Александр Цуканов - Приказано не умирать

Солдат невнятно оправдывался, что ему послышалась немецкая речь. Но когда перетрясли вещмешок, обнаружили ракетницу, подробную немецкую карту с отмеченным маршрутом движения дивизии.

Все сразу стало понятно. И досадно. Диверсанты, переодетые в форму офицеров Красной армии, разгуливали по тылам, наводили огонь артиллерии, собирали разведданные. И никто не знал, как с этим бороться. Начштаба Кобанов разослал в подразделения распоряжения о постоянном разведпоиске во время передвижения полков и батальонов.

Поступил приказ о наступлении на высоту Осиновая и, прилегающую к ней деревню Кусковка. Печальный опыт первых потерь заставил серьезно отнестись к противнику. Маторин приказал направить вперед разведроту, чтобы проверить лес в полосе движения и определить, где находятся передовые позиции немцев.

На помощь саперам от каждого полка выделили солдат, чтобы прорубать в лесу просеку для артиллерийских систем и повозок с боеприпасами. Передовой полк, словно огромная серая гусеница, едва углубился в чернолесье снова попал под минометный обстрел. Пришлось гнать вперед измученных пехотинцев и лошадей, увеличивая дистанцию между подразделениями.

Пока стрелки пробивались сквозь чащу, разведрота прошла заросшую кустарником низину и вышла к краю широкой лесной прогалины. Лейтенант Картушкин осмотрелся. Ничего подозрительного не увидел, приказал двигаться цепью. Прошли метров сорок, когда впереди вспыхнула сигнальная ракета, следом ударила пулеметная очередь, забухали разрывы мин. Разведчики попадали, зарылись в глубокий снег. Передовой батальон уже приближался к лесной прогалине, засада противника, опасаясь обхода, поспешно отошла. Это спасло роту от полного уничтожения. Убитых тут же и похоронили, раненых отправили в медсанбат. В штаб привели лейтенанта Картушкина. Кабанов, едва сдерживая брань, напрямую спросил: «Обязан был выслать дозор! Почему нарушил устав, почему подставил бойцов?»

Лейтенант, прижимая к груди перебинтованную руку, словно щит, повторял раз за разом, виноват, товарищ подполковник, поторопился.

В дивизии не раз вспоминали этот случай, жалея бездарно погибших солдат. Фамилия ротного стала, как кличка, офицеры говорили: «Ты прямо Картушкин, прешь на пролом».

Поздно вечером батальоны вышли к предполагаемой линии обороны немцев, потому что разведданных об огневых точках в дивизии не имели, как и о численности противника, насыщенности артиллерией. С атакой торопили из штаба корпуса. Но с ходу бросить полки в бой – полное безрассудство.

Маторин с майором Хазаровым, молодым напористым командиром, прихватив группу разведчиков, пополз к переднему краю немцев. Дивизионный комиссар Зильдерман укорял, пытался остановить, но комдив понимал, что это первый бой, опыта у большинства командиров нет, поэтому только он сам мог понять, как нужно организовать атаку и весь завтрашний бой.

Вроде бы недалеко до позиции, судя по автоматным выстрелам, но ползти по глубокому снегу сущее наказание. Снег набивается в рукава, валенки и даже за воротник. Ветки, как лешачьи лапы, цепляются за полушубок, валежник с неожиданным хрустом проседает под тяжестью тел и становится знобко. В прогалах увидели деревянный вал, высотой в рост человека с бойницами, присыпанный для маскировки снегом. Стреляли с выверенной методичностью, похоже, совсем неприцельно.

Когда Маторин приподнялся, чтобы перебраться через снежный бруствер, шальная пуля ударила в каску и у него зазвенело в ушах. «Не подвел советский металл», – пошутил он, вкатываясь в небольшую траншейку, по которой только на карачках, чтоб не поймать пулю.

Командир артполка крутил головой и оправдывался тем, что поблизости нет высоких деревьев, строений, поэтому невозможно вести обстрел противника.

– Цели не выявлены, разрывы глушит снег, – сетовал майор Пузенко.

– Стреляйте с перелетом, укорачивая дистанцию. Немедленно выходите на рубеж атаки!

После непродолжительной артподготовки полк Хазарова устремился вперед и сравнительно легко прорвал передний рубеж обороны, закрепился на южной стороне высотки. Полк Титаренко обошел высоту севернее, оседлал дорогу Триполье – Коротки и залег здесь под шквальным пулеметным огнем.

Немцы, выбитые с передовых позиций, обрушили на дивизию мощный артиллерийский огонь. Потери с каждым часом увеличивались. Комбат Филиппов напрямую запросил разрешение на отступление, не понимая, что погубит таким маневром всех остальных бойцов.

– Закапывайтесь! Не отступать! Жмитесь к немцам, – кричал в трубку Маторин, пока не прервалась связь.

Дивизионная артиллерия все же пристрелялась, мощно перепахали передний край немцев из 122-мм минометов. Это позволило батальонам продвинуться вперед, выйти из-под обстрела. На высоте Осиновая почти не осталось целых деревьев, кругом валялись обломки, щепа, ветки. Полк Хазарова успел окопаться, используя складки местности, стволы деревьев, воронки от снарядов. Немцы перегруппировались, подтянули резервы, начали контратаковать справа и слева, пытаясь нащупать слабое место.

– Около батальона движется к нам по северному склону, – передал по рации Хазаров. – Прошу подкрепления.

Маторин вызвал на НП капитана Кочеткова.

– Спешно одну роту на высоту Осиновая, другую в обход, чтобы с фланга ударить по немецкому батальону.

Немцев полностью с высоты сбили, но продвинуться к деревне не удалось. Зато захватили первые трофеи: два пулемета МГ-42, с десяток лошадиных упряжек и склад с боеприпасами. Командир минометного батальона Журавлев обрадовался большому запасу мин, внес поправочные коэффициенты, приспособил немецкие снаряды для стрельбы из 81-мм минометов. Весь световой день лейтенант со своими бойцами старательно вел прицельный огонь немецкими минами по немецким позициям, не давая им развернуться для атаки. Других снарядов в дивизии не осталось, только НЗ для гаубичных батарей. Маторин обнял молодого лейтенанта: «Молодец, побольше бы таких…» Журавлев расплылся в улыбке от похвалы, словно получил орден.

Батальон Кочеткова провел разведку боем. Стало понятно, что передний край обороны противника проходит по северному склону высоты Осиновая. Немцы вместо окопов соорудили стены из бревен высотой до двух метров с деревянным настилом. На прорывных участках установили проволочные заграждения и минные поля. На языке военных: мощная огневая структура обороны в связке с гаубичной артиллерией противника, которая расположена в ближайшей деревне.

Артподготовку дивизия провела только минометным огнем, батальоны поднялись в атаку, но продвинуться вперед не смогли.

Когда Маторин добрался в штаб корпуса, командир разговаривал по телефонной связи.