Сергей Терещук - Мальчик и море. Непридуманные истории

– Так! Вот тебе целлофановый пакет. Сделай снизу маленьких дырок, чтобы вода уходила, и пойдем ловить креветок для наживки.

Мечты о лежании и загорании на песке разбились о рыбалку, как волны о скалы. Я зубами прокомпостировал пакет в нескольких местах и пошел следом за дядей Тофиком к левой косе. Мелкая рыбешка, поблескивая на солнце, разлеталась в разные стороны от ног, поднимающих со дна песок при каждом шаге. Солнце начинало припекать. Мы подошли к скале. Здесь вода доходила до пояса.

– Теперь смотри. Берешь пакет с двух сторон и подныриваешь руками под скалу. Прям под самый низ. Там будет такое углубление. Песок водой вымывается. Ведешь пакет, как сачком, вдоль пару метров и достаешь, не переворачивая. Понятно?

– Ну… в общем… да…

– Показываю!

Он, взяв пакет за края, присел на корточки и завел руки под скалу. Держа голову над водой, прошел немного в сторону открытого моря, остановился и шагнул от скалы.

– Иди сюда! Смотри!

Я подошел поближе, и в этот момент из-под воды показался целлофановый пакет, доверху заполненный мелкими, салатово-прозрачными креветками. Как так? Одним разом тыща-миллион-до-неба! Они шевелились, подпрыгивали и ползали друг по другу. Тофик достал из плавок магазинную сумку из ткани с ручками и протянул мне.

– Держи, боцман!

Густой кисель с усиками, ножками и маленькими черными глазками переместился в сумку. Килограмм, а может, и больше.

– Теперь давай ты!

Мне стало как-то не по себе. А вдруг там есть кто-то еще, и он меня укусит…

– Не боись, они не кусаются… – прочел мои мысли.

Набравшись духу, двинулся навстречу опасностям. Вода накрыла меня с головой, когда я подсел под скалу.

– Отойди левее. Там не так глубоко.

Несколько шагов в бок. В сущности же ничего страшного. Это же просто креветки. Мелкие рачки… Тут вода по горло. Теплая и соленая. Плещется и попадает брызгами в рот. Руки глубже… И тут я почувствовал там, в глубине, что-то скользкое, шевелящееся и плотное, как обойный клей. Да, я помогал своим родителям клеить обои и знаю, что это такое… Но оно еще и покалывало и было живое! Мне стало страшновато, и я резко встал.

– Чего ты? Испугался что ли? Давай, давай, а то ловить не на что будет!

Заход номер три! Подсел. Пару шагов в сторону… Я чувствовал, как пакет в руках тяжелеет. Стоп. Шаг от скалы и медленно встаем. Мой первый в жизни улов. Восторг охотника за креветками охватил меня с ног до головы. Целый пакет счастья отправился в сумку.

– А можно еще?

Я был окрылен своей первой рыболовной удачей.

– Да конечно! Хоть все скалы облазь!

И я пошел лазать. Заход. Еще один. И еще. Даже вспотел. Если это можно, находясь по горло в воде. Сумка была наполнена доверху!

– Все! Хватает! Теперь на скалу.

Мне уже ничего не было страшно. Я был счастливым победителем и Укротителем Креветок. Забрав рюкзак и вооружившись сумкой с наживкой, мы залезли на гребень скалы и направились в сторону моря. Идти было неудобно и больно ступням. Эти симпатичные на вид лунки обладали острыми краями, а от воды становились еще и скользкими.

– А нам далеко?

– До самого конца. Тут ловить нечего.

Море запрыгивало на скалу волнами, пытаясь схватить нас за ноги. Но только разбивалось на солнечные осколки, соленые на вкус. Они осыпали наши тела и тут же превращались в пятнышки соли. Солнце уже испытывало сильную жажду. А ведь было всего-то около семи часов утра.

У окончания каменной косы ветер был злее и море суровее. Тофик извлёк из рюкзака загадочные для меня предметы. Поймав мой вопросительный взгляд, протянул плоскую дощечку размером в локоть с намотанной на ней леской.

