Николай Удовиченко - Излом. Книга вторая. Времена похуже. От Кабула до Ванкувера

Сакоева принесла заварник с заваренным чаем, вскипевший электрический чайник. Поставила все и достала из буфета вазочку с конфетами.

– Садись, Женя! Ты знакома с нашей студенткой?

– Где то видела в одной из аудиторий, год только начался, не успела еще запомнить первокурсников.

– Это Хадизат Калоева, ты угадала, первокурсница.

– Хадизат Калоева? Господи, мне про какую то Хадизат Калоеву младшая сестра все уши прожужжала. Ты пишешь что либо?

– Не что либо, а пишет прекрасные вещи. Смотри, вот ее книга. Я пожилая уже, а читая эту книгу, ревела, как девочка. На, почитай.

– Спасибо, прочту!

Женя взяла книгу.

– Я вот только чего не пойму, Хадизат, как разрешили напечатать эту книгу? Как ее цензура пропустила?

– Меня просили кое что убрать. Но я не согласилась. Тогда один человек помог напечатать ее так, как она была написана.

– Что просили убрать, я догадываюсь. А кто этот человек, который помог?

– Я не могу без его разрешения назвать его имя.

– И не нужно, милая. И никому не говори о его помощи тоже.

– Хорошо.

Попили чаю, поговорили еще. Хадизат засобиралась.

– Я пойду. Мы на автобусе приезжаем на занятия с сестренкой. Она в сельскохозяйственный поступила. Мы живем в Предгорном. Сейчас она меня уже ждет.

– У тебя сестра есть?

– Да, это моя соседка, она русская, казачка. Мы выросли вместе. И считаем себя сестрами. Дружили еще наши деды, родители дружат, а мы уже родственники.

Преподавательницы рассмеялись.

– Молодцы. А парень у тебя есть?

Хадизат смотрела просто и открыто, он не чувствовала никакого стеснения от вопроса.

– Есть…жених…Он брат моей сестрички.

– И где он сейчас?

– Там, – Хаждизат показала на книгу, – в Афганистане. Эта повесть написалась потому, что это я все написанное пережила и прочувствовала. И поэтому так быстро написала.

– Господи, хоть мы и партийные, но помоги Всевышний вам. Вот почему я ревела над этой книгой, потому что писатель выложил ее не с головы, а с души.

– Спасибо за хорошие слова. Я пойду. До свидания.

– До свидания, Хадизат, – Лидия Васильевна встала и обняла ее, то же самое сделала и Женя.

На стоянке автобуса Марина уже ждала подругу.

– Ты куда пропала?

– Немного задержали, в преподавательской была.

– Там, наверное, Саша извелась уже, нас ожидаючи.

Подошел автобус. Людей было много, в основном студенты техникумов и институтов. По пути следования в Предгорное автобус проходил три населенных пункта. Когда их проехали, людей осталось немного, все вышли. Выйдя из автобуса, подружки увидели сцену, над которой от души расхохотались. Саша и маленькая собачонка стояли друг против друга. Собачонка облизывала Саше мордочку, это ей нравилось и у нее было умильно-довольный вид. Увидев девушек, Саша подбежала к ним.

– Никак подругу завела? – спросила ее Марина.

– Правильно делает. Чем гоняться друг за другом, лучше пооблизывать друг друга.

Собачонка постояла, посмотрела, что косуля больше не обращает на нее внимания, повернулась и побежала вдоль улицы.

Дома их ждала приятная весть: пришли письма от братьев. Письма было три, на одном получателем стояла Калоева Хадизат. Это письмо родители не открывали. Хадизат схватила письмо от Дениса и сразу же села читать его. Денис писал, что служба идет нормально, особых новостей нет. Что скучает за Хадизат, очень хотел бы увидеться, но придется ждать. В письмо был вложен небольшой беленький высохший цветок. Сквозь строки Хадизат почувствовала, что не все так гладко у Дениса, но пока действительно все в порядке. Денис не написал ей, что его повысили в звании и что он стал командиром отделения. Об этом он написал родителям. Пришла Марина.

– Что пишет?

– Ничего. Все хорошо, служба идет. Вот и все.

– Не написал даже, что он стал младшим сержантом и командиром какого то отделения?

– Нет, не написал.

– Вот же Деня, придет с армии, отлупим. Нам написал.

– Ты же знаешь его, он не любит хвастаться.

– Какое же это хвастовство?

– Ну не любит он выпячиваться.

– Вы с ним точно два сапога пара.

Подошла Саша, ткнулась мордочкой в руки Хадизат, посмотрела на нее своим фиолетовым глазом. Хадизат принялась почесывать у нее под подбородком. Косуля от удовольствия даже глаза закрыла.

На другой день Хадизат почувствовала какое то другое отношение к себе студентов и преподавателей. Евгения Сакоева встретила ее у входа в аудиторию, обняла и поцеловала.

– Спасибо тебе. За одну ночь я твою книгу проглотила. А наревелась так уж наревелась.

– Ой, мне прямо неудобно. Но вы хороший человек, если чувствуете сердцем написанное.

– Не знаю, чем я чувствовала и чувствую, но книга твоя замечательная. У тебя еще есть что либо написанное тобой?

– Три книги, в основном рассказы. Вот они, я их обещала принести Лидии Савельевне.

– Давай их мне. Я отдам Лидии Савельевне. Мы с ней договоримся. Не будет же она читать все три книги сразу. Две ей отдам, одну я прочту, потом поменяемся.

Хадизат отдала завернутые в плотную бумагу три книги ее рассказов. В аудитории Тина Мельникова, девушка, сидевшая за одним столом с Хадизат, спросила.

– Слушай, у меня дома есть две книги, автор которых Хадизат Калоева. Уж не ты ли это, случайно?

– Я.

– Что, всерьез?

– Да, всерьез. Какие у тебя книги?

– Две книги замечательных рассказов.

– Третья книга рассказов еще есть, есть повесть, это самое последнее. Сейчас такая книга у Лидии Савельевны. Попроси, она хороший человек, даст почитать.

Тина тотчас же сорвалась с места и побежала к преподавательской. Минут через десять она вернулась с книгой. И пошел по факультету слух, что учится со всеми девушка, у которой написано несколько книг. Студенты и преподаватели немного поудивлялись, но не доставали Хадизат излишними расспросами. Кое кто попытался завязать с Хадизат отношения потеснее, но она была ровна ко всем, никому не отдавая предпочтения. «Я думаю, что друзья у меня появятся и среди сокурсников, – думала она, – но пока душа моя не открылась ни перед кем. Значит, еще рано». Обычно под выходные студенты старались устроить вечер, танцы. На такие мероприятия Хадизат приходила с Мариной, а иногда ходила в институт, где училась Марина. На вечерах им нравилось, Марина обычно много танцевала, смеялась шуткам. Хадизат же танцевала обычно мало, предпочитала быть незаметной, больше сидела или стояла в задних рядах. После вечеров расходились поздно все, а Хадизат с Мариной спешили уйти пораньше, чтобы не опоздать на автобус.

Наступила глубокая осень. Лес на горах отливался багрянцем, а на вершинах гор уже облетели листья. Дни стояли сухие, теплые. Днем можно было еще погреться в лучах солнца. Вот и ноябрьские праздники пришли.