Султанбек Ибрагимов - Долгая дорога в никуда. Том 1

Прошагав метров 300, Уктам вышел на главную улицу города. Она была заметно шире, с тротуаром, засаженная с обеих сторон тополями. Город был небольшой, обычный районный центр с населением двадцать пять-тридцать тысяч человек. В центре на небольшой площади располагалось трехэтажное здание бывшего райкома КПСС. Сейчас это здание Хокимията района. С правой стороны торцом стояло двухэтажное здание бывшего райисполкома. Сейчас там разместились различные учреждения районного масштаба, а с другого торца – двухэтажное здание сельхоз управления района. В центре площади был фонтан из белого с розовыми прожилками мрамора. Но трудно вспомнить, когда он работал в последний раз.

Главная улица, ранее имени Ленина, переименованная в Узбекистанскую, проходила вдоль площади. Противоположная сторона улицы напротив Хокимията была застроена двух- и трехэтажными зданиями. Это были различные государственные учреждения, школа, магазины, даже ресторан. Дальше с обеих сторон шли двухэтажные жилые дома. В двух кварталах от центра располагался колхозный рынок. Туда и пошел Уктам.

Базар встретил его многоголосьем толпы. Хотя день был будничный, тем не менее, народу на рынке было немало. Многие ходили на базар не столько за покупками, сколько пообщаться со знакомыми, поболтать, послушать сплетни, да и просто провести время, —ходить-то большебыло некуда. Городской парк с большим колесом обозрения давно был заброшен и имел вид диких зарослей. Кинотеатр не работал с начала 90-х годов, как только видео вторглось в жизнь горожан.

Осень – пора сбора урожая, в это время на рынке всего было в изобилии. Яблоки разных сортов и оттенков, —от бледно-желтого до ярко-красного. Груши и гранаты нескольких сортов, айва благоухавшая ароматом. Виноград нескольких сортов пирамидами громоздился на прилавках, ящики с фруктами штабелями лежали в проходах, мешая проходу покупателей. В стороне на небольшой площадке были навалены горы дынь и арбузов.

Посреди всего этого многообразия и многоголосья очутился Уктам. По пути встречались знакомые, с некоторыми из них он поддерживал шапочные отношения. Здороваясь и перекидываясь ни к чему не обязывающими словами, он шел дальше. В дверях одного из магазинчиков он случайно столкнулся с одноклассницей Замирой. Некогда пухленькая и веселая девушка стала полной и дородной женщиной, выглядевшей старше своих лет.

– Ой! Уктамчик, привет! Неужели это ты?! Давненько я тебя не видела, – радостно запричитала она.

– Сейчас начнет, —подумал он, досадуя на себя, что пошел в эту сторону.

– Как дела? Как дети? Как жена? – тараторила Замира без остановки. – Что ты здесь делаешь?

Уктам думал только о том, как поскорее закончить разговор.

– Все нормально, все хорошо. У тебя как? Как муж? Как дети?

– Ну как же отвязаться от нее, что же такое придумать, —мелькало у него в голове.

– Очень рад, очень рад за тебя, Замира.

Набрав обороты, она уже готова была начать длинный монолог обо всем и обо всех на свете.

– Извини, Замира, я спешу, —шеф меня послал за покупками. Водитель ждет. Ну, давай! Мужу от меня привет, папе, маме, мы еще поговорим. Ну, пока! – Залпом выговорил он первую, пришедшую в голову отговорку, не давая однокласснице открыть рот.

– Ну ладно, пока, – разочарованно с обидой распрощались она.

«Пронесло!» —подумал Уктам, торопливо шагая мимо одинаковых магазинчиков, стоявших по обеим сторонам тротуара.

Как вдруг его окликнул Добай —пьяница и дебошир.

– Привет, Уктамчик! Как детишки, дорогой? – Криво улыбаясь, приветствовал он Уктама.

Здоровый, коренастый мужчина лет 35, с прокуренными усами. Повидавшая виды черная куртка с чужого плеча надета поверх давно нестиранного свитера.

Запах табака ударил в нос Уктаму. Неподалеку в стороне стояли его дружки, их была четверо. Вскоре к ним присоединялся и пятый. Все они были пропойцами и тунеядцами. Весь город их знал. Постоянным их местом обитания был колхозный рынок. С раннего утра они приходили сюда как на работу. Когда-то это были вполне нормальные люди. Но разными путями они пришли к такому образу жизни, а проводник был один – водка. Двое из них —Добай и Кучкар, никогда и нигде толком не работали. Оба несколько раз отбывали наказание. В основном, за хулиганство или мелкое воровство. Другие тоже знали, что такое «места не столь отдаленные».

Алим, когда-то здоровый рослый красавец, спортсмен, занимавшийся вольной борьбой. После техникума работал зоотехником, бычка мог одной подсечкой свалить. Начинал с пустяков, —в обед мог с хозяином коровы, которую он вылечил, по 200 граммов пропустить, потом вечером 200 граммов с другим. И так каждый день, пока не выгнали с работы.

Аташ —еще один член группы, с детства был инвалидом. У него когда-то были хорошие друзья, одноклассники его уважали. В юности Аташ отлично пел. Повзрослев, удачно женился на очень красивой приезжей девушке-татарке. Родились дети. Все было нормально, пока не начал регулярно пропускать по 100 или 200 граммов от безделья.

Или вот Малик, дружки его прозвали Малаем, видимо, за схожесть с татарами. Был он непостоянным членом этой компании. Он был запойный алкоголик. Мог пить несколько недель подряд, а потом месяцами не брал в рот ни капли спиртного. У него была семья, дети. И они его терпели. Как правило, дружки ни с кем не ругались, тем более, никогда не лезли в драку. Они только пили.

Добая Уктам знал еще с детства, жили они на соседних улицах. Настоящее имя его Давлат, а Добаем его прозвали друзья. Мать умерла очень давно. Отцу, простому работяге некогда было заниматься воспитанием Давлата и двоих его братьев. Дети росли сами по себе. В доме хлеб и то не всегда был. Все трое были задиристыми и драчливыми. Повзрослев, начали пить. Еще 18 лет не было старшему, когда их посадили за хулиганство. Каждый из них побывал в местах лишения свободы по 2—3 раза. Между отсидками успевали жениться и разводиться.

Добай был младшим из братьев, но мало чем отличался от старших: тоже раза два был осужден. Правда, в последнее время переменился. Года три назад он дал себе клятву, что никогда не полезет в драку. И что самое удивительное, держал свое слово.

– Ты смотри, как ты вырос, Уктамчик, – улыбаясь во весь рот и обнажая остатки зубов, заговорил Добай. – Мальчик мой, я же помню тебя совсем маленьким. Когда ты был совсем маленький, я тебе змею живую хотел подарить. Помнишь? А ты не захотел, убежал.

– Да помню, Добай-ака.

– Вот придурок нашел, что вспомнить, —подумал Уктам. Что же ему надо от меня? Да ясно же, что ему надо. Вот дурак! —теперь уже себя обругал Уктам с досадой.

– Уктамчик, подкинь мне немного денег, пожалуйста. Голова раскалывается, трубы горят. Сам понимаешь. Перебрал я вчера, наверное, – перешел он сразу к делу.