет к начальству, как это сплошь и рядом делали местные девушки, чтобы женить на себе будущего офицера. Она вспомнила, как ждала его из «горячих точек» с верностью жены, как скучала, как ни на кого больше не смотрела, хотя попадались хорошие парни. Поняла, что придется теперь многое вытерпеть – пересуды за спиной, сочувствие на работе, придется освободить общежитие, уехать из этого города в другой, к родителям. Но она знала, что будет очень любить своего ребенка и сделает все, чтобы он был счастливым.

Лишь один раз она наберет телефон Димы, он прилетит как ни в чем не бывало, и они проведут прекрасную ночь, но она будет прощальной: он ни разу не спросит про ребенка.

Потом Наталья уедет в город своего детства, ее родители сами обо всем догадаются, но ни в чем не упрекнут. У нее родится сын. Все это время женщина будет ждать, что Дима приедет, что в нем проснется отец, ведь мальчик так на него похож. Она писала ему письма, отправила фотографию малыша. Он сидел на стульчике у новогодней елки в голубом костюмчике с желтой уточкой на груди, пухленький и розовощекий, смотрел синими, как у отца, радостно распахнутыми в мир глазами, словно говоря: посмотри, какой я славный, какое чудо!

Но в ответ была тишина. Она длилась 14 лет…

Сын Натальи рос. Из хорошенького мальчишки-шалунишки он превратился в угловатого подростка. Комплексов было море – невысокий рост, отсутствие ярко выраженной красоты (обычный, скажем так), небогатые родители. Вроде бы и папа у него был, и сестренка – Наталья вышла замуж, когда ему было два годика. Ан нет, не сложилось. Мальчик рано почувствовал, что папы такими не бывают.

Наталья не могла покупать все, что хотелось ее детям. Как-то у ее мужа пропали из кармана пятьсот рублей. Родители нашли сына сидящим в скверике на скамеечке, рисовавшим на коленках цветными гелевыми ручками – предмет его мечтаний. Когда Наталья спросила, где он взял деньги, сказал, что сто рублей ему дала какая-то тетя. Оставшихся от пятисот рублей денег нигде не было. Он раздал их мальчишкам – боялся, папа узнает, что деньги взял он.

В этот день «папа» выпорол его ремнем. Наталья умоляла мужа не делать этого, но он был непреклонен: считал этот метод мужским воспитанием. Когда удалось вырвать сына из его рук, мальчик бился в истерике от боли и обиды. Вряд ли родные отцы поступают так со своими детьми.

Позже она сама призналась сыну, что его папа – неродной. Она не хотела, чтобы у мальчика сформировалось убеждение, что все папы такие. Может быть, это была ее ошибка?..

«А кто мой папа?» – никогда не забудет она этот вопрос-отчаяние, вопрос-надежду, вопрос-укор. Ну что бедная женщина могла ему сказать? Что папа его бросил еще до рождения? Психологи говорят, что такие дети растут с комплексом неполноценности, неуверенности в себе. Раз от них оказались – значит они плохие, хуже других.

Сын рос некоммуникабельным, колючим, недоверчивым, учился неважно, а главное – не было желания. Ходил в черных одеждах, слушал мрачную музыку, его мироощущение в тот момент не на шутку пугало мать – разговоры о бессмысленности жизни, нежелании жить.

Но Наталья могла только одно – любить! Она не могла быть строгой, не могла убедить сына не курить, не могла доказать, что в жизни многое зависит и от него самого, что жизнь прекрасна. Как нужен был папа в тот момент, его совет, поддержка.

И она поехала в город своей молодости с надеждой разыскать Диму и попросить его о помощи. Ей не нужно было от него ничего для себя, ничего материального – только отцовская поддержка, пусть на расстоянии, только мужской совет.