Александр Крживецкий - Далекое и близкое

(Пожар Рейхстага устроили сами фашисты 27 февраля 1933 г., использовав для его поджога слабоумного Маринуса Ван дер Люббе. Эта акция нацистов была поводом разделаться с политическими противниками, виновными же пытались сделать немецких и болгарских коммунистов).

Несколько ранее Агриппина Петровна участвовала в официальных переговорах с помощником начальника генерального штаба рейхсвера (немецкой армии) полковником Миттельбергом. Именно с его приездом в Москву началось активное сотрудничество Красной Армии и германского рейхсвера.

В ходе ежевечерних чаепитий с бабушкой и продолжительных задушевных бесед (я еле успевал делать пометки) вырисовывались две основные задачи ведомства Яна Берзина на западном направлении:

1. Расширение сотрудничества с рейхсвером в области взаимной подготовки кадров, обмена военными и производственными технологиями, разработка и испытание нового химического оружия.

2. Поскольку основным и самым опасным вероятным противником СССР в то время считалась Польша, шел активный обмен информацией между разведками двух стран о военном потенциале Польши, ее мобилизационных планах, количестве и оснащенности воинских подразделений, предприятиях военной отрасли.

Деятельность по разрешению первой задачи была глубоко законспирирована (так как противоречила Версальскому договору), создавались фиктивные акционерные фирмы, такие, как «Метахим», в Казани была открыта танковая, а в Липецке летная школы, в которых проходили обучение офицеры рейхсвера. Совместные же испытания нового химического оружия осуществлялись на военно-химическом полигоне на станции Причернавская (поселок Шиханы, Саратовская область).

Что же касается Польши, то она вела провокационную и враждебную политику в отношении СССР. В 1938 г. поляки активно обсуждали с немцами раздел сфер влияния: Украина – сфера интересов Польши, а северо-запад России – сфера немецкого влияния. В частности, в конце октября 1938 года министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп и посол Польши в Берлине Ю. Липский договорились об общей политике их стран в отношении СССР на основе Антикоминтерновского пакта. В самом начале 1939 года этот вопрос уже детально обсуждался во время встречи Гитлера с министром иностранных дел Польши Ю. Беком. Польша заявила о своей готовности выступить на стороне Германии в походе против СССР. Плацдармом такого похода должна была стать Карпатская Русь (Закарпатская Украина, отделившаяся от Чехословакии).

В это же время польский посол в Париже называл Чехословакию «обреченной на смерть страной». И уже в марте 1939 г. Варшава беззастенчиво участвовала в разделе Чехословакии (совместно с Берлином и Будапештом), присоединив к себе Тешинскую область.

(Когда я недавно услышал наглое заявление польского журналиста и политолога Якоба Корейбы, прозвучавшее на популярной телевизионной передаче «Право голоса», о том, что, мол, мы, поляки, поможем устроить в Калининградской области референдум о независимости,мне сразу же вспомнились слова командующего рейхсвером генерала Ганса фон Секта из меморандума, адресованного германскому послу в Москве графу Брокдорф-Ранцау от 11 сентября 1922 года: «Мы не можем терпеть существование Польши; оно противоречит жизненно важным интересам Германии. Польша должна исчезнуть с карты мира, и она исчезнет из-за собственной внутренней слабости и благодаря России – с нашей помощью». Полякам полезно знать, что возможна ситуация с фактом очередного «Раздела Польши», и уже, навсегда! Поляки, прибалты, националисты Украины, да и иные европейские и англосаксонские «друзья» называют нас азиатами, пытаются поучать нас и даже угрожают России. Я на это могу ответить словами Александра Блока:

В целом необходимо отметить, что сотрудничество с Германией в начале и середине 30-х годов ХХ века в разных областях экономики и культуры (особенно инженерной), дало хороший импульс развитию советской оборонной промышленности и в целом индустрии, так как позволило использовать в различных областях промышленности немецкие передовые технологии, или как говорят сейчас, «ноу-хау». Как отмечал несколько позже министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп: «В Германской лавке было много товаров для России».

С приходом Гитлера к власти в Германии, климат советско-германских отношений стал быстро ухудшаться. Стремительно свертывалось военно-политическое сотрудничество. В речах фюрера зазвучали угрожающие заявления о жизненном пространстве для германской нации. «Миссия Германии, – утверждал А. Гитлер, – в прилежной работе немецкого плуга, которому меч должен дать землю». 29 29 Цитируется: Бухарин Н. И. Из речи на XVII съезде ВКП (б) 31.01.1934. Стенографический отчет. М., 1934 С. 127—129.

В интервью корреспонденту лондонской «Дейли Экспресс» 11 февраля 1933 г. фюрер откровенно заявил о сути своей империалистической внешней политике: «Германия нуждается во многом из того, что могут дать колонии, и колонии нам нужны в той же мере, что и другим державам». 23 марта 1933 г. Гитлер заявил в Рейхстаге: «Мы знаем, что географическое положение Германии, бедной сырьевыми материалами, не гарантирует экономической самостоятельности нашему государству». 30 30 www.deutschegeschichten.de

И. В. Сталину необходимо было спасти хотя бы торговые отношения, и немецкие валютные займы, и он на это направление решает поставить своего надежного человека. Его выбор падает на давнего товарища еще с дореволюционных времен – Давида Канделаки. В тридцатых годах тот руководил народным просвещением в Грузии.

Сталин вызвал его в Москву, назначил на высокий пост торгового представителя СССР в Швеции, а затем в Германии, вопреки сильному сопротивлению наркома иностранных дел М. М. Литвинова, считавшему Давида Канделаки не профессионалом. Между ними сразу же возникла острая личная неприязнь, которую Литвинов, как человек довольно независимый, выражал, не стесняясь, публично.

Регулярные отчеты о своей работе Д. Канделаки направлял на имя наркома, но, видимо опасаясь возможных инсинуаций, он часть важной информации передавал неофициально Главному Разведывательному управлению РККА, через Агриппину Петровну. Конечно, когда возникала срочная необходимость, наш торгпред обращался напрямую к «хозяину», но обычно старался не беспокоить И. Сталина.