Ольга Милованова - Бед нет. Новеллы

– Нет.

– А ваш муж уже, наверное, старый, ничего не может. А я молодой, сильный!

– Нет.

– Девки сейчас все на одно лицо, как куклы!

– Женщина с возрастом только лучше!

– Вы себе цену не знаете!

Инга больше не отвечала, она только отрицательно мотала головой, усаживаясь в машину. Последнее, что она услышала, захлопывая дверь:

– Передумайте, пожалуйста, и возвращайтесь!

Она отъехала немного, остановилась на светофоре и взглянула в зеркало. Судорожно сдвинутые брови, отёкшие веки, синева под глазами и потухший взгляд.

– Да-а-а… – саркастически подумала она, – Красота – страшная сила! Такой и убить можно.

Инга уже не раз слышала о романах её ровесниц с молодыми людьми, лет 20—25, которых называла – четвертачки. Она понимала обе стороны. Женщинам, достигшим самого расцвета своего либидо, хотелось силы и страсти юного мужского тела. А парни приобретали в одном лице и подругу и мамку. Мамка обладала ещё сладким и манящим телом, но при этом не донимала любовника пустыми истериками и придирками. Да и к этому возрасту, как правило, женщины уже стояли на своих ногах, имея возможность не только содержать четвертачка, но и дать ему хороший старт в жизнь.

Но эта сказка была не про нее. Самым сексуальным в мужчине Инга всегда считала мозг. Разговоры, умные, добрые, с легкой пикировкой и иронией, – таким был путь к ее сердцу. А о чем беседовать с этим мальчишкой, она просто не знала. Да и тоски по молодому мясу вообще не испытывала.

Неожиданно она улыбнулась своим мыслям. При всей своей нелепости ситуация не показалась ей оскорбительной. Мужчина проявил к ней интерес, чем бы он ни был вызван. Настроение немного улучшилось, Инга ещё раз потянулась к зеркалу. Так гораздо лучше. Даже показалось, что боль в голове немного ослабила свою хватку.

Наконец-то, зажёгся зеленый, и её машина влилась в светящуюся и гудящую автомобильную реку.

Народа в банке было не очень много для пятничного вечера.

– Посижу, – решила Инга и опустилась на диванчик. Электронная очередь двигалась неторопливо. Инга огляделась. Молодая пара влюблено перешептывалась в углу. Старик глубоко задумался, опершись подбородком в резную рукоятку трости. Женщина неопределенного возраста сидела с безучастным лицом. В понедельник с утра ей было явно лет на пять меньше, чем сегодня. Но суета дня сложилась с суетой недели, да и отпуск был, скорее всего, уже очень давно.

– Я, наверное, выгляжу так же, – с горечью отметила про себя Инга: Неудивительно, что Андрей ищет задорные глаза и заразительный смех.

Она отвернулась и приготовилась погрузиться в свои невеселые размышления, но тут встретилась глазами с упитанным мальчиком лет двух. Молодая мать сняла с него шапочку и отправила осваивать мир.

Влажные, прилипшие ко лбу светлые волосы, пытливые глаза, рот, готовый к улыбке. Он увидел её…

Инга никогда не могла объяснить этого логически. Но если в одном помещении с ней оказывались маленькие дети, то они тут же шли или ползли к Инге. Она никогда не была любительницей младенцев, не жаждала брать их на руки или покатать в коляске, не сюсюкала и не умилялась. Когда подруги всучивали ей своих наследников, ни один из них, ни разу не успел на нее напрудить. Она всегда успевала вернуть мелкого мамаше и этим всерьёз гордилась. Инга, впрочем, не разделяла и модные идеи чайлдфри. В принципе она уже была готова получить орущее чадо в полную собственность. Но чужие младенцы вызывали у неё только досаду.

Карапуз об этом не знал и нетвердо, но целенаправленно двинулся к Инге. Мамашка же незамедлительно уткнулась в телефон.

– Ну, и что? – серьезно спросила Инга малыша. У нее не было ни малейшего желания развлекать чужого ребенка. Голова болела по-прежнему. Она хотела только одного – добраться до дома и закрыться на все замки и маленький крючочек.

Но малыш счастливо расплылся и настроился на приятное общение.

– Чего ты пришёл?

Мелкий что-то глубокомысленно изрёк на своём тарабарском языке и затопал маленькими ножками.

– А я тебя не звала, – уже сурово сказала Инга. Мальчик остановился и удивлённо посмотрел на нее. Эмоции на его лице читались, как в индийском кино. Едва видные бровки задрались, глаза широко раскрылись, а пухлые губки сложились в почти идеальный круг. Вид у него был до того забавный, что Инга невольно усмехнулась. Малыш мгновенно переключился и заливисто рассмеялся. Его неожиданный смех рассыпался по помещению. Влюбленная парочка очнулась от дурмана и недоуменно огляделась. Старик хмыкнул и разогнул согбенную спину. Женщина вынырнула из своего небытия, улыбнулась и на глазах помолодела. Усталые операционисты подняли головы. Молодая мать оторвалась от телефона, встала и забрала малыша. Тот победно восседал на её руках и дарил свой звонкий смех всем вокруг.

Инге вдруг показалось, что карусель её жизни на мгновение приостановилась, давая возможность оглянуться вокруг, посмотреть в глаза стоящему рядом. А рядом были те же дети, только старые и уставшие.

А ведь это настоящий дар – радоваться жизни просто так, без повода и причин. И этим даром мы все владеем от рождения, – думала Инга, – Это наш Эдем. Когда и где мы его теряем, соблазненные взрослыми играми.

Завершив свои дела в банке, Инга направилась к припаркованной машине. Ветер становился всё холоднее и пронизывал насквозь. Скорее внутрь, включить подогрев сидений и расслабиться в заботливой теплоте и уюте.

Включив зажигание, она подняла глаза, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида. Прямо за машиной проходила неопрятная женщина.

– Алкашка, – поставила клеймо Инга.

Женщина осторожно переставляла ноги в ядовито-розовых сланцах и бережно держала живот рукой.

– Обувь в самый раз по погоде.

В Инге уже поднималось раздражение от медлительности и неповоротливости пьянчужки. Она с брезгливостью рассматривала грязную разномастную одежду, опухшее лицо и спутанные лохмы. Дама же, казалось, никуда не спешила. Она остановилась прямо за её машиной, а потом ещё и упала под задний бампер.

– Этого не хватало!

Ингу заполнили досада и злость. Она вышла из машины и наклонилась над лежащей женщиной, та скорчилась на асфальте, тяжело постанывая.

– Эй, ты! Встать можешь?

Инга присела около неё, стараясь не вдыхать тяжелое амбре перегара и немытого тела.

– Что случилось? Скорую вызвать? – громко и отчётливо спросила Инга.

Женщина баюкала свой живот и что-то несвязно пробормотала.

Вызывать Скорую не имело смысла. Ждать её по вечерним пятничным пробкам пришлось бы очень долго. Да и объяснять диспетчеру о том, что она не знает ни имени, ни адреса пострадавшей Инге совсем не хотелось. Она знала, как не любят врачи Скорой такие вызовы.