Дмитрий Лекух - Далёкие звёзды Севера

Вот и подарил.

Ну, это – нормально.

Я ему тоже каждую свою новую книгу или бандеролью отправляю, или через знакомых передаю: нормальная вежливость по отношению к человеку, мнение которого тебе по-настоящему не безразлично.

Проехали, короче.

Ну, а потом, как водится, – начали выпивать.

Сначала – «по маленькой».

А потом уже – «как пойдет».

Пошло, как вы понимаете, – неплохо: Вася в результате даже до дому не добрался, прямо у нас с Серегой в номере на диванчике и заночевал.

Да и остальные, включая вашего покорного слугу, в общем-то, были просто чудо как хороши…

…Вот.

Теперь и мучаемся с утра.

Кое-как при помощи Васиного джипа спустили моторку и катер.

Потея, загрузили рюкзаки, снасти и вчерашние алкогольные, да и не только алкогольные покупки.

Серега, умница, еще и, уговорив Васиного брата Николая Николаевича, умудрился на его «Ниве» на рынок сгонять: докупить кое-какой перекус в дорогу да плюс взять у какого-то торговца азербайджанца пяток арбузов в подарок, прежде всего детишкам большой хозяйской семьи.

Ну и по паре-тройке бутылок холодного пивка на каждого страждущего члена коллектива, разумеется.

Плыть – долго.

Вот вообще ни разу не пропадет…

…Народ, кстати, нельзя сказать, что на пиво как-то реагировал.

Какое тут пиво.

По большому счету, хотелось водки под густой, горячий супчик какой-нибудь.

И спать.

Но мы же на рыбалку приехали.

А значит – вперед…

…После того как растолкали вещи по лодкам, Гарик с Леней, опасливо посматривая в сторону стоящего слегка под углом художника, аккуратно переместились в моторку его брата, Серега же, покорно вздыхая, поплелся вслед за мной к белоснежному пластиковому катеру самого Василия Николаевича.

Я негромко хихикнул, чтобы остальные не расслышали.

– Не ссы, – подсмеиваюсь, – Серый, не пропадем. Вася – человек особенный, «тундровик», что ты хочешь. И не смотри, что художник. Рука хоть и творческая, но твердая: как по ниточке проведет. Да и продует его сразу после первого километра, вот увидишь, пока дождя нет, специально тент натягивать не будет. Так что можешь смело пиво открывать. Вася и себя любит, да и нам с тобой точно не враг.

– На это, – вздыхает Серега, – и вся надежда. А то уж я хотел попросить его, чтобы меня на рулевое пустил. Эк его штормит-то, бедолагу. Пиво ему, кстати, предлагать?

Я отрицательно качаю головой.

– Не возьмет. И за рулевое тебя, пока от города не отойдем, не пустит. Он-то человек в Салехарде известный, а тебя с бодунища да еще и без прав сразу ГИМС тормознет, замучаемся объясняться. Да и выход тут из гавани непростой, надо понимать, куда двигаться. А на реке и я его буду подменять время от времени, и ты, если захочешь. У меня, кстати, права на маломерное судно с собой. Но пока – не стоит. Тут Васина работа. Не обращай внимания. Все будет нормально, старик…

И действительно.

Василий Николаевич, встав за штурвал, так сказать, плавсредства, если и не преобразился, то уж точно подсобрался.

Движения, пока он аккуратно вел катер сначала между, а потом и мимо судов и суденышек, несмотря на по-прежнему страдальческое выражение лица, стали куда более скупы и уверены. А когда мы, отманеврировав положенное на малом и среднем ходу, вырвались, наконец, на простор, – дал такой копоти приблизительно на полчаса, что «продуло» не только его, но и нас с Серегой.

– Ну что, – сбрасывает ход до среднего, поджидая удивленную такой неистовой резвостью моторку брата, – засранцы, протрезвели?! Серый, где там твои запасы сегодняшние? Ибо вот теперь – можно уже и пивка…

Я толкаю Серегу в бок локтем.

– Во! – всхохатываю. – А что я тебе говорил?!

Серый, чуть подстукивая зубами, лезет за спину, за пакетом с пивасиком.

– Да, блин, – ежится, – под таким ветрилой, да на такой скорости, понятное дело! Я бы сейчас уже не только пивка, я бы уже и водочки глотанул…

Вася смеется.

– Так за чем дело стало! Глотайте. Лечитесь смело, закусывайте. А вот мне пока что достаточно будет пивка.

– Да нам тоже, – смеюсь Васе в ответ. – Водочки попозже хлебнем. Вот отойдем от города, остановимся перекусить, не завтракали же. Там и «хлебнем» от всей широты души. Не просто так Серый на рынок мотался, ага.

– Ну, – кивает Серега, протягивая Василию Николаевичу открытую пивную бутылку, – кое-что прикупил. Колбаски, сальца в нарезку. Оленины взял копченой немного, яиц у бабушек отварных. Огурцов соленых опять-таки. Не пропадем, короче. А тобой, Вась, вот, врать не буду, сейчас прям реально восхищен. Я так-то боялся даже в катер садиться, признаюсь. Уж больно тебя штормило…

Василий жмет плечами.

– Художника, – отхлебывает пивко из бутылки, – каждый обидеть может. Не бойся, Серег. Я на Оби больше, чем положено, в себя не возьму. Дурное это дело, признаться. И опасное. Сам увидишь…

Я согласно киваю.

Это точно.

Да, впрочем, по идее, Серега и сам все понимать должен: не в первый раз…

– Э-эх! – вздыхаю, вылакав одним глотком оставшиеся полбутылки «Карлсберга». – Все-таки, Серег, Вася прав, пивом голову не обманешь. Давай, пока на среднем ходу телепаемся, все-таки по пятьдесят. А то прохладно что-то.

Серега чешет в затылке.

– Думаешь?

– Уверен!

– Ну, тогда, – лезет во внутренний карман, вынимая оттуда плоскую узкую фляжку, – лучше вискарика по глотку. Я, когда вы уже вчера совсем насосались, специально из бутылки во фляжку перелил. Даже не поленился, в номер сгонял, пока вы друг другу в любви объяснялись: кто какой талантливый, понимаешь, художник, а кто какой великий писатель. Иначе бы и это ухандокали, ироды.

– О! – поднимает неожиданно большой палец вверх наш рулевой. – А вот вискаря глоточек, пожалуй, можно и трудовому народу, так сказать. Мне, в смысле. Даже и нужно, наверное. Молодец!

– Служу трудовому народу! – дурачится Серый, прикладывая, на польский манер, два пальца к козырьку теплой бейсболки. – Всегда, как говорится, готов!

Василий Николаевич сбрасывает ход до малого, мы делаем по глотку, и в это время нас нагоняет моторка, откуда нам усиленно семафорят Леня с Гариком. Вася доворачивает рулевое, сближаемся, сцепляемся борт к борту.

– Что-то случилось? – интересуемся.

– Случилось! – выпаливает ядовитый, как самая ядовитая змея, Гарик. – Пижоны, бля, понимаешь, на белом катере. Летают тут, понимаешь, жизни радуются. Хреново нам. Опохмелиться бы надо.

– А что не опохмеляетесь тогда? – удивляется Серый. – Если так «надо».

В моторке воют.

– Сволочь лысая! – шипит теперь уже Ленчик. – А кто весь стратегический запас к себе в катер-то уволок?! Даже, блин, пива не предложили! Куркуль недоделанный! Бухгалтер хренов! Помесь кудрина и чубайса, мать твою так!