Аррен Кода - С.О.У.Л.

– Есть. Код девять-икс-семь-альфа. Вместо единицы должен быть ноль.

– Спасибо, Тал. Теперь всё рационально.

Я перевёл ви-очки в ждущий режим. Протёр глаза под прозрачным щитком, помассировал шею и виски, заодно проверив, не отходят ли контакты внешнего блока памяти (иногда в мягких присосках пересыхал гель). Контакты были в порядке. Напротив меня, расположившись в жёстком грави-кресле, почти в горизонтальном положении, сидела Юлия, деловито щёлкавшая пальцами по прозрачному экрану пластопа, закреплённого перед ней на эластичной сетке. Щиток на лице девушки был опущен, поэтому я не видел её глаз, однако было ясно, что всё внимание Юлии направлено на один из амбулаториев, где проходило сразу десять процедур по омоложению. По её идеально ровным ногтям пробегали радужные полосы, и я невольно загляделся на них: ох уж этот интерактивный маникюр! С тех пор, как изобрели «умное» кристаллическое напыление, его используют, где ни попадя.

Я сосредоточился на электронных часах в правом нижнем углу виртуального поля зрения. Перерыв длился уже две с половиной минуты. Уровень питательных веществ в организме был пока ещё достаточно высоким, чтобы не задумываться об обеде, пульс и энергетический потенциал также были в норме. Так что, Тал, соберись и будь рациональнее!

Я уже хотел запросить у Юлии очередную партию текстовых файлов, но тут в затылке началась лёгкая вибрация, отдающая в уши настойчивым жужжанием. Ви-очки услужливо вывели на дисплей номер абонента майндвеба.

«Доступ», – мысленно приказал я, внутренне довольный тем, что перерыв можно растянуть ещё ненадолго.

«На Электрозаводской продаются диски, – Димкин голос казался таким близким, будто мой друг находился рядом. – Ровно в девять магазин закроется».

«Тогда жди меня на Третьем острове в семь», – я мысленно прикинул объём работы. Должен был успеть до вечера.

«С тобой приятно иметь дело, – удовлетворённо отозвался Димка. – Отбой».

Я подгрузил в рабочую память новую порцию документов и принялся за проверку.

Когда ты погружён в работу, твой ум настраивается исключительно на деловой стиль общения, который даже имеет своё название: «КИР» – по трём основным принципам: краткость, информативность, рациональность. Сейчас многие люди, особенно молодёжь, предпочитают выражаться кратко, давая понять, что их время очень ценно. На мой взгляд, это лишь коверкает русский язык – в конце концов, никто не развалится, если изложит мысли более развёрнуто. Лично я в рабочем состоянии был неважным собеседником, зато довольно сносным работником. За минуту мой мозгочип обрабатывал несколько десятков нужных файлов, причём я мог одновременно связываться с пятью своими сотрудниками, виртуально присутствовать в другом помещении, подключаясь к камере широкого обзора, а также отвечать на электронные письма наших клиентов. Совсем неплохо для архивариуса Третьего уровня.

По рассеянности я забыл уточнить, что родился в конце двадцатого века и сейчас успешно проживаю восьмой десяток. В наши дни не дожить до ста лет считается неприличным, поэтому я вполне могу считать себя молодым: с новыми омолаживающими средствами моему телу не дать больше тридцати пяти.

Ещё год назад я работал в компании «Youngs» – той самой, где людей избавляют от старости и немощи, а заодно и лечат всякие неприятные болезни. К сожалению, я не был связан ни с производством биоматериалов, ни с омолаживающими процедурами. Моя работа заключалась в том, чтобы содержать в порядке многочисленную виртуальную документацию – на большее способностей не хватало. Будь мой мозгочип хотя бы Четвёртого уровня, я бы работал в амбулатории и встраивал в кожу пациентов свежие клетки – долгая и кропотливая работа, зато результаты поразительные.

Немецкая компания «Youngs» специализируется на косметической корректировке человеческого тела без его радикального изменения. А вот американская фирма «Life», чьих филиалов у нас, в России, пока совсем немного, производит искусственные части тела, которые успешно вживляются людям. Далеко не каждый может позволить себе подобную процедуру. Один мой друг, живший в ту пору на Четвёртом уровне, был одним из немногих моих знакомых, кто решился вживить себе искусственную ногу. А ведь есть и такие (в основном среди европейских и американских знаменитостей), кто заменил себе большую часть организма, заплатив конструкторам такие деньги, что ими можно было бы обеспечивать целый город в течение года. Зато эти люди стали обладателями ловких и гибких молодых тел, обеспечив себе если не вечную, то очень долгую жизнь.

«Тал, вы мне нужны для замера показаний», – голос Влада тихо зазвучал в моей голове, когда я почти закончил с отчётами за сентябрь. Влад был главой отдела электронной хирургии. Иногда я помогал ему, снимая показания приборов, которые замеряли состояние пациентов, и занося данные в память. Сохранённая мной информация позднее отправлялась в архивы.

– Ю, задание, сбор информации. Полчаса, – лаконично сказал я своей помощнице. Юлия кивнула, не отрываясь от пластопа. Я переслал ей проверенные документы, затем переключил мозгочип в режим запоминания и плавно вылетел из кабинета в своём грави-кресле, направившись на этаж Полезных экспериментов.

Влад – высокий брюнет в белом комбинезоне конструктора, мой блистательный шеф – уже ожидал меня в комнате наблюдений. Это было тесное помещение, где одна из стен от пола до потолка была увешана пластопами – тонкими гибкими мониторами из «умного» нано-пластика. На каждом из них светилось изображение с камер наблюдения в боксах.

– Доброго времени суток, – Влад подлетел ко мне в своём кресле, и мы обменялись коротким рукопожатием. Я деловито оглядел экраны. Ви-очки позволяли мне чётко видеть пациентов, погружённых в восстанавливающий сон.

– Зная вашу заинтересованность, могу посоветовать обратить внимание на мониторы два и пять.

Я перевёл взгляд на женщину во втором боксе. Лицо её было гладким, без изъянов, и казалось почти детским. Я сразу распознал материал.

– Милитин?

– Точно, – Влад улыбнулся краем рта. – Шестьдесят процентов синтезированных клеток, тридцать – ципрогеля 3 3 Ципрогель – хирургическое нано-вещество, выполняющее функции межклеточного цемента , десять – кислорода. В отличие от силикона, который закончили применять ещё в тридцатых годах, ципрогель не травмирует клетки и не мешает их жизнедеятельности.

– Рационально, – одобрил я. – Кто вводил?

– Макс. Один из лучших наших хирургов.

– Оно и видно. Что в боксе пять?

Влад приложил ладонь к экрану, с помощью сенсоров переводя камеру в нужное положение. Глазам нашим предстал мужчина непонятного возраста. Влад указал на его руки. Я увидел красивые тонкие пальцы, будто созданные для игры на музыкальном инструменте.