Валдемар Люфт - Билет в мусоре. Сборник рассказов

Стоял небольшой мороз. Второпях я забыл накинуть шарф, и морозный ветерок тут же проник под воротник и стал щипать шею и грудь. Я быстро пробежал к машине, сел за руль, включил двигатель и стал ждать, когда на застывшие стекла пойдёт тепло от мотора. Дорогу с утра посыпали солью, и в тех местах, где ночью образовался гололед, теперь чернели лужи. От них поднималось испарение, и я вспомнил про Бабарашку. Его просьба не отпускала меня. Я уже знал, что, хочу или нет, но поеду туда, где сейчас живут дед с бабкой – мои бывшие соседи. Вот только как преподнести эту поездку жене, я не знал…

По пути я не осмелился заговорить с женой о поездке. Но когда у дома поставил машину на стоянку, набрался смелости и сказал:

– Знаешь, Лина, мне хотелось бы завтра куда-нибудь поехать и отдохнуть. Просто так, отключиться от всего. Хоть в Ульм, хоть в Равенсбург, хоть на Бодензее – но только куда-нибудь подальше, и побродить по улочкам или по берегу озера. Ты не возражаешь?

– Давай вместе поедем в субботу.

– Нет. Я не хочу ждать субботы. Да и как всегда – только мы что-нибудь наметим, как тут же кто-нибудь перечеркнёт все наши планы. Когда ещё выпадет мне такой свободный день?

– Мне всё равно. Езжай, отдохни, если хочешь, – на удивление легко согласилась жена.

Вечером, когда жена задремала на диване, я позвонил племяннице моих бывших соседей. Их номер я нашел в телефонном справочнике. Не объясняя причины, попросил у них новый адрес стариков и без лишних вопросов получил его. На следующее утро я встал сразу, как только хлопнула дверь за ушедшей на работу женой. Когда пил кофе, снова пришёл Бабарашка. Светлое пятно напротив меня было ярче, чем вчера, и отдавало какой-то искрящейся синевой. То ли от кофе, то ли от присутствия Бабарашки я вдруг почувствовал себя свободным и счастливым. Мне казалось, что если сейчас взмахну руками, то полечу как птица. И в голове установилась какая-то ясность. Ни одной тревожной мысли не пробежало в ней. Пока я завтракал, мы молчали. Когда встал из-за стола, спросил Бабарашку:

– Как ты собираешься со мной ехать?

– Ты езжай и не беспокойся.

После этих слов искрящее пятно исчезло, весело пробежали шарики по столу, и я стал чувствовать себя счастливым. В таком состоянии я был готов перевернуть горы.

Установив в машине навигатор, выехал из города. Дорога после ночного снегопада была трудной, но я не уставал. Я даже не нервничал, как обычно, когда стоял полчаса в пробке, когда несколько километров пришлось плестись следом за двумя параллельно идущими грузовиками, когда один идиот на «Порше», обгоняя, подрезал меня, чуть не задев крыло моей машины. Все эти сложности проходили мимо меня. Я сосредоточенно ехал, и в моей душе царил праздник.

Через четыре часа добрался до нужного города. Навигатор привел меня на его окраину к недавно построенному дому. Я остановился у тротуара. Он был очищен от снега и посыпан мелкой щебёнкой. Войдя во двор, поднялся на крыльцо и позвонил в дверь. Открыла симпатичная женщина.

– Дядя Алексей здесь живёт? – спросил я.

– Да. А вы кто?

– Я его бывший сосед.

– Подождите минутку, – проговорила она своим мелодичным голосом и исчезла.

Через две минуты дверь осторожно открылась, и в неё выглянул мой бывший сосед. Его глаза были усталыми и с надеждой смотрели на меня.

– Здравствуйте, дядь Алексей, – сказал я и протянул руку для приветствия.

Он вышел на крыльцо. Следом из глубины дома послышалось:

– Папа, накинь на себя что-нибудь, на улице холодно.

– Я ненадолго, доченька, – ответил дед и прикрыл за собой дверь.

Он вопросительно смотрел на меня и, по-моему, догадывался, зачем я приехал.

– Вот, дядь Алексей, я вам привёз его.

Дед ничего мне не сказал. Он подошёл ближе и обнял меня. Я чувствовал, как мелко подрагивает его тело. Его худые руки прижимали меня к себе. Мне хотелось погладить седые волосы старика, но постеснялся. Он отпустил меня и отступил на полшага. Я снова видел его глаза – они были мокрыми. Но выражение в них было уже совсем не то, что буквально с минуту назад. В них появился живой огонёк.

– Зайдёшь, пообедаешь с нами?

– Нет, дядь Алексей, извини, мне надо домой.

Я развернулся и пошёл к машине.

– Спасибо, – сказал вслед дед.

И вдруг на крыльцо весело посыпались шарики от подшипника. Состояние возвышенности и счастья ушло, но чувство удовлетворения наполняло меня, как после какой-то важной победы. И я вновь, как много лет назад, почувствовал, как меня гладит по голове шершавая ладонь отца.

Самолёт приземлился в аэропорту Ираклиона. Уже на выходе из самолета Якоб почувствовал обжигающее солнце, светившее с высоты. За ограждением аэропорта виднелись пологие холмы с пожелтевшей травой и пирамидальными, похожими на тополя, деревьями. Ландшафт напоминал ему природу южного Казахстана, где он родился и прожил большую часть своей жизни. И как-то сразу стало легко на душе. Он никогда не был в Греции, а тут случайно попалась горящая недельная путевка на остров Крит. Одну неделю отпуска они с женой отдыхали на даче. В прошлую субботу были приглашены на юбилей дальней родственницы. Когда пришли бумаги из турбюро, стало тревожно на душе. По телевизору показывали бесконечные забастовки в Греции, многотысячные демонстрации и драки ультраправых с полицией. Путёвки так резко подешевели, наверное, потому, что не стало желающих ехать на отдых в эту беспокойную страну.

В Ираклионе на забастовки и на какие-то волнения не было и намёка. Приветливый персонал заученно улыбался гостям, отъезжающие и прилетевшие пассажиры были озабочены традиционными проблемами, мирно беседовали шофёры выстроившихся вдоль аэропорта автобусов. Якоб с женой нашли стойку представителя туристической фирмы. Миловидная девушка показала им автобус, который должен был отвезти их в другой город. Они заняли места недалеко от водителя. Надо было ещё ждать несколько минут, пока не придут остальные туристы. Сиденья постепенно заполнились, и машина тронулась с места. Сначала ехали по узким улочкам города, на окраине у шикарного отеля высадили семейную пару, и через десять минут вырулили на автобан. Скорость увеличилась. Водитель включил кондиционер, и в автобусе стало прохладней. Якоб с женой, обменявшись несколькими фразами, откинули сиденья и отдыхали, посматривая иногда в стёкла автобуса. Город остался позади. Справа виднелось синее море. Пологие холмы были засажены оливковыми деревьями и виноградом. Солнце давно перевалило зенит, и, когда автобус на извилистой дороге подставлял свой правый бок под его лучи, приходилось недочитанной газетой прикрывать голову, чтобы не получить солнечный удар. Жена, в конце концов, задёрнула занавеску на автобусном окне. Так сделали многие пассажиры, и в салоне стало сумрачно. Водитель заезжал по дороге в отели и высаживал пассажиров, поэтому дорога до города Рефимно – конечный их пункт – оказалась намного длиннее.