Сергей Милютин - Керкопорта. Фантастические повести и рассказы

– Погодите, доктор, – встрепенулся пациент, – А сколько времени мне придется ждать консилиума? Хотя бы примерно?

Доктор нахмурил лоб. Молча развел руками…

… – Вот так и живу здесь на полном пансионе, с деньгами и волшебной бумажкой. Обошел Город вдоль и поперек, завел кучу знакомств, узнал прорву информации, и не продвинулся к успеху ни на шаг, – закончил Ио скорбный рассказ.

Старые- новые знакомцы сидели в таверне на Месе, куда зашли выпить по кружке поски и обстоятельно поговорить.

– Неужели Гогенхайм так ничего и не рассказал?

– Представьте себе. Я уже и умолял его, угрожал, обзывал мучителем и взывал к совести.

– И?

– Сочувственно кивает в ответ, поддакивает в наиболее жалостных моментах – и молчит как рыба.

– Странная история… – только и смог сказать Никита, – Я, конечно, слышал об эксцентричности нашего новоявленного Галена. Но даже для Гогенхайма такой способ лечения выглядит неожиданно. А Вы не пробовали обратиться к кому- нибудь еще?

Ио растерянно развел руками.

– Кроме доктора я знаю в Городе только пару- тройку людей, которые за мной ухаживали в клинике. Но они то ли получили строгую инструкцию, то ли, на самом деле, не в курсе. А обращаться к другим членам консилиума просто боюсь. Как вопрос пациента «Кто я?» может отразиться на его дальнейшей судьбе – понятия не имею.

Собеседники замолчали. Кругом галдели посетители в замызганных туниках и вымазанных уличной грязью сандалиях. В воздухе стоял густой запах протухших рыбьих внутренностей, прокисшего вина и перегоревшего масла.

– Я очень надеялся, что Вы хотя бы знаете мое полное имя, – с грустью посетовал Ио.

– Простите, – сказал Никита извиняющимся тоном, – Но в прежнее наше знакомство я узнал только, что Вы – мой коллега, историк и писатель. Это все.

– А кто меня Вам представил? – ухватился за соломинку Ио, – Может быть, он знает обо мне больше?

– Нас познакомил Гектор, – Никита пожал плечами, – Замечательная во всех отношениях личность. Блестящий офицер, аристократ. Рекомендация такого человека для меня – высочайшая оценка. А он говорил о Вас исключительно в превосходных степенях. И как о литераторе, и как о человеке. К сожалению, месяц назад Гектор погиб. У нас тут, знаете ли, война.

Вдруг Никита встрепенулся.

– Да, кстати, вспомнил! Он говорил, Вы участвовали в боевых действиях. Правда, не здесь, не в Городе. Защищали от Врага какую- то крепость, как, бишь, ее…

Никита пожевал губами, наморщил лоб, вопросительно уставился на Ио.

– Не припоминаете?

Ио молча повесил голову.

– Очень жаль, – прошептал он то ли по поводу забытого им замечательного Гектора, то ли о собственной нелепой судьбе, то ли обо всем сразу.

– Ну, не вешайте носа, коллега, – Никита осторожно дотронулся до его руки, – Не все так плохо. Меня- то Вы встретили. А я знаю в Городе всю интеллектуальную элиту. Если Вы и впрямь – известный литератор, хотя бы и не здешний, и уже бывали в Городе до Вашего беспамятства, кто- нибудь Вас обязательно вспомнит.

– Вы хотите мне помочь? – Ио чуть не расплакался от неожиданной надежды.

– А почему нет? – Никита пожал плечами, – Хотя бы из уважения к памяти Гека. И потом, – Никита оживился, – Это же такой любопытный опыт! Какой же настоящий интеллектуал откажется поучаствовать в разгадывании такой интересной головоломки?

Никита ободряюще похлопал Ио по плечу.

– У меня уже есть идея, с кем нам надо встретиться в первую очередь…

***

Обычно Ио виделся с Никитой в Царьграде, хотя и в разных местах. В этот раз они договорились о встрече в районе Региа.

Ио рассеянно прогуливался по форуму Константина, неспешно наматывая круги возле одноименной колонны, глазея на сосредоточенно торопящихся горожан, крикливых торговцев и старцев с лысыми затылками, легким пушком на макушках и грязновато- белыми, как мартовский снег, волосами на подбородке. Старцы и похожие на них рано износившиеся интеллектуалы без определенных занятий беседовали под навесом о природе Божественного и актуальных вопросах политики.

… – Я слышал, после окончания войны адмирал Морозини собирается баллотироваться в градоначальники.

– Морозини? Этот мелкий жулик?

– Ну, палку- то не перегибайте. Вы говорите о главе Совета Обороны. Он фактически управляет Городом.

– Подумаешь! Великая честь управлять Городом, во главе которого может оказаться мелкий жулик вроде Морозини…

… – Знаете, какое новое оружие применил противник в районе Иерихона? Специальные подразделения проходят вдоль стен и воздействуют на них звуковыми волнами. Когда подберется резонансная частота, стены обрушатся.

– Вы думаете, наше командование этого не предусмотрело? В стенах при строительстве нарочно оставили пустоты, чтобы волны и вызванные ими трещины не могли распространяться.

– Да, что- то такое припоминаю. Тогда еще слухи ходили, что пустоты делают для замуровывания в них человеческих жертв ради прочности стен.

– Ну, что делать, если большинству горожан такое объяснение понятней…

… – Уверяю Вас, уважаемый, видело много людей! Над Святой Софией поднимался вертикальный столб света, теряющийся за тучами. Говорят, по тому столбу из Города ушел его ангел- хранитель, уставший защищать погрязших в грехах горожан!

– Господь с Вами, дражайший, да это просто луч прожектора. Им освещают небо зенитчики, чтобы не пропустить немецкие бомбардировщики. Вы же образованный человек, должны такие вещи понимать.

– Ну- у, положим, все так. Но, скажите тогда, куда делся ангел? Ангел- то куда делся??…

… – В городе полно народа, кто только и ждет, когда Враг прорвет оборону. Чертова прорва предателей. Ими могут оказаться Ваши соседи, сослуживцы, Ваш зеленщик или нищий на паперти, которому Вы подаете по воскресеньям.

– Допустим, но что же с этим делать? Хватать людей по первому подозрению? Ну вот хотя бы наш с Вами разговор послушать кому- то со стороны. Это же сразу обоим – высшая мера…

… – Разделяю Ваше негодование уровнем городского управления. Но, все же, следует правильно расставлять приоритеты. Главный враг сейчас – тот, кто в данный момент пытается тебя убить. Ядро из его пушки не выясняет у жертвы, в чью голову оно прилетело, славил он императора или хулил. Оно его просто убивает. И если очередной штурм прорвет периметр, хлынувшая в жилые кварталы орда не станет разбираться, кто тут лоялист, а кто фрондер. Для нее мы это Город, а Город это мы. Так что давайте отложим наш дрязги до конца осады.

– Так- то оно так – но когда же она окончится, осада?…

– Ио, доброе утро! Давно меня ждете? Не соскучились?

Никита, как обычно, возник рядом, словно материализовавшись из воздуха.