Ольга Камашинская - Дочь экстрасенса

Ирина успокоила девушку: «И не узнает об этом больше никто, если сама не расскажешь. Я же на то и ясновидящая, чтобы все знать. А тебе надо уехать в другой город жить. Учиться, приобрести хорошую специальность. Чувства твои нестойкие, уедешь – пройдут. Просто тебе мешает постоянное с детства соперничество с сестрой, усилившееся после ее замужества. Надо разорвать этот замкнутый круг. Твоя любовь впереди. Через один – два года встретишь настоящую любовь, но только в другом городе, учти, выйдешь замуж за хорошего человека».

Потрясенная девушка ушла. Через год от нее пришло письмо. Она последовала совету Ирину Георгиевны, уехала в Казань, окончила курсы поваров, устроилась на хорошую работу, познакомилась с парнем, за которого скоро выходит замуж. Приглашала на свадьбу.

Так Ирина начала читать мысли людей. Но это, оказывается, было не очень приятное занятие. Поток мыслей чаще всего представлял из себя нечто невразумительно пустое: «Вот эта девчонка ничего. Попка упругая. А сиськи маленькие. Зато вон у той коровы в берете – большие. А сама – трактор в скафандре. Как наша бухгалтерша. Опять она за одно дежурство ночные не проставила. Сволочуга. Пойду, обматерю завтра. Нет. Не стоит. В другой раз обсчитает. Лучше по-хорошему договориться. А дочка у бухгалтерши —девочка что надо. С ней бы на природу съездить, в траве поваляться. Или с новой кладовщицей. И грудастая и задастая. Даст или не даст?»

В других случаях это было нечто гадкое, вязко – тягучее, насыщенное злобой и завистью: «Вырядилась, мужиков заманивает. Видно сразу – шлюха. Морда, вон какая гладкая, на косметику тратит, поди, тысячи рублей. Так мужики ей платят. Говорят, проститутки некоторые за раз сто баксов берут, бесстыжие. В два раза больше, чем пенсия. Ну ничего, заболеет еще СПИДом. Или какой маньяк изобьет, ножом изрежет. Так ей и надо, шлюхе».

У подавляющей массы людей мысли были как заезженная пластинка, с простой мелодией из двух аккордов: шли по одному кругу, повторяясь, примитивные и однообразные.

Вскоре проявилась и еще одна экстрасенсорная способность. Когда Ирина начала видеть ауру, постепенно разбираться в ее структуре, то стала и определять и ее нарушения – болезни, как уже проявленные на физическом плане, так еще и таящиеся на нулевом уровне, не определяемые врачами, даже с помощью приборов и лабораторных исследований. Клинически они беспокоили пациентов неопределенными болями, недомоганиями, общей слабостью. У Ирины во много раз возросла энергетика, которую она научилась поднимать до нужного уровня с помощью йоговских асан и особого дыхания. И она начала восстанавливать своей энергией разрывы в полевых оболочках человека, его ауре. Так пришел дар целительства.

От клиентов не стало отбоя. Записывались за месяц вперед. Чтобы не истощить свои ресурсы и энергетику, больше шести – семи пациентов в день она не принимала. Для уменьшения потока страждущих, Ирина организовала оздоровительные курсы, на которых учила людей восстанавливать и поддерживать здоровье своими собственными силами, чтобы не нуждаться в лекарствах и целителях.

Конечно, трудно жить в потоке чужих мыслей и видеть постоянно обнаженными души людей через их ауры. Но Ирина научилась отключаться. Она воспринимала свой мозг, как какой-то сложный прибор (компьютер или телевизор). Надо увидеть ауру – включаешь одну волну, хочется прочитать чьи-то мысли – переключаешь другую. Пора подлечить кого-то, поворачиваешь тумблер в голове – и вот уже из пальцев начинает струиться целительная энергия.

Ирина никому не рассказывала об этих особенностях своего мозга, не писала научных статей и популярных книг. Она знала, что когда начинаешь говорить о своем даре, то по эзотерическим законам, он пропадает. А этого не хотелось. Никакой мании величия, свойственной многим колдунам и целителям, у нее не развилось. Ирина понимала, что был проделан огромный труд, благодаря особым методам, учитывая опыт многих поколений экстрасенсов, ее организм настроился на определенный информационно – энергетический поток. Так появилась способность видеть ауру, читать чужие мысли, заниматься целительством. Но этот настрой мозга легко можно сбить или потерять. Разные излишества, вредные привычки, секс, эгоцентризм, грязные мысли, отрицательные эмоции – нарушают работу человеческого мозга.

И тогда он, как старый испорченный приемник, становится непригоден для экстрасенсорного восприятия информации. Она так же знала: раз дано – надо использовать. Еще один закон эзотерики. Ирина все дальше и дальше отдалялась от большинства своих старых друзей и знакомых. Мало кто понимал ее стремление к самосовершенствованию, постоянную работу над собой, напряжение интеллектуальных сил в поисках истины и новых возможностей человека. Видели только внешнюю сторону – успех, высокие заработки, финансовую независимость.

Николай через несколько лет понял, что прогадал. Ему надоело таскать тяжелые баулы и часами стоять и в жару и в холод на барахолке, торгуя вещами. Раньше он навещал дочь два—три раза в год, а теперь зачастил. Приносил гостинцы, водил Женю в кафе—мороженое и в парк на аттракционы. Женя, милостиво приняв подарки, съев несколько порций мороженого и откатавшись на каруселях и качелях, под благовидным предлогом старалась поскорее ускользнуть от отца, чтобы не слышать его нудных речей: «Женя, я люблю тебя, доченька. Ты же хочешь, чтобы мы всегда были вместе: ты, я и мама. Семья должна жить вместе. Мы будем ездить на дачу, ходить в лес. Я буду маме помогать и тебе тоже. Ты скажи маме, что очень хочешь, чтобы я вернулся. Сделаешь это, доченька?» Женька буркала: «Да» и убегала.

Потом Николай, решив, что почва достаточно подготовлена, пришел к Ирине, клялся в любви, каялся в своей роковой ошибке и просился домой. Но Ирина высмеяла его и прогнала. Николай обозлился и хотел через суд разделить профессорскую квартиру. Но знакомые адвокаты Ирины Георгиевны легко доказали необоснованность его требований. Николай обиделся, успокоился и перестал приходить.

Изредка звонил дочери и на день рождения дарил подарки. Алиментов не платил. Но сейчас в его деньгах нужды не было. Но тут, буквально две – три недели назад, когда они собрались ужинать, раздался звонок. Открыли дверь, на пороге стоял Николай, полупьяный, с бутылкой вина в руке, сказал, что надо поговорить. Его позвали к столу. Ели молча, а потом, поев и выпив, он начал паясничать и говорить гадости: «Что, богатые стали. Коситесь на меня, как на таракана, даже разговаривать не хотите. Гордые. И теперь торгаш с барахолки вам ни к чему. С ним и за одним столом сидеть западло? Так, что ли? А ты, Ирка – кто сама-то? Гадалка. Да как ты можешь людям головы морочить? А еще кандидат наук. Материализм научный изучала. Ни хрена ты не видишь, говорить только умеешь, понавесишь лапши на уши, а денежки в карман. Хорошо устроилась!»