Татьяна Казанцева - Один день

© Татьяна Казанцева, 2019

ISBN 978-5-0050-0231-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«16 октября

Это мой первый день в новой школе. Я еще не совсем привыкла к мысли о том, что ежедневно меня будут окружать люди мне незнакомые.

Папа говорит, что все будет хорошо. Я сильно на это надеюсь».

Я встала с кровати и собралась так быстро, как еще никогда в своей жизни не собиралась. Мне хотелось прийти раньше всех и осмотреться, приглядеться к лицам и привыкнуть к новой обстановке. Не знаю почему, но я была полна энтузиазма. Конечно, без волнения не обошлось, но оно было еле ощущаемым и даже немного приятным.

Было странно, что я перешла в другую школу в середине октября, но так уж вышло, что отца перевели в новый город именно сейчас и не днем ранее. Я не возражала против переезда, хотя мне лично это доставляло некоторое беспокойство. В старом городе, в старой школе у меня не было друзей или кого-то, кем бы я сильно дорожила; не было того, кто бы мог удержать меня на прошлом месте. Сейчас я надеялась начать все сначала, с чистого листа.

Папа уже сидел на кухне и завтракал. На столе специально для меня стояла тарелка с творожными блинчиками и открытая банка с клубничным вареньем – папа знает, чем меня порадовать в такой сумасбродный день.

– Доброе утро, – улыбнулся он своей широкой белозубой улыбкой, и отложил вилку с яичницей в сторону.

– Доброе, – улыбнулась в ответ я и поцеловала отца. – Я быстро; хочу прийти пораньше и осмотреться.

– Ты уверена, что тебя не нужно провожать? – с трудно скрываемой тревогой интересовался отец, – Может, мне все-таки зайти вместе с тобой?

– Не волнуйся, – смеялась я, – все будет хорошо; я сама справлюсь.

– Я не сомневаюсь, – вертел головой папа.

Плотно позавтракав, я, дожевывая блинчик во рту, понеслась в коридор, накинула на себя кожаную куртку, надела серые кеды, схватила портфель и выбежала из квартиры.

Лифт долго не приходил, поэтому я решила спуститься по лестнице. То, что я жила на десятом этаже меня нисколько не смутило. Выходя из подъезда, я уже представляла, как вхожу в здание своей новой школы, и как мои новые одноклассники спрашивают мое имя и интересуются о причинах моего переезда…

– Осторожно! – донесся до меня чей-то далекий голос, но из-за своих мыслей я даже не обратила на него внимания.

Спустя несколько неверных шагов я упала в люк. Точнее, я не заметила открытый люк и провалилась в него одной ногой так, что чуть не упала вниз полностью. Было очень больно. Я чувствовала, как кто-то держит меня сзади под руки. Моя боль в этот момент интересовала меня куда меньше, чем тот человек, что стоял сзади меня.

– Дура, – причитал все тот же голос. – Сказал же: осторожнее!

Я практически не слушала его. Боль становилась все сильнее, и от этого я начинала стонать, слезы уже потихоньку наворачивались на глаза.

По голосу я поняла, что моим спасителем был какой-то парень. Он вытащил меня и положил на тротуар. Я слышала, как сбегается куча народу, чтобы посмотреть на мои мучения. Когда я открыла глаза, то увидела около десяти нависших надо мною голов. Все они с любопытством и страхом смотрели на меня. Вдруг среди них оказался папа. Он что-то быстро и тихо говорил, его слов было невозможно разобрать среди общего гула.

– Едем в больницу, – наконец расслышала я его главную фразу.

Папа донес меня до машины, посадил на заднее сиденье и уже через десять минут мы были в больнице. Там мне сказали, что я получила серьезный вывих и не смогу ходить еще около двух недель, поэтому о школе я могла пока совсем забыть.

– Но через две недели начнутся осенние каникулы! – протестовала я, – Неужели нельзя пораньше?

– Смотря, как будет проходить выздоровление, – последовал ответ врача, красивой, полной женщины с прекрасными глазами морского цвета. – Придешь через неделю, и если я скажу, что твое состояние вполне удовлетворительно, то пойдешь в школу; если же я спрошу, как ты себя чувствуешь, значит, я не хотела бы, чтобы ты перетруждала себя. Договорились?

– Да, – огорченно кивнула я.

Мы с папой вышли из больницы. Точнее, он вышел, а я уютно устроилась у него на руках и с надутыми от недовольства губами смотрела ему в плечо. Он усадил меня в машину, сел сам и, уже когда мы подъезжали к дому, неожиданно спросил:

– А что это был за парень, который вытащил тебя из люка?

– Парень? – встрепенулась я. Тут я вспомнила, что действительно был какой-то парень, и что я так и не увидела его лица, – Откуда ты о нем знаешь? Неужели ты видел этот позор? – Я готова была расплакаться от унижения.

– Нет, нет, – смеясь, поспешил оправдаться отец. – Просто какая-то женщина крикнула мне: «если бы не тот парень, то ваша девочка одной ногой бы не отделалась»!

– Не знаю, – задумчиво ответила я, – я даже лица его не видела.

– Серьезно? – спросил отец, останавливая транспортное средство.

– Ага, – кивнула я.

Папа помог мне вновь оказаться дома в своей кровати. Он поцеловал меня на прощание и уехал на работу. Я осталась лежать на своем плюшевом медведе.

Весь день я просто ползала по квартире. В прямом смысле ползала, потому что передвигаться на своих двоих было куда проблематичнее. За какие-то тринадцать часов папиного отсутствия я успела: протереть собой полы, поесть, перекусить, посмотреть телевизор, поиграть в «Маленькую ферму», почитать и помахать руками под веселую музыку. Мне было скучно. Казалось, что урок физики намного веселее, чем то, чем я занималась весь день.

Было уже около одиннадцати вечера, а папа все еще не возвращался. Я не волновалась, потому что он редко приходил раньше половины двенадцатого – такая уж у него была работа. Я никогда точно не знала, чем занимается мой отец. Мои представления о его работе ограничивались пониманием того, что он какая-то крупная «шишка» в капиталистическом мире, и мне этой информации всегда хватало. Я выползла на балкон и громко застонала. Не от боли, нет – от скуки, которая, казалось, вот-вот убьет меня.

– Чертов люк, – сказала я во весь голос, и подняла голову к небу. Оно было красивое и звездное. От такого неба очень трудно оторвать глаза, но вот пронизывающий осенний холод все-таки заставил меня это сделать.

Когда я вновь оказалась в теплом уютном помещении, услышала, как в коридоре хлопнула входная дверь. Я доползла до коридора и увидела измученное лицо своего отца. По его усталому выражению было легко понять, что мое появление нисколько папу не обрадует, скорее наоборот – сейчас он бы не очень хотел видеть меня. Я прекрасно понимаю это, и даже не обижаюсь. Папе нужно было отдохнуть – в этом я не сомневалась. Я закрыла дверь и вернулась к балкону. Ничто не изменилось – все то же небо. Еще немного постояв около окна и поразмыслив о том, что мне придется многое упустить из школьной программы, я отпрыгнула здоровой ногой в сторону и упала на свою кровать. После некоторых усилий мне удалось переодеться и улечься поудобнее. Спустя минут двадцать дверь в комнату открылась: я знала, что это папа заглянул проверить, сплю ли я. Я не спала, но глаза не открыла. Он немного постоял в дверном проеме и ушел. Я услышала, как в коридоре выключился свет.