Светлана Лубенец - Черная птица ревности

Когда время уже подходило к половине шестого, совершенно отчаявшаяся студентка Романова оделась в то же самое, в чем днем была в институте: в узкие темно-синие джинсы и серый коротенький джемперок с изображением кошачьей морды. Потом расчесала волосы, завязала их в хвост на затылке, села на диван перед часами и до шести часов даже сумела немного успокоиться. В конце концов, пусть Константин Эдуардович не заблуждается на ее счет: она самая обыкновенная студентка, а не леди в мехах и бриллиантах. Впрочем, он вряд ли заблуждается. Видимо, довольно-таки дешевая ложка, которую она нашла в магазине антиквариата, дорога Иващенко как память, и потому он посчитал своим долгом сводить дарительницу в театр. Отработать, так сказать… Правда, есть еще розы… Ну… скорее всего то, что напоминает преподавателю эта ложка, настолько серьезно, что тянет на билет в театр и букет роз! Только и всего!

Константин Эдуардович приехал за Майей на машине. Она совершенно не разбиралась в марках автомобилей, потому и не могла ее определить, но дымчато-серый цвет был приятен для глаз и весьма элегантен.

– Это ваша машина? – спросила девушка, когда уже уселась на переднее сидение рядом со своим преподавателем химии.

– Конечно! – Он улыбнулся. – Зачем бы мне брать чужую!

– Но вы никогда не приезжали на ней в институт.

– А зачем? Вы же видели, что я живу рядом, а прогуляться – это даже приятно.

На этом разговор иссяк. Дорога была настолько забита машинами, что Иващенко приходилось лавировать между ними, и разговаривать, в общем-то, было и некогда. Из-за пробок, о которых Константин Эдуардович предупреждал Майю, подъехать к театру удалось только за десять минут до начала. Они только-только успели раздеться и найти свои места, как спектакль начался. Майе очень хотелось сосредоточиться на том, что происходит на сцене, особенно тогда, когда на нее вышла знаменитая Алла Завельская, но у нее ничего не получалось. Рядом с девушкой сидела надушенная дама в вечернем декольтированном платье с жемчужным колье на шее и смотрела на сцену исключительно в бинокль. Майе стало очень не по себе. Как она и предполагала, Иващенко оделся в строгий темный костюм. Когда закончится действие и зажжется свет, Константин Эдуардович в костюме ужаснется, когда сравнит свою спутницу с жалкой кошкой на груди с окружающими дамами в декольте и жемчугах. Конечно, он видел ее джемперок в гардеробе, но они так торопились, что ему было не до сравнений с другими зрительницами.

В антракте Майя несколько успокоилась, поскольку по фойе прогуливались люди, одетые очень разнообразно. Кстати сказать, декольтированные дамы не составляли большинства. В основном, люди были одеты довольно скромно. Похоже, многие пришли в театр прямо с работы. Иващенко повел ее в буфет, где пытался угощать пирожными и соком. Майе кусок в горло не шел, но она заставила себя съесть половинку эклера. Константин Эдуардович расспрашивал о том, понравилось ли ей действие и какое впечатление произвела на нее Алла Завельская, но Майя была в состоянии твердить только одно и то же: да, все хорошо, очень понравилось.

Во время второго действия Майя мучилась еще больше, чем во время первого. От сладких духов рядом сидящей дамы у нее разболелась голова. Она боялась, что после окончания спектакля Иващенко задаст ей какие-нибудь вопросы по сюжету, поэтому изо всех сил старалась сосредоточиться на том, что происходило на сцене, но чем больше она старалась, тем хуже у нее это выходило. К концу спектакля она так измучилась, что уже чуть не плакала. Когда зажги свет, девушка сказала преподавателю, чтобы он поскорее отвез ее домой.

– Вам не понравился спектакль? – спросил он.

– Дело не в этом… – дрожащим голосом отозвалась Майя. – У меня просто очень разболелась голова…

Во время езды к дому Майя украдкой вытирала выкатывающиеся по одной слезы. Она поняла, что полностью провалила свидание с Иващенко. Конечно, он и не собирался с ней встречаться далее, но от этого вчера у него могло бы остаться хорошее впечатление. Могло бы. Но не останется.

На одном из перекрестков, где пришлось долго стоять в очередной пробке, Константин Эдуардович вдруг сказал:

– А поедемте ко мне, Майя! У меня есть чудесный травяной сбор от головной боли. Я заварю вам чай с этой травой, и вы очень скоро почувствуете себя здоровой.

Майя, которая уже не надеялась ни на что хорошее, смогла только кивнуть.

В своей квартире Константин Эдуардович посадил ее в комнате в мягкое низкое кресло, а сам удалился на кухню. Чай, который он вскоре принес, был чуть горьковатый, но очень душистый. Пока она пила его, Иващенко сидел перед ней на корточках и почти неотрывно смотрел в лицо.

– Почему вы так на меня смотрите? – наконец окончательно смутившись, спросила Майя.

– Как? – удивился он.

– Н-не знаю… На меня еще никто так не смотрел.

Преподаватель зачем-то подергал себя за нос и, медленно подбирая слова, начал говорить:

– Майя… Я мог бы сделать вид, что ни о чем не догадываюсь… но это не так… Я не мальчик, а потому вижу ваше состояние… и все понимаю… Вам я чем-то нравлюсь, хотя, честное слово, даже не могу понять, чем… Я самый заурядный мужчина, самый обыкновенный…

– Вы необыкновенный… – прошептала Майя, прижимая к себе полупустую кружку.

– Нет же! Я же все про себя знаю и… Словом, вы быстро разочаруетесь и тогда…

– Я не разочаруюсь!! – выкрикнула она, и чашка выскользнула у нее из рук. Она не разбилась, поскольку упала на ковер, но из нее выплеснулись остатки чая, и бежевый ворс обезобразило коричневое пятно. Майя с испугом посмотрела на Иващенко и, еле ворочая языком, прошептала: – Я испортила вам ковер…

– Какая ерунда! – поднявшись на ноги, отозвался Константин Эдуардович. – Что такое какой-то ковер… Да и вообще, сейчас в магазинах столько средств для чистки, что не стоит на этом даже зацикливаться. Мы же говорим о другом…

Девушка промолчала, потому что совершенно не знала, что ей на это ответить, и преподавателю пришлось опять говорить самому.

– В общем… вы, Майечка, мне тоже очень симпатичны… Вы напоминаете мне… Впрочем, это неважно… – Он опять присел перед своей студенткой на корточки. – Понимаете, я рад был бы, если бы вы… я не знаю, как сказать… в общем, я с радостью буду с вами встречаться до тех пор, пока вы не скажет, что больше этого не хотите…

– Я так никогда не скажу! – опять выкрикнула девушка и, сползла с кресла, оказавшись перед ним на коленях.

Константин Эдуардович тоже опустился на колени, и несколько минут они просто смотрели друг в другу в глаза. Потом Майя протянула руку и дотронулась до щеки своего преподавателя. Иващенко поцеловал ее ладонь, и тогда девушка не выдержала напряжения. Она захлестнула шею Константина Эдуардовича руками и начала беспорядочно целовать его лицо, приговаривая: