Надежда Максимова - На вас вся надежда. Код Андрея Рублева–2

Все головы склонились над иконой, полностью перекрыв мне поле зрения – теперь я видел только склоненные затылки.

– Ну, и ничего не разобрать, – разочарованно протянул Слава.

– Дурак, – пренебрежительно отозвался Матвеев. – Старинные иконы всегда черные. Это главный признак того, что они подлинные и значит дорогие.

Скинхед Матвеев

– О, дорогие! – воспрянул переживавший за свою находку Сергей. – А сколько может стоить такая икона?

– Боюсь, тут потребуется эксперт… – задумчиво протянул я. – Ценность иконы определяется не только ее возрастом, но и качеством письма. Так что для начала, думаю, нам придется ее раскрыть.

– Как это раскрыть?

– Так реставраторы называют процесс удаления старой потемневшей олифы. Вот этот черный слой – старая олифа. Ею покрывали иконы, чтобы защитить их от внешнего воздействия. Но олифа со временем темнеет, и изображение становится практически неразличимо. Как здесь.

– А чем можно снять эту черноту?

– Кхм, – ответил я. – Пока не знаю. Но есть кое-какие предположения… А пока давайте просто очистим ее от пыли.

Приняв от Ольги мисочку с водой, я обмакнул туда сложенный бинт и бережно провел тканью по темному лику иконы.

В тот момент, когда влажный бинт соприкоснулся с потемневшим красочным слоем, изображение словно бы проступило из глубины, проявилось.

Всеобщий выдох сопроводил этот мимолетный процесс.

– А надпись,.. давайте посмотрим надпись, – прошептал Иван, который, как оказалось, стоял, тесно прижавшись, у меня за правым плечом.

Я послушно переместил руку с влажным бинтом в нижний угол иконы. Туда, где согласно чеканке оклада, должна быть изображена раскрытая книга.

Чудо повторилось. Снова влажное касание выявило скрытый во мраке узор. Изображение как бы на минуту всплыло из глубины доски и тут же, как только испарилась пленка воды, исчезло. Словно утонуло.

– Давайте еще раз, – нетерпеливо потребовал Иван. – Я запишу.

Я снова провел рукой с бинтом и продиктовал проявившиеся буквы:

– «Придите ко мне все труждающиеся и обремененные».

– Стандартная формула, – заметил Илья Юдин. – Можете не мучаться, на окладе отчеканен этот же текст.

– На окладе буквы крупнее, – не согласился Али. – Значит, вся фраза там не убралась.

– «И я успокою вас», – продолжил я, не прекращая манипуляций с бинтом.

– Сказал же, стандартная формула.

– Там еще что-то, – нетерпеливо толкал меня под руку Иван.

– «И возьмите иго мое на себя».

– Что?!

Я, сам не до конца поверив прочитанному, еще раз взмахнул влажным бинтом нижней части надписи и вынужден был повторить:

– «И возьмите иго мое на себя».

Потрясение, которое испытал Иван, было так очевидно, что заволновались и остальные.

– А что такое «иго»? – степенно поинтересовался долговязый Женька Яковлев.

– Татаро-монгольское иго, – пискнул вертлявый Серега.

– Согласно словарю Даля, «иго» – это бремя, ноша. Или чужеземное владычество, угнетение, – пояснил эрудированный Илья.

– Слово «иго» в значении «угнетение» впервые было употреблено в 1275 в одном из церковных посланий. Так что логично предположить, что во времена Христа…

– То есть он говорит: «Возьмите ношу мою на себя», – прошептал Иван.

– Ничего себе, – прогудел Яковлев. (У него голос ломался, так что иногда он звучал как басовая труба).

– А какая у него ноша?

– Ну это… Спасти мир.

– Да, – кивнул Никита Фомин. – Это крепкую шею нужно иметь, чтобы такую ношу принять на себя…

Вечер преподнес еще один сюрприз, на этот раз неприятного свойства. В тот момент, когда мы умиротворенно завершали ужин, к нам прибыл милиционер.

– Так, здравствуйте, ребята, – сказал он, появляясь на пороге в полной форме и извлекая из планшетки какие-то бумаги. – Кто из вас будет Дмитрий Новиков?

У меня нехорошо екнуло сердце.

В последовавшие пять минут выяснилось следующее.

Оказывается, предыдущей ночью, когда все мы, как мне казалось, мирно отошли ко сну, наши побратимы Дмитрий Новиков и Андрей Зимин, вылезли в окошко и отправились на автостоянку возле завода. Там, на беду, скопилось довольно много машин, и мальчики получили возможность продемонстрировать свою высокую автослесарную квалификацию.

Нет, они ничего не угнали. Напротив, разговорившись с водителями, ночующими в автофургонах, дали старшим товарищам несколько ценных советов. А гражданину Хачатурову О. Е. даже помогли отрегулировать двигатель.

– В чем же проблема?

– Гражданин Хачатуров в своем заявлении указал, что «втершись в доверие, злоумышленники, отзывающиеся на клички Дрюня и Димон, велели ему испортить тормоза. В результате машина гражданина Хачатурова разбита, а сам он получил телесные повреждения. В связи с этим Хачатуров О. Е. требует возмещения материального и морального ущерба на общую сумму 500 тысяч рублей».

– Он что, дурак совсем? – не выдержал Дмитрий.

– Помолчите юноша. Еще предстоит разобраться, кто здесь дурак.

– Простите, а как получилось, что тормоза были испорчены? – вмешался я. – Что значит «велели испортить»?

– Сам Хачатуров поясняет обстоятельства дела так: дескать после того, как ему отрегулировали двигатель, причем очень качественно, он обратился к парню по кличке Димон с вопросом: «Как устранить скрип тормозов?» Ну, действительно, машина при торможении издавала резкие и неприятные звуки, поэтому, заботясь о покое окружающих…

– А у него что, совсем мозгов нет? – снова не выдержал Дмитрий.

– Не знаю, у кого что есть. Факт в том, что вы, юноша, посоветовали ему смазать тормозные колодки солидолом.

– Но это же шутка, дураку ясно.

– Вам может быть и ясно, но утром гражданин Хачатуров, смазав, как велено, тормозные колодки, легко разогнался на отрегулированном моторе и уже через пять минут врезался в кирпичный забор. Надо отдать должное – тормоза при этом не скрипели.

Раздалось сдержанное хихиканье. Даже я вынужден был фальшиво закашляться и прикрыться руками. Милиционер же рылся в своих бумагах и сохранял каменное лицо.

– Простите, – овладев собой, решил уточнить я. – Гражданин Хачатуров смазал колодки солидолом сам или его к этому принудили?

– Да сам, конечно, – махнул рукой сотрудник правоохранительных органов. – Самостоятельно и совершенно добровольно. Но мужик он скандальный, а машину вообще разбил в пух, проще новую купить. Чудо, что сам не убился! Кстати, забор тоже пострадал, так что его владелец также жаждет возмещения…

– Но простите, – перебил я. – Мне кажется, что гражданин Хачатуров…