Влад Озер - Из ВДВ СА в аэромобильные войска ВСУ. ВДВ после распада СССР

Теперь на мне повисло полторы тысячи зеленых америкосовских гривен. Немедленно еду в парк вместе с прапорщиком и убеждаюсь, что реально все баки пустые. Такого подвоха со стороны пилюлькина не ожидал. Мчусь с рапортом к комдиву. Он чухает репу, упрекает меня, мол, куда же ты смотрел. Я переминаюсь с ноги на ногу, опустив свои ясные в пол. Мол, виноват, не ожидал такого поворота. Ставил свою подпись после вашей. Полковник обещает разобраться, и как- то покрыть ущерб. А часть без горючего не боеготова. Медбат по тревоге не сможет выехать из парка, заправить нужно немедленно.

– Ладно, ступай, к утру я приму решение, – говорит он.

Выхожу из кабинета. А к утру вопрос был решен теми, кто его и создал. Кошель с Гарибовым вернулись вспять, потому что на их малой родине им дали пинка под зад. Оказалось, что никто их там не ждал. И эти два вора приперлись назад. Сначала посетили командира дивизии, а затем приползли и ко мне в кабинет, как те два мышонка из диснеевских мультов. Мол, прости ты нас, Леопольдушка. Виноваты, восстановим, честной службой смоем и т. д. Только примите обратно. Не хотелось мне поднимать шум у прокурора, хотя и следовало бы. Да ладно, я не кровожадный. Мой старый принцип-постулат гласит: «Живут же мухи, пусть и эта мразь существует».

Продолжаю комплектовать батальон врачами. Дал объявление в некоторые одесские газеты. Мол, так и так, есть такая знаменитая десантная дивизия, в которой жуткий дефицит медицинских кадров. И пошли ходоки. Вся срань, которая не смогла найти себя в гражданской жизни, начала тихонько стучаться в дверь моего кабинета. А какие профили на гражданке менее всего нужны? Нет, не угадаете. Менее всего востребованы там педиатры.

– Не может быть! – скажете вы. Нет, может, потому что работа с маленькими гражданами государства очень тяжелая, ответственная и неблагодарная, а поэтому некоторые из них решили, что работать с детками от восемнадцати годков и более будет намного проще. А так, как доктора у нас после институтов почти поголовно офицеры запаса, то и призваться в армию им намного проще.

Первым ко мне привели лейтенанта Цвигуна. Да, именно привели, он не сам пришел. Сначала в дверь кабинета уверенно постучался начальник артиллерии сорок пятой бригады майор Доков, с которым я до того тоже знаком не был, но, как оказалось, он был женат на сестре жены этого лейтенанта запаса. Вот он и привел своего сестролюба. Да и не сам, а со своим общим тестем, потому что, оказывается, в одиночку ко мне даже по такому поводу было приходить страшно даже майорам. Это они так рассказывали намного позже. Якобы, молва о моей строгости дошла до самых до окраин одесского военного округа.

После общения с майором я пригласил лейтенанта с дрожащими коленками. Педиатр был совсем еще сырой, об армии понятия не имел, поэтому брать его сразу в батальон смысла не было. Лейтенанты-врачи в армии должны начинать с азов, а азы у нас расположены в медпунктах полков или в медротах бригад. Для особо «одаренных» можно предложить отдельную спецчасть-типа какого -нибудь саперного батальона. Цвигуна решил отправить в медроту двадцать пятой бригады, хотя судя по выражению лиц сопровождающих родственников, они были не очень удовлетворены таким поворотом дела, но спорить со мной не стали. А так как там на то время отсутствовал командир медроты, то подсластил им пилюлю и предложил лейтенанту набивать шишки сходу, на что он и согласился от недопонимания.

Через пару дней после него, примерно, в том же ключе, прибыл второй педиатр, лейтенант запаса Палас. Он пришел сам, но от страха у бедолаги язык заплетался. Успокоил я его, как мог. Этого пришлось отправить в ту же бригаду младшим врачом. И так я вынужденно и параллельно работал еще и за начмеда дивизии, восполняя дефицит врачебного состава в войсковом звене.

Ну, а те, которые уже с миру по нитке наскреблись в батальоне, в каждую свободную минуту повадились повышать свой медицинский уровень, совершенствуясь игрой в нарды (шиш-беш). Ничего подобного раньше не замечал среди врачебного состава батальона в благословенные советские времена. Тогда врачи или занимались делом в рабочее время или же отдыхали семьями на природе. Многие занимались спортом, рыбалкой, охотой и т. д. А тут, видите ли, интеллектуалы собрались из всей бывшей Советской Армии.

Сделал замечание раз, хмыкнули, спрятались. Через пару дней снова сидят под навесом и тарахтят костями, как ни в чем не бывало. Предупредил, что конфискую коробку со снаряжением и накажу. Смотрю, то – то побормотали себе под нос и ушли по кабинетам. Проходит пару недель и ситуация повторяется. Подхожу, беру доску, ломаю и одеваю фанеру на голову старшему лейтенанту Подоляк, ординатору терапевтического отделения. Ах, сколько воплей и визга! Громче всех тявкает мой коллега по альма-матер, доктор-лор Жидленко. Не обращаю внимания. Больше не приходилось видеть своих подчиненных докторишек за непотребным занятием в рабочее время.

Стук в дверь кабинета. Смотрю, заходит давно забытая, но вроде знакомая морда.

– Разрешите, товарищ капитан?

«Да это же майор Мартынов, – вспомнил я. – Каким ветром, товарищ..»?

– Все также, по- прежнему майор, – подсказывает он мне. Это тот самый майор, мой бывший сосед по тридцатому дому, у которого я периодически смотрел и консультировал детей. А моя жена, медсестра детских учреждений, за ними вообще, постоянно присматривала. Он был заместителем командира медбата по воздушно-десантной службе. Это он пообещал мне, когда я убывал в длительную командировку, закрыть программу прыжков с одним недостающим, и бортонул меня, в результате чего в тот год я не получал двадцать пять процентов к окладу и год не был зачислен за полтора. Все это мгновенно пронеслось в голове.

– Слушаю внимательно вас, товарищ майор, – сухо отвечаю.

– Я, прибыв из Пензы, там теперь свужу, – именно так сказал, потому что у него была странная картавость. Вместо буквы «л», он выговаривал «в».

– Хочу перевезти контейнер со своими вещами на железнодорожный вокзав. Подсобите мне машиной.

– Надеюсь, вы ничего, товарищ майор, не забыли о наших с вами отношениях?

– А что я довжен помнить? – прикидывается он шлангом.

– Все вы прекрасно помните. В этом батальоне для вас никто и ничем уже не подсобит. Поищите дураков в другом месте.

Опустив уши, он, как тряпичная кукла, развернулся и выполз из кабинета. Чуть позже я узнал, что этот недорека еще и жену бросил с двумя детьми. Другая, в Пензе приглянулась.

Как всегда нахожусь на рабочем месте в своем кабинете. Звонок внутреннего телефона. Дежурный по части сообщает мне, что на территории батальона находится начальник медицинской службы округа, полковник Нетребко. Вот черт, принесла нелегкая того, кого я меньше всего ожидал сегодня. И ведь без всякого предварительного предупреждения. Несусь на встречу с начальником, которого еще ни разу в глаза не видел. Штаб батальона находится на отдельной территории от основного корпуса батальона. И расстояние между ними около полторы сотни метров, если идти через городскую улицу по диагонали.