Арман Баймуханов - Аул без воды. Повести и рассказы

Конечно, я тоже был ошарашен. Ведь на айфоне была диктофонная запись. Решетка канализации была железная, за давностью времени всохшая в раму. Таксист, видимо привыкший зарабатывать инициативой, позабыв о пробоине стал дёргать руками решётку. Но, уж куда там – чугунная клетка была как припаянная.

Всё это заняло секунды, за которые я оценил обстановку и бросив айфон, побежал к машине, чтобы с телефона Паши отзвониться в редакцию. В непредвиденной ситуации надо было быстро расставить приоритеты. В тот момент, работа для меня была важнее телефона. Таксист вслед мне крикнул:

– Брат, а как же айфон?

Я на бегу отмахнулся, мол, бог с ним. Мне казалось, его не достать.

Мало того, что ситуация была экстремальной, к ней прибавился еще один форс-мажор, прибавивший суматохи.

Потеря айфона, конечно, меня расстроила. Как-никак всё-таки ценный предмет. Немного я огорчился. Да и к тому же отзваниваться в редакцию теперь было не с чего.

В редакции нас проинструктировали направиться по третьему адресу, где террорист открыл огонь по полицейской машине. И там же его и задержали. На стрельбу выбежал охранник-полицейский, дежуривший на посту в здании напротив. Звали его Аян Галиев. Галиев вступил в перестрелку с террористом. И вышло так, что оба расстреливали друг друга в упор. Полицейский задержать террориста не смог, но нанес ему тяжелые ранения. Они обездвижили преступника и тот потерял сознание. Воспользовавшись этим на него надели наручники коллеги Галиева. А сам он скончался от ранений.

Теракт был отработан, террориста арестовали. Полиция разослала официальное заявление и вся суматоха и чувство хаоса прошли. Картина вырисовалась, правоохранители разъяснили, что исполнителем теракта был всего один человек.

День близился к концу. И я вместе с другими коллегами-журналистами дежурил у входа в больницу, куда привезли раненных. Надо было разузнать сколько их и насколько тяжелым было состояние их здоровья. Больница была оцеплена спецназом, а медработники строго проинструктированы не говорить журналистам ни слова. И нам не оставалось ничего, как ждать выхода к нам официальных лиц с заявлением для прессы.

Связь с редакцией я держал по телефону Паши. Время от времени я бегал между больницей и Пашей, чтобы разузнать, не было ли чего нового из редакции. И в одну из таких пробежек Павел мне сказал, что сестра выкупила мой телефон.

Оказалось, что таксист после того как ушли журналисты, взял монтировку, выломал решетку канализации и достал айфон. Затем позвонив моей сестре, контакт которой увидел в телефонной книге, он отдал ей телефон за вознаграждение.

Таким вот образом мой айфон вернулся ко мне к концу того суматошного дня.

Сестра мне рассказала, что родные пристально наблюдали за происходящим и что все они переживали за меня. Надо отметить, что отработали мы с Павлом тот случай совершенно без экипировки – на нас не было ни бронежилетов, ни жилеток с надписью «пресса», ничего другого.

В тот день мировые телеканалы «Си—эн—эн», «Би—би—си», «Евроньюс» и другие выходили в эфир с новостью о теракте в Казахстане со ссылкой на наше агентство. Оно первым в мире информировало о случившемся. Оказалось, мы с Павлом отставали от террориста всего на две минуты. Информация при этом была совершенно точной. И официальное заявление полиции позже оказалось один в один с тем, что вышло в наших новостях. Для информационного агентства это очень похвально. Потому, что правильно сориентироваться в экстриме всегда непросто.

Руслан Кулекбаев был приговорен к смертной казни с конфискацией имущества. В то время в Казахстане действовал мораторий на казнь, поэтому её исполнение было отложено. Полицейский Аян Галиев, который задержал террориста ценой собственной жизни, посмертно награжден за героизм.

Через неделю после теракта в редакции появился бронежилет.

Село без воды

Алматы (Алма-Ата, Казахстан) – это большой город. На 2015—й год официально проживающих в нём было 1,7 миллиона человек. Но, это цифры статистики, на самом деле жителей было гораздо больше.

Практически весь мегаполис состоит из приезжих из других городов, по большей части – молодёжи. Живут они в съёмных квартирах по три-четыре человека, потому что вместе легче оплачивать жильё. Но часто официально в квартире прописан только сам хозяин. Потому, что размер коммунального платежа зависит от числа зарегистрированных жильцов. И владельцу выгоднее, чтобы официально числилось как можно меньше людей, так как небольшая коммуналка повышает конкурентность квартиры.

И выходило, что вместо тех официальных 1,7 миллиона человек, реально в городе проживало все четыре миллиона, а то и больше. Тогда это была почти треть населения Казахстана. Каждый третий работал в Алматы – город кормит весь Казахстан.

Вокруг Алматы раскиданы небольшие городки и множество посёлков. Их жители также работают в большом городе. Жизнь при этом в мегаполисе от жизни рядом в поселке разительно отличается. И не только тем, что в селе нет «Макдональдсов» – часто в поселках, что находятся всего в паре десятков километров от Алматы, не бывает воды и электричества. Этот контраст между цивилизацией в мегаполисе и упадком в деревне выглядит ошеломительно.

Однажды в редакцию газеты, в которой я работал, обратились с жалобой жители одного из таких сёл. В ауле вот уже два года не было воды. Сельчане обращались с жалобой и в местную администрацию, и в полицию, и в прокуратуру, но эффекта не было никакого. И тогда люди с последней надеждой решили обратиться за помощью к журналистам. Они надеялись, что может быть, будут услышаны властями хотя бы со страниц прессы.

Для меня такие случаи не были чем-то новым. В то время подобное происходило повсеместно. Госорганы и органы правопорядка насквозь прогнили коррупцией. И часто люди в поисках справедливости обращались в прессу как в последнюю инстанцию.

Как называется село, о котором идет речь, за давностью времени уже не помню. Но к назначенному времени я в него отправился, поскольку его жители в тот день решили провести нечто вроде митинга, чтобы высказать акиму (главе администрации), всё, что они и о нём думали. И, конечно, чтоб потребовать немедленно подать им воду.

Краны села уже долгое время были сухими словно в Сахаре – ни постирать, ни помыться, ни еды сварить. Сельчане были в отчаянии. А всего в двадцати километрах от них гудел потоком машин и горел ночными огнями громадный мегаполис – символ современной цивилизации.

Наверное, такой расклад жителей села удручал и, может быть, даже казался несправедливым, потому, что в своих лишениях роскошь большого города казалась им циничной расточительностью. И вот в назначенное время все было готово. Около пятисот человек – преимущественно мужчины, собрались на главной улице посёлка. В аул даже приехал журналист (то бишь я). Это случилось, может быть даже впервые за всё его существование. Событие для населенного пункта, без сомнений, из ряда вон выходящее.