Николай Удовиченко - Излом. Книга первая. Хорошие времена. Кавказцы

Циала принялась за эту работу. Через час, кое-что узнав о детях, она повела их к длинному зданию готовиться к обеду. Так началась практика у Циалы. Продлившаяся без малого полтора месяца. Работа захватила ее. Весь день и весь вечер был заполнен детьми. Кому-то нужно было помочь заплести косу, кому то объяснить фразу из книги, любившим пошалить мальчишкам нужно было объяснять, чтобы вели себя потише.

– Вы, дети, личности. Каждый из вас личность. А это значит, что вы должны уважать себя, а еще больше уважать другого. Никогда не давайте в обиду себя, но помните, что обидеть другого это самое некрасивое дело. Нельзя огорчать людей.

– А как быть с дураками? – задал вопрос рыжий мальчик, его звали Инал.

– С какими дураками? – опешила Циала.

– Ну которые дураки.

Группа покатилась со смеху, Циала поняла, что Инал специально подначивает ее.

– А дурак тот, кто другого дураком считает, – нашлась Циала.

Группа снова захохотала, теперь уже с Инала. Маленький, верткий парень высунул язык и показал его Иналу.

– Запишем некоторых в дураки, – сказал он.

– Сам балбес и оболтус, – крикнул рыжий и они сцепились в шутливой схватке.

– Дети, хватит, – захлопала в ладоши Циала, – у нас дураков нет, все у нас хорошие и умные.

– И Карина тоже? – не унимался рыжий.

Карина была смугленькой девочкой с большими ореховыми глазами.

– И Карина тоже, я сказала, что все умненькие, хорошие и пушистые.

– А почему Карина пушистая? У нее и руки, и лицо без шерсти, – продолжал Инал.

– Все, хватит. Всем мыть руки и готовиться к обеду. Помыли руки и собрались здесь.

Дети пошли мыть руки. Помыв руки, снова подошли к Циале.

– Ну что, будем обедать?

– Да, будем. А то есть хочу, как волк. Если не наемся, то откушу у кого-нибудь ухо и съем, – сказал Инал.

– Людоед, каннибал, тебе в джунглях жить, а не с нами, – зашумели девчонки, – лучше поймай ту толстую змею, что живет возле купальни и съешь ее.

– Я живые веревки не ем. Хотя… можно попробовать. Спасибо за идею.

Циала повела свою группу в столовую, под смех и выкрики детей. Дети подходили с подносами к окошку, им подавали первое, второе, компот и они рассаживались за столом. Ели с аппетитом, забыв про все. После обеда тихий час. Он начался с боя подушками в комнате, где располагались мальчики и писком девчонок в их комнате, туда залетела огромная бабочка и девчонки ее ловили. Циала еле успокоила детей. Дети успокоились и потом заснули.

Георгий принял судно у подменного экипажа. До отхода судна в рейс оставалось дней семь-десять. Служба снабжения загружала судно тралами, деталями к оборудованию, расходными материалами. Начальники служб следили за выполнением заявки. Жил Георгий по-прежнему в межрейсовом доме отдыха. Вечерами встречался со знакомыми, друзьями. Многих хороших моряков перетянул на свое судно. Боцман уже наводил страх на матросов своим матом и криками. В доме отдыха встретил и супружескую пару, прилетевшую с отпуска. Он всегда был шеф-поваром, а она вторым поваром. Георгий знал их по прошлым рейсам. Готовили они так, что в никаком ресторане так не приготовят. А вкусно поесть в море не последняя радость. Георгий на следующий день пошел в отдел кадров вместе с Валентином Ивановичем и его женой, Светланой Матвеевной, и попросил направить их на его судно. Просьбу его удовлетворили. Как-то вечером, придя с работы, он нашел на столе комнаты, в которой жил, телеграмму, принесенную дежурной по этажу, и рядом бланк перевода на его имя. В телеграмме его просили выслать сапоги-валенки и подтверждали просьбу суммой денег. Подпись под телеграммой: Циала Кочиева. Григорий понял, что посланная отцу обувь понравилась и друзьям отца. Кочиевых он хорошо знал и помнил, но вот подписавшую телеграмму Циалу помнил смутно. Вспоминалась темноволосая босоногая девочка-подросток, но это было давно. Сейчас этой девочке должно быть лет двадцать с лишним, она уже взрослая девушка. «Сколько невест в селе выросло. Все, нужно ехать после рейса и выбирать себе подругу жизни, так и жизнь пройдет, одному жить не годится». Он поехал в универмаг, благо ехать было три остановки на автобусе, купил две пары сапог-валенок сорок четвертый размер, пошел на почту и отправил их на адрес, указанный в телеграмме. На почте же попросил вернуть деньги тому, кто послал их. Невелика сумма, больше на всякие мелочи тратишь. «Нужно загрузить контейнер этих сапог и отправить его отцу, пусть всех соседей и друзей снабдит» – шутливо подумал он.

Прошло несколько дней. Как-то Григорий пришел на судно и сразу же раздался звонок берегового телефона. Звонил главный диспетчер Базы.

– Здравствуйте, Георгий Христофорович, это главный диспетчер.

– Здравствуйте, Семен Леонидович.

– Значит, что я звоню, хочу вам сообщить, что в пятницу, в 22 часа вы должны быть на рейде. У вас есть какие-либо претензии к береговым службам?

– Нет, претензий я не имею. Снабжение завезли полностью, согласно заявок, есть кое-какие мелочи, но о них не стоит говорить, это решим в рабочем порядке в течении сегодняшнего дня.

– Хорошо. Значит у вас с сегодняшним днем три дня до отхода. На четвертый день вы должны выйти на рейд, пройти проверку властями и таможней. Если будут какие-либо проблемы, обращайтесь прямо ко мне, минуя дежурных диспетчеров. Их я поставлю в известность сам, если появятся проблемы.

– Спасибо.

– Официальное распоряжение об отходе вам уже отправили на судно с дежурным береговым матросом. До свидания.

– До свидания.

Минут через пять принесли пакет с распоряжением об отходе. Георгий поднялся на мостик и по общесудовой трансляции объявил в микрофон:

– Всем начальникам служб собраться в кабинете капитана.

Минут через десять пришли все начальники служб. Георгий зачитал всем распоряжение об отходе.

– Очень прошу всех: закругляйте все береговые дела. Не позже, чем сегодня в обед подать всем рапорта, где отразить готовность службы к отходу. Не скрывать никаких проблем, сами знаете, в море что-то решать будет трудно. Поставьте в известность всех подчиненных, а вечером семьи. Вопросы есть?

Вопросов не было, и начальники служб разошлись. Перед обедом все принесли рапорта. Георгий внимательно прочел их. В рапортах проблемы не отражались. «Вот и прекрасно» – подумал он. В обеденный перерыв съездил на переговорный пункт и заказал переговоры с родителями. Переговоры дали на следующий день на шесть вечера, значит у родителей будет одиннадцать утра. На следующий день с утра на судно потянулись с вещами члены экипажа. А вечером Георгий пришел на переговорный пункт. Подождал немного, и телефонистка пригласила его в кабинку. Из трубки почти сразу раздался знакомый голос мамы.