Сергей Венедов - Игра в бирюльки

В здании на бульваре Ланн вообще водки выпивалось немеренно, больше, чем в любом другом месте в Париже или даже во всей Франции. При этом не отвергались и не дискриминировались разные там виски, кальвадосы, анисовый пастис, ликеры куантро или гран марнье, портвешок, красное и белое сухое вино. Пили все это в одиночку, тайно или все вместе на общих праздниках, иногда смешивая противоречивые напитки, что выходило кому-нибудь боком. Например, школьный физрук после пьянки приставал к жене завхоза и был бит или же кого-то поважнее, пьяного вдрабадан, задерживала за рулем французская дорожная полиция. Потом все сходились и разбирались в кабинете парторга Тютикова, и в обоих случаях разборка заканчивалась либо неминуемой отсылкой на родину, либо строгим предупреждением. Иногда, возвращаясь вечером в свои скромные апартаменты, Кранцев краем глаза видел, как в общем коридоре в тиши ночи и в полной темноте водитель Гриша лупит свою чем-то провинившуюся жену Нюру, и та молча сносит удары, лишь бы не услышал Тютиков. Никакого шума! Жена тоже понимала: синяки быстро пройдут, а в Москве ни магазина «Tati», ни «PrisUnic» с их обилием доступного и нужного людям товара. Неясно, надо было грустить или веселиться, узнав, что красавица-жена бухгалтера Ревунова, очумев от избытка красивого белья в магазине «СиЭндЭй», пыталась покинуть его с двумя неоплаченными лифчиками под платьем и глупо бежала от охранников по шикарной улице Риволи, слепо надеясь уйти от погони.

К застолью для встречи Нового года в большом зале приемов посольства и в атмосфере зашкаливающей радости демократически собирались сотрудники всех категорий – дипломаты и техсостав. И как только заканчивалось поздравление главы государства по телевизору, буйство глаз, рук и чувств вспыхивало с новой силой, еще до возвращения сладкоголосого диктора на экран. Присутствие посла не смущало никого – ведь это был коллектив равноправных советских граждан на отдыхе. Тут как раз и можно было услышать громкую и более или менее обязательную «Калинку», а после трех-четырех тостов увидеть, как нетерпеливые пары пытаются изобразить «казачок» под песню антисоветчика Сарду, жалующегося Владимиру Ильичу на козни СССР. Техсостав все равно слов не понимал. Но общее предпочтение отдавалось, конечно, зажигательным ритмам Клода Франсуа, которые чередовались с песнями любимцев советского народа Джо Дассена, Мирей Матье, Шарля Азнавура и Саши Дистеля. Радость новогодия быстро достигала самого высокого накала, обуревая, приподнимая и увлекая каждого в соответствии с дозой поглощенного шампанского, водки или их благородной смеси. Количество смеси вело к постепенному преодолению всех социальных и психологических барьеров между гуляющими.

В известной степени этому способствовало и ношение масок. Хотя Кранцева, например, трудно было не узнать, несмотря на нацепленный круглый красный нос, пеструю маску и колпак клоуна – роль, которую он, мимикрируя, пытался теперь играть в повседневной жизни. Его зоркий глаз безошибочно выхватил в толпе чудной и нелепый костюм огромного желтого цыпленка. Но плавные движения прелестного хищника, знакомый аллюр пантеры не оставляли сомнений и заставили его сердце биться сильнее – Вера Таранова, жена его коллеги Андрея. Неспетая песня. Через секунду кончиками пальцев Артем уже ощущал под шелком блузки, чуть выше пояса, гладкую, упругую кожу спины «цыпленка» и не сводил глаз с капельки пота, катившейся по шее в небольшой выемке в костюме. Сквозь прорези для глаз в желтой пушистой голове его почти прижигал острый, пристальный взгляд, похожий на зов в ночи, молчаливый упрек или призание в чем-то таком, что не могло быть достоянием гласности в сплоченном и высокоморальном советском коллективе, тем более на расстоянии трех шагов от их супругов. Чуткие пальцы Кранцева пытались расшифровывать сигнал Морзе, посылаемый кожей партнерши. Сигнал был еще недостаточно силен, расплывчат, но уже невероятно будоражил воображение, сбивал с мыслей, от которых – а может, просто от неровного ритма танца – у клоуна перехватывало дыхание…

Ему пришлось ждать целых четыре долгих дня, чтобы наконец встретить Веру у проходной посольства. Ее правильное лицо, на этот раз без маски, светилось безукоризенной чувственной красотой, женственностью, смешанными, как показалось Кранцеву, с тоскливым ожиданием. Он понимал, что их слишком явное сближение на виду у дежурных и обитателей жилой части посольства показалось бы неуместным и подозрительным, но порыв сдержать было еще труднее. И он поспешно приблизился, бормоча какие-то невнятные общие слова, краснея и задыхаясь. Но потом все же собрался с духом и сообщил, прерывисто дыша, полушепотом, что неодолимое желание преследует его после танца с «цыпленком» на новогоднем вечере. И сразу же стал прозаично объяснять, что остаться наедине в здании Бункера им просто невозможно, а в отеле – более чем рисковано. В ответ Вера подняла на него свои серые глаза и тихо произнесла: «Ищи, ты мужчина». Надо ли объяснять стимулирующую силу подобного заявления. Ясного, вдохновляющего согласия.

Случай представился уже через пару дней. Андрей, муж Веры, сам попросил Артема отвезти жену в город, к врачу. «Мне надо мчать в аэропорт, встречать делегацию, выручай, старик!» Обычно к французским докторам посольских сопровождал врач посольства, но по стечению обстоятельств он оказался тоже в отлучке. В машине, пересекая квартал Дефанс в направлении парижского пригорода Нантерр, оба не произнесли ни слова, так как слишком нервничали от такой нежданной и скорой близости друг к другу. Но магия взаимного желания потихоньку начинала действовать. Артем первым коснулся рукой затылка пассажирки, не отрывая глаз от дороги. Та робко, но внятно, сразу же откликнулась, сильно сжав его руку. На светофоре Кранцев повернулся, чтобы встретить слепящий свет кристальных, глубоких глаз Веры, в ту же секунду набухших от нежности крупными слезами. Движение руки остановилось на коленях пассажирки, прикосновение обожгло Кранцеву пальцы, и бедовая его голова окончательно запылала неугасимым огнем. Кончиками наэлектризованных пальцев Кранцев едва притронулся к шелковой коленке, осторожно, как опытные гитаристы касаются струн, рассчитывая вызвать нужный звук. И звук последовал – когда Вера сжала его пальцы коленями, опустила голову, издав благодарный и освобождающий стон.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.