Ольга Колбина - Анечка и конец света. Теория выживания

Следующим утром пришлось долго ждать маршрутку. Начинался рабочий день, но машин на улице мало. «Как в выходной», – подумала Анечка. Когда она забралась в подошедшую, слава богу, машину, пассажиров там оказалось непривычно мало, учитывая, сколько пришлось ждать. Люди выглядели нездоровыми, кашляли, часто доставали носовые платки. Но Анечка всего этого не замечала. Она думала о Вале. Каково ей сейчас!

Валя была матерью образцового семейства. Эту подтянутую, стройную, миниатюрную женщину с короткой мальчишеской стрижкой никому бы и в голову не пришло назвать матерью семейства. Однако у Вали было два взрослых сына, муж, большая квартира и маленькая собачка. Валя была старше Анечки на несколько лет. Она не работала, как и принято в образцовых семьях, деньги зарабатывал муж. Младший сын Женя учился в музыкальном лицее и собирался стать скрипачом, старший Артём был студентом престижного питерского университета. Валя вела светскую жизнь: посещала театры, выставки и другие культурные мероприятия, почти каждый день ходила в модный спортивный клуб, увлекаясь то фитнесом, то йогой, то индийскими танцами. Не забывала о парикмахерах и косметических салонах, благодаря чему её внимательные тёмно-карие глаза смотрели на собеседника из-под модной рыжего цвета челки, а свежести лица могла бы позавидовать любая десятиклассница. Но Анечка подозревала, что большую часть своего времени Валя проводит с тряпкой. В Валиной квартире даже с микроскопом нельзя было найти ни одной пылинки, а ведь там обитало ещё трое мужчин и собака! По сравнению с её кухней любая операционная, наверное, показалась бы грязной ночлежкой. В почти дворцовом интерьере каждая салфетка, каждая солонка не имела права выбиваться из общего строго выверенного стиля. Валя была безупречна. Валя была благополучна. И вдруг такая трагедия! А как же Тёма? Сообщила ли она Тёме в Питер? Конечно, сообщила, ведь ему нужно успеть приехать на похороны! Тёма приедет… Даже в таких обстоятельствах от одной мысли о приезде Тёмы Анечка начала немного нервничать. Когда они виделись в последний раз, Тёма поцеловал её в щеку. Просто так, на прощание. Всех целовал по очереди – родителей, племянницу и её заодно. Мальчику только 22 года, и почему она, взрослая женщина, должна из-за этого нервничать? И вообще об этом думать? Но не думать об этом не получалось. Однако вскоре мысли Анечки переключились на Губкина и вчерашний вечер. Найди тех, кто дорог, поцелуй их детей. Что же это такое?

Поднявшись на свой третий этаж, Анечка обнаружила, что многие на работу не пришли. Начальник с недоумением объяснил тем, кто был на месте:

– У Семёнова жена ночью умерла, – все ахнули, – у Петровой ребёнок заболел. Так, у Федотовой тоже. У Муравьёва вообще все болеют серьёзно – жена, дети, тёща, он позвонил, отпросился. У меня, кстати, тоже жена и сын с температурой. Старшую дочь я с утра в школу отвёл, вроде здорова.

Начальник Павел Константинович был ещё очень молод, но беззаветная любовь к выпечке и шоколадным конфетам уже к тридцати годам превратила его в нечто огромное и рыхлое, весом килограммов 150. Сослуживцы, кто за глаза, а кто в лицо, называли его Павлуша. Они помнили его ещё стройным и подвижным, любили его за незлобивый нрав и коллективно переживали за его стремительно сдающее здоровье.

– Все болеют, все болеют! – из-за монитора выглянула лысая голова. Антоха всё свое личное и рабочее время проводил в Интернете. – На официальных сайтах об эпидемии ни слова! Включите телик, может там что-нибудь скажут в новостях. Но в твиттере просто поголовно все с температурой. И в сетях все жалуются на простуду. Симптомы одинаковые: насморк, глаза болят, температура, кашель. А потом человек со связи пропадает. Может спать ложится? Но очень многие пишут, что кто-то в семье умер. Так быстро, утром ушёл на работу здоровый, к вечеру явился больной, ночью умер.

– Так почему не объявят, почему школы не закрыли? – заволновался начальник.

– Наверное, закроют сегодня, да поздно будет, все перезаражаются, – «оптимистично» предположил Антоха.

– В обед съезжу, дочку заберу, сюда привезу, – решил Павлуша. Он часто забирал из школы старшую, Марину, и она делала уроки за папиным столом, пока тот бегал по цехам, вытирая огромным платком вечно потное щекастое лицо. – Вы-то все здоровы?

Сотрудники заверили его, что совершенно здоровы. Но всем было страшно. У некоторых дома остались больные мужья, жены, родители. Все как по команде кинулись к телефонам. Анечка тоже хотела позвонить родителям, но её опередил звонок мамы:

– Как ты себя чувствуешь, как дети? – в голосе слышались панические нотки.

– Мы-то здоровы все, а вы как?

– Мы тоже, но у Нинки! – тут Анечка поняла, что мама плачет, – у Нинки умерли ночью все! Дочь, внуки, зять. Нинка с приступом сердечным, Иван к ней поехал. Я не пускала, заразится ведь, но как его остановишь? Да и я, наверное, поеду, как её бросишь?

– И Славик тоже? – оторопев от ужаса, спросила Анечка.

– Нет, Славик у Нинки ночевал, он даже не чихнул ни разу.

– Мама, сиди дома, все болеют и умирают, Валины родители вчера тоже.

– Да ты что! Заболели?

– Нет. Умерли от простуды. И на работе у Семенова жена ночью…

– Но Нинка!

– А у Токманцевых как дела, Соня как?

– Токмацевы в порядке, дети здоровы, Соне стало лучше. Но до сына с невесткой они дозвониться не могут. Вчера те должны были своих мальчиков забрать, Соня их из школы заодно привезла, но не заехали. Телефон не отвечает. Токманцевы, конечно, нервничают, тем более, что их друзья какие-то тоже умерли, им с утра сообщили.

– Не выходи никуда! – закричала вконец напуганная Анечка, – тем более, что транспорт очень плохо ходит, не дождешься, – добавила она, зная, что только это могло остановить ее маму, та не любила ходить пешком, не давали больные ноги.

Анечка заметила, что Лена Смирнова при упоминании Токманцевых начала прислушиваться к разговору.

– Что с Соней? – спросила она, когда Анечка повесила трубку.

– Всё в порядке, выздоравливает, – ответила Анечка (очень хотелось добавить «и не надейся», но она не любила обижать людей, даже если они этого заслуживали). Смирнова и была тем камнем, который поневоле держала за пазухой Анечка при встрече с Соней. Уже несколько лет Сонин муж был любимым мужчиной Лены Смирновой. Иногда он заходил с тортиком к ним в техотдел, без стеснения сопровождал её на корпоративных вылазках на природу. Однажды они с Анечкой, разговорившись, совершенно случайно выяснили, что тот Токманцев, про которого она упомянула в разговоре, и есть его уважаемый тесть. Тогда и было заключено «соглашение о неразглашении». Да Анечка все равно бы не пошла к Токманцевым ябедничать. Нельзя же лезть в чужие дела. Тем более, Соню она тогда совсем не знала.