– За-ки-ду-шка! – произнес он, разделяя каждый слог, как для умственно отсталого. – Это и есть закидушка, боцман. Мама тебе такого не показывала? Будешь знать. Смотри! Вынимаем грузик из-под лески и осторожно начинаем раскручивать. Крючков десять штук. Запомни. Не досчитаешься – и порежешь себе ладонь. Де-сять!

Я начал разматывать закидушку. Когда грузик лег на камень, ветер схватил леску зубами и стал ее трепать, сбивая со счета. Первый крючок, второй, третий… крючки росли на коротких усиках… пятый, шестой, седьмой… огромная волна почти допрыгнула до нас… Ух!

– К вечеру шторм будет!

«Барометром прикидывается» – подумал я, продолжая считать: «Девятый, десятый».

– Всё!.. Ай!

Подлый крючок, которого я не досчитался, впился мне в ладонь.

– Я же предупреждал! Эх ты, рыбак! Ничего, не наколешься – не поймаешь! Дай руку.

Он внимательно осмотрел мой первый трофей, моя собственная рука.

– Даааа! Глыбако! Глаза закрой и терпи! Будет больно… о, смотри! Морж!

Я повернулся в направлении его взгляда… и ощутил острую боль в ладони. Никакого моржа не было. Зато была рана на ладони. И крючок с маленьким рубином на острие.

– Прополощи руку в лунке.

Прозрачная вода стала розового цвета. «И превратил сколько-то там кувшинов воды в вино». Всплыло в моем сознании, но из какого фильма, я вспомнить не мог.

– Будем ловить рыбу или побежим к мамочке?

– Будем рыбу ловить!

Огромная волна накрыла скалу и перевалилась в тихую гавань.

– Ого! Скоро тут опасно будет находиться!

– Будем ловить!

Мне нужно было доказать всем, что я не трус. И зря я кровь свою пролил, что ли?

– А ты упертый, боцман!..

Я не мог вернуться на дачу с пустыми руками. Я кусал губу. Ноги мои подкашивались. Мне хотелось звать маму. Но я должен был поймать хотя бы одного бычка. Пусть самого малюсенького. Но сам!

– Так! Насаживаем наживку.

Он достал из сумки маленького рачка и насадил на крючок его крохотную головку. Живодёр!

– Теперь сам!

Креветка. Крючок. Подкатил ком к горлу. Хорошо, что я не позавтракал. Хрусть! И из салатового тельца, которое все ещё трепыхалось, показалось острое жало крючка. И сразу стало как-то лучше. Приступ тошноты отступил. Второй рачок. Хрусть! Хрусть! Хрусть. И так десять раз.

– Ну вот, а ты боялся! Молоток, пухлик.

Называйте меня, как хотите. Главное, что у меня это получилось! – крутилось в голове и создавало невидимую броню.

– Закидушку под ногу, правой рукой за леску выше десятого крючка… если просчитаешься, сам знаешь теперь, но будет еще больнее… вот так крутанул пару раз и бросил. Ладонь кольцом держи. Пусть леска бежит через него, чтобы не потерялась. Ляжет грузило на дно, подтяни чуток и не отпускай. Как начнет дергаться, значит, клюет, резко подсекаешь и вытягиваешь! Вот и вся премудрость! Давай, пионер, вперед, труба зовет! Солнце скоро нас погонит отсюда.

И он запел песню «Бони Эм»: «Санииии естердэй май лайф воз филд виз рейн, Саннииии…»

– Да! И ещё, докинуть надо до вооон той темной полосы в море. Видишь?

Там, где он показывал, метрах в двадцати от нас, через бирюзово-мутное море просвечивала темно-зеленая дорожка метров пять шириной. И тянулась она направо и налево, куда хватало взгляда. Волны эту полосу пробегали, вспениваясь белыми кудряшками и, соскакивая с нее, неслись дальше лёгким волнением. А у берега уже вырастали в полный рост и падали от усталости на песок, взбиваясь в пену.