Ольга Камашинская - Дочь экстрасенса

Мадам Дюваль задумчиво посмотрела на девочку: «Хорошо, Джейн. Ты достаточно взрослая девочка и должна знать правду. Я расскажу тебе то, что знаю сама. Ты была единственной дочерью очень хороших людей, моих знакомых. Их звали Мэри и Алекс. Они были учителями, преподавали в школе шахтерского поселка и жили в своем доме на его окраине. Однажды поздно вечером, когда они уже собирались ложиться спать, к ним в дверь постучал незнакомый мужчина и попросил дать ему приют. В ту холодную, ветреную очень он шел издалека, вымок под дождем и замерз. Они впустили странника, накормили, обогрели около камина, постелили ему постель. А это был беглый каторжник, очень жестокий человек. Ночью он убил твоих спящих родителей, взял их деньги, драгоценности, теплую одежду и поджег ваш дом. Проснувшиеся соседи вызвали пожарных. Тебя чудом удалось спасти». Мадам Дюваль замолчала.

– А тот каторжник, он жив? – спросила Джейн.

– Нет, Джейн, полицейские убили его во время преследования. И я думаю, моя девочка, сейчас из твоего подсознания у тебя выходят те страхи. Современные психологи считают это возможным и умеют такие состояния лечить. И у меня для тебя хорошая новость. К нам в город приехал врач – психиатр, он как раз занимается подобными проблемами. Учился у самого Фрейда. И я договорилась с ним – доктор обещал тебе помочь.

На следующий день Джейн позвали к доктору Филсу. Сначала девочка очень испугалась мужчину. Крупная фигура. Немигающие холодные глаза. Но потом доктор улыбнулся и очень мягко произнес: «Не надо меня бояться, Джейн. Я хочу избавить тебя от страхов, чтобы ты снова стала веселой и здоровой. Давай мы поможем друг другу!»

Его голос завораживал. Впервые Джейн увидела мужские глаза, пристально рассматривающие ее. Преподавателей – мужчин у них в школе не было. И гулять поодиночке по улицам города им категорически запрещалось, и теперь, видя рядом с собой сильного мужчину, Джейн даже подумала, что это, наверное, неплохо – иметь отца, чтобы чувствовать постоянно его силу и опору.

Доктор начал расспрашивать девочку об ее учебе, учителях, развлечениях, воспоминаниях детства и о мечтах. Постепенно Джейн разговорилась, иногда даже говоря то, что хотелось бы скрыть, выдавая свои маленькие девичьи тайны. Но ее раздирали противоречивые чувства. Голос доктора вводил в какое-то полусонное состояние, расслаблял и успокаивал. Хотелось что-то говорить, чтобы слышать новые вопросы и как бы качаться на волнах этого приятного голоса. Но его глаза… они тревожили, вызывали какие-то не очень приятные чувства. В них было невозможно что-то прочитать. Ни мыслей, ни сочувствия, ни каких-то других эмоций. Стена. Но постепенно необъяснимые страхи ушли, и Джейн попала полностью во власть вкрадчивого голоса. Она даже задремала. Проснулась от слов доктора: «А сейчас ты встанешь бодрой и хорошо отдохнувшей. И через два дня мы встретимся снова».

Действительно, Джейн себя почувствовала значительно лучше после сеанса психотерапии. И, когда воспитательница спросила, будет ли она продолжать дальнейшее лечение, девочка согласилась. И она стала приходить в кабинет доктора два раза в неделю. Воспитательница поджидала ее в холле, читая книжку. Только на четвертом сеансе Филс перешел непосредственно к обсуждению ее страхов (темноты, одиночества, деревьев) и к тому самому сну.

Никому раньше Джейн подробно не рассказывала свой сон. На расспросы подруг и воспитательниц она только начинала дрожать и говорила прерывающимся голосом: «Меня там убивают». Но с мистером Филсом они обсуждали этот сон со всеми мельчайшими подробностями. И Джейн впервые заметила, как загорелись глаза доктора. Она даже с умилением подумала: «Как он хочет мне помочь! Я ему обязательно тоже сделаю что-нибудь хорошее». Несколько сеансов они с доктором провели, работая над страхами Джейн. И девочка стала себя чувствовать намного увереннее. Ночные кошмары уже больше не мучили ее. И она теперь засыпала в своей комнате без света и даже могла ночью пройти из комнаты в туалет по плохо освещенному коридору, не будя, как раньше, для сопровождения свою соседку. Наконец, доктор спросил, улыбаясь: «Но и теперь, ты, моя смелая девочка, ничего не боишься?» Джейн подумала и честно ответила: «Когда просыпаюсь ночью и гляжу в окно, мне становится очень страшно. В доме уже почти не боюсь, а на улицу выйти не могу».

Доктор сказал: «А хочешь, я тебе помогу полностью избавиться и от этого страха? Чтобы ты, когда станешь взрослая, уже ничего не боялась?» Джейн, конечно, хотела. Она с ужасом представляла, что сон может вернуться, если дело не довести до конца. А погибать каждую ночь – это было уже не в ее силах. Тогда доктор изложил свой план лечения. Он объяснил, что надо идти навстречу страху, а не прятаться от него, и только тогда страх окончательно уйдет. И они должны провести эксперимент, но, чтобы никто не помешал ему, нужно его хранить втайне от всех. Джейн согласилась.

И тогда он сказал, что надо делать. Ночью, когда все уснут, он предлагал Джейн одеться, открыть окно своей комнаты и вылезти в него. А он будет ее ждать напротив, у забора, и они вместе пойдут, погуляют по парку. Чтобы Джейн поняла: ночь такая же, как день; все такое же вокруг, только вместо солнца светит луна. Разница всего лишь в освещенности окружающих предметов. Когда Джейн убедится в этом на собственном опыте – все оставшиеся страхи исчезнут без следа, и это будет их общей победой. Джейн еще раз подтвердила свое согласие на ночной эксперимент.

Ей очень нравилось то, что взрослый мужчина уделяет ей так много внимания. Она пыталась разгадать, почему. Может, у него нет детей, и он относится к ней, как к дочери? Сколько ему, интересно, лет? Тридцать пять? Сорок? А может… И тут сердце девочки сладко замирало. А может, он полюбил ее. И, когда она вырастет, они поженятся. Конечно, доктор гораздо старше. Но Джейн прочла много книг про любовь и знала, что мужчины бывают часто намного старше своих жен. И поэтому Джейн с готовностью согласилась на эту ночную прогулку по парку. Да и что с ней может случиться, если рядом такой сильный и умный мужчина?

Весь следующий день девочка с напряжением ждала вечера. Она была невнимательной на занятиях и ей даже пару раз сделали замечания учителя. Особенно долго тянулись вечерние часы. Каждая минута длилась так долго, словно самый нудный урок. Она все время смотрела на циферблат. Час тридцать ночи – как еще долго ждать!

Но, наконец, девочки стали укладываться спать. Стихли шаги в коридоре. Засопела соседка по комнате, свернувшись калачиком на левом боку.

Джейн то испытывала прилив приятного томления от предвкушения предстоящей встречи с доктором, то, наоборот, ее охватывал страх и какие-то страшные предчувствия вызывали приступ оцепенения. Но она отгоняла плохие мысли прочь. Тайком, в темноте, оделась. Тихонько отворила окно (шпингалеты она отодвинула предварительно днем, чтобы не шуметь ночью).