Татьяна Терещенко - Люди добрые (сборник)

В голове ее пронеслось недавнее воспоминание.

Она вспомнила старушку-нищенку. Алена часто ее видела и всегда, пробегая мимо, давала ей деньги. Это была замечательная старушка, с виду очень интеллигентная, хотя и крайне бедно одетая. Она обычно сидела недалеко от метро, в переулке, – приносила с собой раскладной тряпичный стульчик и усаживалась на него. Сидела, опустив голову, уставившись в землю. Когда кто-нибудь опускал монетки в ее пластиковый стаканчик, она голову поднимала, радостно и в то же время застенчиво улыбалась и говорила: «Благодарю вас». Если в кошельке Алены не было наличных, она, даже если очень торопилась, шла к банкомату у метро, снимала с карточки деньги и возвращалась к старушке: увидеть ее чудесную, по-детски радостную улыбку было для Алены благословением на весь день. Пару раз девушка даже делала круг по переулкам и еще раз подходила к бабульке и опустила в ее стаканчик горсть монет или бумажку.

Она часто думала об этой странной нищенке: удивительная она все-таки – побирается на улице, это ведь не от хорошей жизни, – а такая радостная. Ей очень хотелось заговорить с ней, расспросить, может быть, предложить какую-то более существенную помощь. Но она не решалась. Ну как она подойдет с расспросами, полезет в душу к незнакомому человеку?

И вот старушка эта пропала. Наверное, уже пару месяцев Алена ее не видела на обычном месте. Она очень, очень жалела, что не решилась с ней заговорить. Шанс сделать доброе дело, познакомиться с таким примечательным человеком был упущен…

А теперь все повторяется. Этой женщине, скорее всего, плохо, а она стесняется предложить помощь. «Стыд какой, – говорила она сама себе. – Ну-ка прекрати трусить, быстро иди к ней!» – «А дела? Ведь я из-за дел своих даже из храма раньше ушла», – нашептывал ей чей-то голос. – «Не смей искать отговорки, – строго приказала она себе. – Дела никуда не денутся».

И она – подошла.

– Извините, вам нехорошо? – краснея от смущения, заговорила она с женщиной. – Вам помочь?

Та страдальчески посмотрела на нее.

– Ох, деточка, голова что-то кружится, со службы пришлось уйти. А вы вроде в наш храм ходите? Кажется, я вас там видела.

– Да, да, и я вас там видела. Давайте я вам помогу, провожу вас. Где вы живете?

– Спасибо, дорогая. Тут совсем близко.

Алена взяла женщину под руку, и они медленно пошли. Ее подопечная пошатывалась, и Алене пришлось придерживать ее за талию.

Всю дорогу женщина сокрушалась, что не отстояла службу, не будет на молебне. Ведь сегодня праздник – Торжество Православия.

Они добрели до дома, вошли в подъезд. Дом был такой же красивый и ухоженный, как и эта женщина, которая здесь жила. Недавно построенный, с просторным светлым подъездом, с большими площадками перед квартирами, с цветами на окнах и какими-то репродукциями на стенах, – Алене было недосуг их рассматривать.

Поднялись на лифте на четвертый этаж.

– Вы уверены, – спросила Алена, – что готовы впустить меня в свой дом?

– Да, конечно, – ответила та.

Достала ключ, дала его Алене, чтобы та открыла дверь квартиры.

И внутри все было очень красиво и уютно, оформлено со вкусом и все будто с иголочки.

Алена помогла хозяйке снять пальто, усадила на диван в гостиной.

– Может быть, вам какого-нибудь лекарства? – спросила она.

– Да, да, там, на кухне у раковины, пузырек. Будьте добры, двадцать капель и немного воды. Спасибо вам большое.

Алена пошла на кухню, все сделала, как просила старушка, и принесла стакан с лекарством в комнату. Женщина выпила и откинулась на подушки.

– Вы знаете, я подозреваю, что дело в том, что я не позавтракала перед Литургией. Будьте так добры, похозяйничайте на кухне, пока я приду в себя. Вы ведь тоже, скорее всего, не ели? Вот и давайте позавтракаем вместе.

Алена опять отправилась на кухню. Она заварила чай, порылась в холодильнике и достала кабачковую икру, хумус, какое-то блюдо из цветной капусты, нашла на полке хлеб, крекеры и что-то там еще, накрыла стол на двоих и вернулась в комнату за хозяйкой.

– Как мне вас называть? – спросила Алена и первой представилась: – Я – Алена.

– Нина Ефимовна, – ответила та. – Что, пора на кухню?

Они сели завтракать и за завтраком разговаривали. Алена рассказала немного о себе и немного узнала о Нине Ефимовне.

У той два года назад умерла единственная дочь, умница, успешная бизнес-леди. Детей у дочери не было, и Нина Ефимовна получила после ее смерти большое наследство, в том числе и эту квартиру.

– Но зачем мне все это? Умерло мое единственное дитя… Я теперь совсем одна. Ее муж, вернее, вдовец, конечно, мне звонит и навещает, да подруги дочери не забывают, но это все не то. Если бы не вера, не храм, не Бог, я, скорее всего, сразу ушла бы вслед за ней. А так – держусь. Правда, сама не знаю зачем. – Женщина тихо заплакала.

«Удивительно, – подумала Алена, вспомнив ту нищенку у метро. – Улыбчивая радостная нищенка и плачущая несчастная богачка. И так в жизни бывает».

Алена пролепетала какие-то неловкие утешительные слова и заторопилась – дел у нее было действительно много на сегодня. Взяла номер телефона Нины Ефимовны, обещала звонить и, если что, навещать и помогать – ведь она живет совсем рядом.

Алена вышла на улицу и полной грудью вдохнула такой душистый весенний воздух. Ее вдруг охватила необыкновенная радость.

«А я-то чему так радуюсь? – удивлялась Алена. – Потому что я сделала что-то хорошее? Да ведь это пустяк, мелочь, подумаешь, человека до дома проводила! А может, потому, что преодолела себя, не струсила и подошла? А, неважно. Главное, что на душе так светло».

Вы говорите, что у меня выросли хорошие дети? Спрашиваете, как мне удалось воспитать их такими? А мне это и не удалось вовсе. Вернее, это не мне удалось. Божья помощь.

Когда у меня рос первый ребенок, мне казалось, что я все про воспитание знаю, все делаю правильно и поэтому такая замечательная у меня дочка. Со вторым ребенком появились сомнения: а так ли хорошо я все знаю? Правильно ли я все делаю? Ну а с третьим – полный провал. Я поняла, что ничего я в воспитании не понимаю.

Хотите, расскажу вам о моем младшем сыне? Хорошо, слушайте.

Сейчас ему двадцать пять. Он закончил институт, работает, женился. Мы с ним теперь очень дружны, он меня любит, уважает, относится ко мне очень бережно. Но что я с ним пережила, чего натерпелась! Чего мне стоило его вырастить! К тому же младших детей я растила одна, без мужа. Он, конечно, был где-то на периферии нашей жизни, но… В общем, одна растила.

Когда сын был маленьким, это был замечательно ласковый ребенок. Я – главный человек в его жизни, и все у нас было хорошо. И в начальной школе он оставался хорошим мальчиком, послушным, хорошо учился. Вот я и решила, что надо его из обычной школы перевести в гимназию. Он ведь мальчик, для него образование, а в будущем работа очень важны.