Дарья Орлова - Грани. Начало

Нет, это не дар предвидения. Это просто знание, что вот твой последний перекресток, на котором ты еще можешь свернуть. Если нет, твоя линия жизни выстраивается в прямую, ведущую только по одному пути, который зачастую не очень-то и далек.

Сложнее всего смотреть на человека и понимать, что он не хочет менять свою жизнь, и если так дальше пойдет, то останется ему немного. Такое же чувство у меня вызвала моя одноклассница-наркоманка, которую я не видела пятнадцать лет. К моменту нашей последней встречи она уже пропустила свой последний поворот, и ее линия выстроилась в прямую дорожку, ведущую к концу.

Для меня эти прямолинейные финалы в жизни других людей видны независимо от того, близкий это человек или просто прохожий. После этого я поняла, что мне необходима множественность – во всем, от путей до опыта. Я должна хоть искусственно, но привнести в свою жизнь дополнительные перекрестки. И стала больше внимания уделять именно путешествиям во снах, посещениям других миров, эпох и обогащением своего опыта или открытием его же. Это ощущение давно забытого навыка сродни тому, как после долгого перерыва ты садишься на велосипед. Мой путь стал с каждым сном получать все больше и больше ответвлений, древо событий росло и развивалось, приумножая возможности и варианты будущего, отодвигая точку невозврата все дальше и дальше. Страх однолинейности постепенно перерос в интерес к познанию.

Иногда во сне я колдую, заклинаю, призываю. Иногда проживаю вполне унылую жизнь – от рождения и до смерти, которых в моей жизни было множество.

Помню ли я все? Конечно нет. На некоторых знаниях стоит временный запрет. Для меня это ощущается таким образом, что я понимаю и помню, что происходит, но как только просыпаюсь, в течение пары секунд начисто забываю, что случилось.

С некоторыми из своих жизней, как, например, с Лили, я чувствую особую связь. Это как будто я, но и не я. Будто мы, дополняя друг друга, являемся одним целым. Я пока не поняла, как именно с этим целым соединяться и встречаться. У этой «меня» есть отдельная, параллельная своя жизнь, совершенно отличная от жизни в моем реальном мире. И в последнее время у меня закрадываются сомнения, что эти части отражают, отзеркаливают меня, или даже наоборот – это я являюсь их отражением и проекцией. С этим мне еще предстоит разобраться.

«У меня есть разум, все пропало разом. У меня есть разум. Больше ничего» 2 2 Песня «Разум» группы Atlantida Project. , – монотонно повторяла певица по радио.

«Вот же липучая песня!» – подумала я про себя. И конечно же, в каждой песне, которую слышала в этот день, я находила себя. И тосковала по самой себе. По той себе, которую сегодня ночью обрили наголо. Я чувствовала, как текла моя кровь по лбу от неаккуратных порезов Джейкоба. Это было настолько осязаемо, что, по сути, от этой боли я и проснулась. Ну неужели я не смогу узнать, почему пропал Тинган? Неужели я не смогу разгадать механику и устройство того мира? А ведь я даже не знаю, где и когда именно я была. Хм… Багги – стоит посмотреть в интернете.

«Ok, Google» – и ничего. Регги – направление музыки, бог Браги – скандинавская мифология… Не то… «Багги – небольшой легкий автомобиль высокой проходимости для езды по несильно пересеченному бездорожью. Изначально – спортивный экипаж, фаэтон в конном спорте» 3 3 Искаженная цитата из «Википедии». . Снова не то, нет такой местности.

Да… частенько в моих снах попадаются названия, формулы и описания, которых я никогда не встречала в этой своей жизни. И в мифологии их нет. И запрета вроде не стоит, а что это? Куда это применить? Непонятно.

День выдался непростым: на работе завал, как обычно, да еще и ребенок заболел, поэтому часть внимания я переключила на здоровье дочери. К вечеру абсолютно уставшее тело отказывалось повиноваться, вследствие чего не я младшей дочери читала сказку, а она мне.

Из-за сильного утомления ночной сон не задался. Если хорошенько не отдохнуть, мой внутренний экран начинает сбоить и выдает мешанину бессвязных образов и сюжетов, что и случилось на этот раз. Ничего ценного или конкретного – просто череда диалогов с коллегами ни о чем. Все это лишний раз напомнило мне, что деньги не главное и надо хоть иногда отдыхать и от работы, и от неизбежного общения за чашечкой кофе, потому что информативности в нем немного, а бесцельный треп для поддержания социальных связей с недавнего времени сместился в числе моих приоритетов чуть ли не на последнее место.

Прошла неделя, мне не удавалось попасть ни в один из уже доступных мне миров. То ли я слишком устала, то ли мне по какой-то причине надо было заняться насущными рутинными делами и меня упорно не пускали в другие пространства. История с Лили и Тинганом постепенно стала забываться, когда наступило воскресенье. Завтра вставать на работу мне надо было позже, и я с радостью переключила будильник на девять тридцать. Радуясь этому, я улеглась в постель и… провалилась в пространство.

Каково же было мое удивление, когда меня начал будить столь памятный голос. Он знакомыми полутонами отпечатывался в сознании.

– Лили, проснись, мы уже на месте.

– Что случилось? Где я? – ничего не понимая, пробормотала я.

– Мы подъезжаем к Багги. Ты спала почти сутки. Я уже подумал, что ты впала в зимнюю спячку.

– Как меня зовут?

Воцарилось молчание. Мужчина посмотрел на меня с недоверием и ущипнул за левое колено. Я вскрикнула:

– Эй, ты что делаешь?

– Кто ты?

– Это я у тебя спрашиваю! – грозно ответила я, чуть не плача. – Кто я?

Мы резко остановились, тележка едва не улетела в канаву у обочины. Мужчина в длинном черном балахоне схватил меня за руку, достал два розовых шарика и спросил:

– Знаешь, что это?

– Не помню, – сказала я. – Я уже это где-то видела. Где – не помню.

– Вспоминай. Имя Тинган тебе о чем-то говорит?

– Вроде… Я его точно уже где-то слышала.

– Так… – протянул мужчина в капюшоне. – Уж не знаю, что с тобой случилось за эти сутки, но явно что-то произошло. Гербеллы переела, что ли…

– Точно! – радостно воскликнула я. – Это – гербелла, – указала я на розовый шарик. – А я – женщина, точнее девушка. Меня зовут Лили. Я из рода Кариев, у меня есть брат Тинган. Но он пропал несколько лет назад, и с тех пор я его ищу. А еще… А еще у меня есть служанка – Кивра, но она тоже пропала – точнее, мы с ней расстались не так давно. И теперь я ее тоже ищу. А ты… а ты Джейкоб! Я все вспомнила.

– Вот и хорошо, – с недоверием посмотрел на меня Джейкоб. В его взгляде точно было что-то печальное, будто он уже с таким сталкивался. Но он не подал и вида, просто сел за управление паровой тележкой. – Я спрашивал у местных, пока ты спала, видел ли кто женщину лет сорока с синяком вокруг глаза, но пока никаких результатов. Думаю, что твоя Кивра – весьма искусный конспиратор. И нам самим придется приложить немало усилий, чтобы найти ее.