Лев Триб - Избранное

Губернатор Лапуты поручил группе ученых выяснить причину столь необычного по масштабам явления, названного тайноведением, и найти способ если не совсем избавиться от этой напасти, то хотя бы максимально ограничить ее проявление. Причину массовой эпидемии тайноведения удалось установить достаточно быстро. Она оказалась в нарушении вибраций, создаваемых алмазно-магнитной системой управления перемещениями острова после восстановления его работоспособности. Нарушение вибраций сказалось на последующем поколении лапутян в виде аномальных мутационных изменений отделов головного мозга и зрительных органов. Попутно ученые выяснили, что та же причина – ошибка в расчетах вибраций была сделана изначально, еще в первом варианте механизмов острова, что и привело к неестественному внешнему виду первых поколений лапутян, у которых, напомню, «головы были скошены направо или налево, а глаза смотрели один вниз, другой вверх».

Способ ограничить способность тайноведения вскоре был найден благодаря солнечному затмению, наблюдать которое с закопченными стеклами вышло почти все население Лапуты. Один из ученых, увидев в толпе наблюдающих затмение молодую лапутянку, жену одного из коллег, к которой у него была тайная симпатия, решил воспользоваться возможностью свидания с ней, стал искать ее взгляд, чтобы передать ей свое предложение. Но как бы пристально он не смотрел на нее, так и не смог поймать ее взгляд, поскольку глаза ее были прикрыты закопченным стеклом, через которое она наблюдала затмение. И тут молодого ученого осенило: закрыв закопченным стеклом свои глаза, он подошел к своему коллеге и попросил смотреть на него и думать о чем угодно. Случилось, как он и предполагал, что ни он, ни его коллега не смогли прочитать ни единой мысли в глазах друг друга. Оказалось достаточным закрыть глаза темным стеклом для того, чтобы вновь стать добропорядочным гражданином Лапуты.

Как и следовало ожидать, вскоре вся Лапута надела черные очки, включая и детей, которым тоже было что скрывать. Теперь возобладала другая крайность все вдруг стало видеться в черном свете. Оказалось, что от возможности скрывать за очками тайные привязанности взаимные подозрения супругов только усилились. Теперь уже сами граждане избегали общения с чиновниками и с депутатами, справедливо полагая, что чистую совесть и светлые мысли темными очками не прикрывают. Больше остальных испытывали неудобства берущие и дающие. У них возникали трудности в общении: как, не произнеся ни единого слова, дающему дать понять, что он хочет дать, а берущему что он согласен принять, не считая при этом себя оскорбленным. Ну и, наконец, сотрудники среднего звена администраций партийного и правительственного аппаратов потеряли возможность заранее прочитывать в глазах руководства то, о чем они теперь были вынуждены только догадываться, что зачастую приводило их к действиям, противоречащим мнению и желаниям руководства. Было принято поистине соломоново решение: всем перейти на ношение розовых очков, за исключением высших должностных лиц, спецслужб и служб разведки.

Жизнь в розовом свете внесла радостное оживление в ставшее уже почти безнадежным черно-серое существование. Все заиграло нежными розовыми красками, не хватало только аромата роз. Очки изменили цветоощущение, но не могли изменить неистребимого тошнотворного запаха, который стал появляться у многих людей взамен способности тайноведения. Особая вонь шла от членов правительства, администрации президента, депутатов парламента и законодательных собраний, партийных функционеров. Ни дезодоранты, ни ароматизаторы, ни обязательный прием душа перед заседаниями не могли устранить душок гнили и разложения. Было издано постановление, запрещающее проведение заседаний и любых официальных мероприятий, включая партийные съезды, судебные заседания в помещениях, не оборудованных вытяжкой. Всем остальным гражданам при необходимости нахождения в присутственных местах предлагалось надевать противогазы. Эти меры дали определенный положительный эффект, но не обходилось без курьезов, доходящих до абсурда: к президенту и премьер-министру, иногда вынужденным появляться перед народом в противогазах, могли обратиться как к простому лапутянину, без зачитывания заранее согласованных вопросов и благодарностей за ранее согласованные ответы. Был неприятный случай, когда прямо в ходе судебного заседания, на судью, который был в противогазе, надели наручники и сняли их лишь после внесения судьей залога.

Причина такой, с позволения сказать, метаморфозы замещения тайноведения на постоянное испускание дурного запаха – была все та же: ошибки в расчетах вибрационных параметров механизмов летающего острова, приведшие к аномальным вибрациям и, как следствие, к мутационным изменениям в желудочно-кишечном тракте лапутянина. Но процессы мутаций почти не коснулись простых, скромных лапутян и совсем не затронули детей, которые, напротив, источали ароматы свежести и чистоты. В итоге для предотвращения очередных народных возмущений остров опустили на материк с целью научной ревизии проектно-конструкторской документации и капитального ремонта Лапуты, которое, как мне известно, продолжается и по сей день.

Совсем немного о Глаббдобдрибе, и не только…

Напомню читателю, что по дороге в Лангнег Гулливер совершил экскурсию на островок Глаббдобдриб, что в переводе означает «остров чародеев (или волшебников)». Читатель, который не пренебрег советом и прочел «Путешествия Гулливера» в полном издании, вспомнит, что капитан был очень доволен посещением этого островка, поскольку оно дало ему возможность с помощью правителя острова побеседовать с духами Александра Великого, Цезаря и Брута, Ганнибала, Гомера и Аристотеля и другими. Гулливер не стал утомлять читателя перечислением всех знаменитых людей, с которыми он беседовал «для удовлетворения ненасытного желания видеть мир во все эпохи его древней истории». Я выражаю признательность капитану Гулливеру, подсказавшему описанием бесед с духами способ времяпрепровождения и досуга в нашем мире, о чем я не задумывался, как и большинство находившихся в земном воплощении. Как я уже неоднократно говорил, в нашем многомерном тонком мире есть свои преимущества, одно из самых удобных то, что, в отличие от Гулливера, для удовлетворения аналогичного желания увидеть мир во все времена глазами современников не надо посещать остров Глаббдобдриб. Мир духов, в котором я сейчас нахожусь, – мой мир наполнен общим для всех пребывающих в нем духом любви, и потому я могу быть уверен, что мне никто не откажет в беседе и что я услышу только правду, так как – «ложь есть искусство, совершенно бесполезное на нашем свете».