Ги Дзен - Загадка доктора Зака

«А почему бы и нет?» – возникла непривычная, странная мысль. Он посмотрел вокруг. Никто не догадывался о том, что у него творилось в верхней и нижней частях тела. Он подумал, что если бы они знали, то наверняка побежали бы в бомбоубежище. Ему стало смешно. Смех расслабил мышцы промежности и высвободил газы, которые немного приподняли его над сидящими, так что было очевидно, что все глубоко спят. Те, кто не спал, были настолько безразличны к окружающему, что давным-давно ничего не воспринимали, кроме мыслей о нескором отпуске, сэндвиче с куском мяса, отравленным цивилизацией, и мягкой постели, в которой смогут забыться хотя бы на драгоценный час.

«Выстрел, – думал он, – может быть и наверняка будет такой силы, что разбудит не только сидящих, но и всё наяву спящее человечество, обеспокоенное грядущей старостью и половой слабостью».

– Чего ты боишься? – с интересом спросил он самого себя, съежившись в комочек от неимоверных усилий.

– Ты сумасшедший, – ответила другая часть его самого. – Почему ты не думаешь о последствиях? Ты стрельнешь в воздух, люди начнут питать к тебе отвращение и неприязнь, в том числе и начальник, который станет делать гадости. На работе возникнет невозможная обстановка, и тебе придется уйти. Куда? Ты же знаешь, как трудно найти работу. А у тебя, дорогой друг, дом, машины, жена с запросами, капризные дети. Жена бросит. Будешь жить в долгах в подвале.

– Хорошо, – согласилась первая половина. – А ты счастлив? Разве ты с удовольствием просыпаешься и благодаришь судьбу за работу, где мотают нервы, за сварливую жену и проблемы со здоровьем и финансами? Ответь правдиво хоть раз в жизни. А ведь жизнь может повернуться к лучшему, если покинешь противную работу, оставишь сварливую жену и уедешь далеко. Может быть, ты не будешь богатым, зато станешь свободным. В конце концов, найдешь другую работу, купишь маленький домик на берегу озера, в горах и, наконец-то сможешь писать стихи и рассказы. Разве не об этом ты мечтаешь? Наконец, после стольких лет, ты сможешь стать самим собой и делать то, что захочешь.

– Допустим, – возразила другая половина, – но ты долгое время будешь один. Без друзей. Может быть, без женщины. Кому ты нужен без денег и с тремя детьми?

– Да брось, – закричала первая половина, – не говори глупости. Женщину, если захочешь, всегда найдёшь.

– Кругом инфекция. Ты что, слепой? Один неосторожный шаг – и конец творчеству.

– Да, да, ты прав. А что я буду делать, когда устану писать книжки, и захочется нормальной жизни?

– Чушь.

– Нет, не чушь.

Обе половины кричали друг на друга, каждая отстаивала свою правоту и от злости готова была разорвать оппонента.

– Эй, идиот! – кричала одна, схватив другую за горло, отчего пациенту стало трудно дышать, и он весь посинел. – Эй, идиот! – продолжала кричать она, – Будь мужчиной, давай, стреляй, что есть силы. Хватит быть сосунком, ребенком. Пора взрослеть. Собери последние силы и измени жизнь к лучшему. Вперед!

– Нет! – отбивалась другая половина. – Я боюсь, мне есть что терять. Я не уверен.

Они намертво сцепились, готовые разорвать друг друга в клочья. От их борьбы пациента согнуло вдвое, еще вдвое, выгнуло голову назад, а ноги закрутило вокруг поясницы. Он вдруг вспомнил, что у него через пятнадцать минут встреча с величайшим психиатром всех времен и народов, доктором Заком. Он вскочил, пулей вылетел из комнаты, влетел в офис доктора Зака, получил рецепт, проглотил таблетки, побежал на собрание, опустился на стул, а потом так сильно пукнул, что не только разбудил всех сразу, но и заставил читающего лекцию начальника качаться из стороны в сторону минут двадцать. Ему показалось, что множество сонных голов хохочет, высунув змеиные язычки, с трудом поддерживая мешковатые животы, готовые разорваться от напряжения. Злые глаза, казалось, слились в один, с ненавистью смотрящий на него. Толстые скрюченные пальцы тыкали, как бы говоря:

«Неряха, пошел вон».

– Пошли к черту! – истерически выкрикнул он и вылетел из комнаты.

Никто не знал, куда он исчез. Люди говорили, что когда они в последний раз его видели на собрании, он выглядел взволнованным, все время крутился на стуле, и один раз почти неслышно пукнул.

Доктор Зак расстроился: у пациента была замечательная страховка. Он взял историю болезни и написал окончательный диагноз:

«Депрессия. Лечение: одна таблетка натощак после еды. Результат: пациент исчез».

Он отложил в сторону историю болезни, оглянулся и с большим удовольствием пукнул. Только сейчас доктор Зак понял, чего ему недоставало для полного счастья в конце рабочего дня.

«Я работаю очень много», – подумал он, встал и открыл форточку.

Несколько лет спустя пациент появился в офисе доктора Зака. Он стал довольно известным писателем. Доктор Зак посмотрел на него, усмехнулся, напряг весь свой интеллект и значительно произнес:

– Я же говорил, что лекарства в психиатрии действуют не сразу: иногда требуется неделя, иногда – месяц, а иногда, – доктор Зак проницательно посмотрел на больного и после многозначительного молчания добавил, – несколько лет.

Доктор Зак сидел в кабинете, пытаясь разобраться в сути жизни и причине головной боли, когда его внимание было отвлечено пациентом, вдруг появившимся перед ним. Доктор понял, что есть нечто, помимо жизни в большом, полном суеты городе, с чем периодически нужно мириться, например, общение с пациентами. То есть, нельзя сказать, что он их не любил или они были неинтересны. Просто доктор, благодаря гениальной интуиции, мог заранее сказать, чем они больны, еще до того, как те зайдут в офис.

Больной, внезапно возникший перед очами доктора Зака, был еще почему-то не на все сто процентов понятен. То ли головная боль мешала, то ли мысли о смысле жизни не давали сосредоточиться.

– Садитесь, – предложил доктор Зак, не заметив, что пациент уже сидел, взволнованно кусая ногти на ногах.

– Я болен, доктор Зак, – почти шепотом произнес он. – Я болен.

– Хорошо, – не зная почему, ответил доктор, – очень хорошо. Расскажите вкратце, в чем проблема.

Доктор Зак любил, когда пациенты всё делали быстро. Ну, правда, чего сидеть и размазывать сопли по стенам, когда можно в двух-трех словах объяснить проблему, взять рецепт и две недели ждать, когда лекарство начнет действовать. Поэтому он перебивал больных, пытаясь направить их запутавшийся в пространстве и времени поток мыслей в правильное русло. Доктор ценил драгоценное время для обдумывания всякой философской всячины.

– Мне плохо, – пациент покачал головой, так что доктор увидел длинный, с горбинкой, неукраинский нос, изогнутый под углом в сорок пять градусов, по которому текла слеза. Он обратил внимание на то, что слеза отливала всеми красками радуги. Радуга навела на мысль о природе, о Боге, о смысле существования, и к тому времени, как слеза упала на пол, доктор мысленно плавал в психиатрическом океане планеты созвездия Большой Медведицы.