Роза Шорникова - Момент сближения

Алеша очень любил свою мать, никогда ей не грубил, делал все, что она ему говорила. У него никогда даже не возникало мысли, что мама может быть не права. Почти все свободное время они проводили вместе. Друзей у Алеши было немного, в основном одноклассники, мальчики, увлекающиеся Интернетом и компьютерами.

Это случилось неожиданно, впрочем, как и все, что происходит с нами впервые. Алеша вырос. Сначала она заметила легкий пушок на подбородке, потом начал давать сбои голос, временами переходя на тонкий фальцет. Но это все полбеды, к этому она в общем-то была готова. А вот к чему она не была готова совсем, так это к тому, что ее Алеша вдруг перестал в ней нуждаться. Нет, она, конечно, по-прежнему готовила, стирала его вещи, убирала в его комнате, но вот разговаривать они стали меньше и гуляли вместе все реже и реже. Все чаще на ее вопросы он отвечал одним словом «нормально», от которого у нее внутри все переворачивалось. Он не обижал мать грубостью. Он просто перестал пускать ее в свой мир, в свою жизнь.

«Что происходит?» – думала Кира. Эта мысль навязчиво терзала ее днем и ночью. «Что с ним? Ведь я хочу ему только добра и только я знаю, что ему нужно, ведь он – мой сын». Ее сын, ее мальчик. Сколько раз она представляла себе его выросшим, веселым и счастливым. И она знала, как этого достичь. Почему же он так сопротивляется? Переходный возраст, может быть, просто переждать? И все опять будет хорошо?

Но лучше не становилось. Лето перед одиннадцатым классом они провели в городе. Кира даже не стала брать отпуск, поскольку Алеша в категоричной форме отказался куда-либо с ней поехать. У него появились новые друзья, с которыми он проводил целые дни. Это были ребята, обычные подростки, которые небольшими группками слоняются по улицам.

– Что ты в них нашел? О чем можно с ними разговаривать? Тебе интересно? – удивлялась Кира.

– Они – мои друзья, – лаконично отвечал Алеша, и на этом обычно разговор заканчивался.

Денег он у нее никогда не просил. Кира сама каждый день давала ему немного, чтобы он мог где-то перекусить. «Целый день на сухомятке», – жалела она сына. Домашний обед обычно оставался на ужин.

В сентябре начались занятия в школе. Алеша был любимцем преподавателей и основным претендентом на золотую медаль. «Вот окончит школу, перерастет, и все наладится», – успокаивала себя Кира.

Алеша учился по-прежнему хорошо, но новых друзей не оставил. Каждый вечер, приходя с работы, она находила на столе записку сына: «Гуляю. Приду в 11.00». И, как по расписанию, ровно в 11.00 он был дома. Кира разогревала ему ужин, он молча ел, говорил «спасибо» и уходил в свою комнату, закрывая за собой дверь. А Кира мыла тарелки и все думала, думала, что же еще она должна сделать, чтобы наладить отношения с сыном?

Это было за неделю до Нового года. Алеша, как обычно, пришел в одиннадцать, вымыл руки и сел за стол, ожидая ужин.

– Мамуль, а что ты будешь делать на Новый год? – неожиданно спросил он.

– Как, что делать? – Кира удивленно повернулась к нему. – Мы будем дома, конечно. А хочешь, можем пойти куда-нибудь, ты уже большой.

– Вот и я о том же, – ответил Алеша, – я к ребятам пойду.

– К каким ребятам? Ночью? Один в двенадцать часов?

– Мам, а в одиннадцать приходить можно?

Кира растерялась.

– А кто там будет из взрослых?

– Мам, мне скоро семнадцать. Я каждый день там бываю. Что случится за одну ночь?

– Но ведь Новый год, наверняка выпьете шампанского, – пыталась найти новые аргументы Кира.

– Мамуль, – усмехнулся Алеша, – мы уже давно не пьем шампанское.

– А что же вы пьете? – Кира присела, зажав в руке скомканное полотенце.

– Ну, ты что, маленькая что ли?

– И ты тоже? – она пыталась заглянуть в его глаза, надеясь увидеть в них отрицательный ответ на свой вопрос.

– Пробовал. Мне не понравилось.

– Не понравилось, – механически повторила Кира, – а что понравилось?

– Пивка немножко можно.

– Немножко, это сколько? – не унималась Кира, словно в данный момент вопрос количества был главным.

– Ну, бутылочку или две. Ладно, мам, спасибо, я пойду.

Дверь его комнаты привычно захлопнулась.

Кира подошла к окну. Она ничего не понимала. Когда же это началось? И как она не заметила? Или не хотела замечать? Не могла даже предположить, что такое может произойти с ее сыном. Нет, неправда. Она об этом просто не думала. Даже мысли не приходило, что ее сын может оказаться в такой компании. И вот, как снег на голову. «Какой крупный снег», – вдруг подумала Кира, глядя, как огромные узорчатые снежинки кружатся в свете окна. Ей вдруг захотелось подставить руку под этот мерцающий снегопад, ощутить приятный холодок на дрожащих пальцах, и чтобы все было, как раньше. Ведь она его так любит, и кроме него у нее никого нет. Совершенно никого.

– Алеша, – Кира постучала в закрытую дверь. – Можно?

– Конечно, мама, – отозвался тот.

– А, может быть, тебе никуда не ходить? Пригласи ребят к нам. – Ей казалось, что она нашла достойный выход из положения.

– А ты?

– Я?.. Я пойду к тете Вале, они давно меня приглашали, – сказала Кира и быстро вышла из комнаты.

– Спасибо, мамуль, – услышала она голос сына.

«Зато хоть будет дома», – успокаивала она себя, возвращаясь на кухню.

После Нового года дела пошли еще хуже. Алеша начал пропускать занятия. Учителя замучили ее телефонными звонками и упреками, что она не может повлиять на сына. А что она могла? Разве она его этому учила? Кира ощущала полную свою беспомощность. И разве можно было ее упрекнуть в том, что она не знает, как нужно строить жизнь. И разве не она сама построила свою? Кто ей в этом помогал? Никто. Свою жизнь она спроектировала, слепила, сделала сама. И никто не может ее ни в чем упрекнуть. И она знает, как построить жизнь своему сыну. Знает, но ничего не может сделать. Ничего…

Наступила весна. Кира очень любила это время года. Но сейчас ей было не до откровений природы. Алеша стал часто оставаться у друзей на ночь. Он не давал ей адреса и телефона, но всегда предупреждал ее об этом, звонил вечером и утром, говорил, что у него все в порядке. Но слово «порядок», к сожалению, они понимали по-разному.

Ее жизнь превратилась в сплошное ожидание чего-то неожиданного и страшного, она покорно подчинилась этому непроходящему страху за сына, который словно сжирал ее изнутри, постепенно подтачивая ум, сердце, нервы. За несколько месяцев она потеряла то, что с таким упорством и любовью создавала всю жизнь. Она оставалась одна.

Был прохладный апрельский вечер. Кира возвращалась с работы, привычно перебирая в уме места, где сейчас мог быть ее Алеша. Снег почти везде уже стаял. Кира присела на скамейку и взяла в руку веточку небольшого кустика, росшего рядом, поглаживая пальцами набухшую глянцевую почку. «Гладенькая такая. Скоро листочек появится. Маленький. Да, жизнь продолжается…»