Евгений Фёдоров - Большая зона. Книга 1. Ироническая проза

Молоденькая секретарь детского возраста и вида, на мой вопрос, могу ли я видеть мистера Муна, приложила платочек к глазам и шёпотом произнесла:

– Нашего дорогого мистера Муна мы похоронили месяц назад. Сердце…

…Тишина…

Мне стало не по себе… Мне показалось, что в самой малой степени, но и я повинен в его смерти…

– Он был очень достойным человеком, я – свидетель, – сказал я девушке и попросил: «Я вёз ему подарок из России… Повесьте, пожалуйста, эту картину в его кабинете, он нас увидит… сверху…»

Эта история до сих пор жива в памяти моряков Дальневосточного пароходства, как пример разумной дипломатии в коллизиях с национальным шовинизмом. Когда, кажется, были не в силах помочь ни МИД ни Внешторг, моряки с блеском разрешили конфликт «своими силами»…

Мой друг и коллега – Капитан дальнего плавания Игорь Гринёв-Исупов работал на «систер-шипе» (однотипном судне) сухогрузе на одной и той же линии со мной и мы периодически встречались в Северной Корее, где загружались цементом, солью и фруктами (в сезон) для нашего Крайнего Севера. Когда на моём судне в северокорейском порту Вонсан произошёл вымышленный, провокационный конфликт с корейской Стороной и группа наших судов оказалась жертвой спланированной «забастовки» (ибо без команды партруководства провинции никто даже чихнуть бы не смел!) – а МИД СССР и Внешторг затеяли долгую и бесполезную переписку, в порт Вонсан прибыл на попутном судне «Шилка» русский капитан Игорь Гринёв-Исупов и… весь партийно-хозяйственный актив порта Вонсан построился на причале по стойке «Смирно!» с флагами и транспарантами типа: «Бесконечно рады встретить дорогого Высокого Гостя на нашей гостеприимной земле!!!»… После чего – работа по погрузке наших судов «закипела» в ударном темпе!

Мы, только ещё вчера наблюдавшие злобные выпады и какафонию враждебных выкриков… были изумлены и.. злорадно горды: «На кого попёрли, несмышлёные?» А как это всё случилось – описано в моём рассказе по просьбе капитанов Дальневосточного пароходства и сыновей Игоря Гринёва-Исупова.

Капитан Гринёв-Исупов в Чукотском море на т/х «Шилка»

Рано утром взъерошенный радист вместе со стуком влетел в каюту капитана теплохода «Уссури» Игоря Григорьевича Гринёва-Исупова: Судно стояло под погрузкой леса в Петропавловске-Камчатском назначением на Японию.

– Игорь Григорич! Вас снимают! – и положил на стол «Срочную» из Пароходства.

– А ты что? Радуешься, что ли? – Гринёв неторопливо взял радиограмму и прочёл вслух (Какая уж тут тайна!):

«Получением РДО 4 4 РДО – радиограмма. срочно передать дела обязанности старпому зпт вылет ближайшим рейсом доложить СБМ 5 5 СБМ – Служба безопасности мореплавания. зпт ясность подтвердите ПИКУС» 6 6 Пикус Георгий Иванович – Зам. нач-ка ДВ пароходства по флоту. .

– Да, как то странно, без объяснений… – начал неуверенно сочувствовать начрации, но Гринёв остановил его:

– Перестань ныть. В Службе безопасности мореплавания объяснят. Позови помполита, а через десять минут – старпома. Свободен. Дай РДО с подтверждением.

Вошёл заспанный помполит. Гринёв протянул ему радиограмму:

– Признайся, твоя работа?

– Зачем ты так, Григорич? Два года вместе работаем. Я бы сказал прямо, если что не так, – помполит нарисовал на своём лице обиду и правдивый, искренний лик!

– Да, ладно тебе! От тебя что ждут? Негатив! Хвалить людей тебе нельзя, тут же слетишь с должности за панибратство или за что там у вас снимают: «За необъективную оценку», так, что ли? Вам нужно такую эмблему носить, какую носили опричники Ивана Грозного: ослиные уши и собачью морду – всё выслушиваем и вынюхиваем! Короче, я сейчас буду передавать дела старпому, а ты помоги мне, пожалуйста, – съезди в городские авиакассы и возьми мне билет на сегодняшний рейс во Владивосток…

Оставшись один, Гринёв задумался: что бы это означало? «Срочная» радиограмма, «срочно» сдать дела старпому… Ну, даже, если там лопнуло терпение в Службе мореплавания из-за многочисленных наветов и клеветнических кляуз, им проще было послать на замену капитана с приказом по Пароходству в руках, где всё было бы расставлено по местам. А тут? Что за спешка? Непонятно…

Был у капитана Гринёва один природный штришок: в общем-то симпатичный, холёный мужчина, но глаза у него были с таким прищуром, как будто вчера он перебрал спиртного… Из-за этого, в начале карьеры к нему возникали вопросы по поводу употребления спиртного, но потом эти вопросы отпали. По-видимому, татарские гены у Гринёва были выражены более ярко, чем у всех остальных русских. Фамилия Гринёв-Исупов (а в прошлом, видимо – Юсупов) подсказывала разгадку его, узко прорезанных глаз и происхождения. Для этой разгадки далеко ходить было не нужно: отец из Казани и окончил Казанский Университет, архитектор. Чекистам, например, стало всё ясно ещё в тридцать восьмом: татарский аристократ! И отец исчез навсегда.

Как выжил и стал капитаном Гринёв-Исупов младший – это знали только он и его семья. Ибо в сталинские времена человека с двойной (А, стало быть, – дворянской!) фамилией мог пнуть любой дворник. То же самое было и в советском офицерском корпусе.

Рука потянулась к буфету, где стоял коньяк, но потом опустилась: «Нетушки! На рюмке меня не поймаете, кляузники чёртовы», – подумал он.

В аэропорту он нос в нос столкнулся с капитаном, которого хорошо знал. Оказалось, что он прилетел принимать дела у Гринёва! Что и почему он ничего толком не знал. Он только, краем уха, услышал в СБМ (Службе безопасности мореплавания), что Гринёв снят с судна по требованию Комитета госбезопасности… И направляется… в их распоряжение на неопределённый срок…

Что ж! Сроки у них были стандартные – десять лет! Которые – с правом переписки, те вернулись. Которые – без права переписки – те расстреляны.

В самолёте на Гринёва накатила такая волна, что стало ему всё безразлично: «с правом» обернётся или – «без права»…Лишь бы скорее обозначилась какая-то определённость…

В голове прокручивалась вся жизнь. И ничего такого, за что его нужно арестовывать он не обнаружил в своей довольно схематичной капитанской жизни, какой является судовая жизнь и работа долгое время в замкнутом мужском коллективе.

Во Владивостоке, на выходе с лётного поля Гринёва встретили два молодых человека:

– Вы капитан Гринёв-Исупов? А мы к вам с приятной новостью! Вы уж простите за конспирацию, по другому нельзя. Вас пригласил президент КНДР, товарищ Ким Ир Сен прибыть в Северную Корею по его личному приглашению. Назначена дата приёма. Срок поджимает. А газеты не должны ничего писать до завершения приёма, иначе будет повод для недовольства со стороны корейских дипломатов и расценено как наш нажим или подсказка. Пройдёмте в ВИПзал, там вас встречает ваша жена Раиса Ивановна!