Борис Цеханович - Кто служил в армии, в цирке не смеётся. Сборник рассказов

– Что, Борис Геннадьевич, за «подарком» пришёл? – Засмеялся подполковник Докторевич, который был начальником сборов.

– За ним, за ним…, Сергей Юрьевич… Где это чудо природы?

Через пять минут передо мной стоял отпрыск знаменитой актёрской семьи, который меня совсем не впечатлил. Невысокого росточка, худенький, а судя по глазам – ещё и «московский ботаник»… Блин… И это чадо я должен опекать. Мы должны, всем полком и от него должна зависеть не только моя военная судьба, но и других.

Задав ему несколько простеньких вопросов, мы с начальником артиллерии только убедились в предстоящей непростой службе – у него не было ничего, за что можно было зацепиться и сделать из него нормального солдата.

– Мда…., – это мы оба и одновременно произнесли с начартом и вариант, что он сразу будет дальше работать в нашей канцелярии – отпал сразу. Рано.

Я достал из полевой сумки, чистые будущие блокноты Дальномерщика и Разведчика, ручку с чёрной пастой, линейку МПЛ-50. Всё это разложил на столе.

– Иди сюда, до обеда, вместо строевой подготовки, будешь разлиновывать эти блокноты. Видишь…, рамки на каждой странице уже выполнены и тебе осталось только разлиновать строки по одному сантиметру. Вот линейка, вот ручка с чёрной пастой. А вот блокноты. После обеда я приду и посмотрю. Задача ясна.

Солдат покрутил в руках линейку – Чего тут не понять?

– Понятно, товарищ подполковник….

После обеда я долго и удручённо крутил в руках готовые разлинованные блокноты и, помня, что в таких творческих семьях, рождаются дети с тонкой и нежной психикой, думал – как бы мне культурно высказать своё неудовольствие качеством выполнения простенькой задачи. Но на ум почему-то лезли народные выражения, которые с культурой не имели ничего общего. Очень хотелось слегка, только реально слегка, стукнуть в лоб и спросить – Ты случайно не учился в школе для супер одарённых детей, которых сейчас модно называют дети «Индиго»? А на мой примитивный взгляд так называемые дети «Индиго» неврастеничные, психопатичные, не развитые личности, а по простому, по-русски – ДЕБИЛЫ и нечего тут правду скрывать за красивыми названиями.

– Товарищ солдат, вот это вы считаете, что линии проведены через один сантиметр? – Осторожно спросил своего подчинённого.

Солдат сам посмотрел на меня как на человека, страдающего последней стадией Аутизма, полистал блокнот и недоумённо пожал плечами: – Как сказали про сантиметр, так я и прочертил….

– Хорошо, отставим пока размеры. Ну а здесь… Вы же видите, что тут всё испачкано пастой…., – я разговаривал с ним, как с больным – тихо и спокойно.

Солдат опять посмотрел на меня и в его чистом взгляде проскальзывало не только удивление, типа – Чего вы до меня пристали? Я же всё расчертил…. Там же было и сожаление – Ну и тупой командир у меня….

– Так паста пачкается… Что я сделаю?

Я закрыл глаза и досчитал до десяти.

– Хорошо, товарищ солдат, – голос мой, хоть я и сдерживался, приобрёл гулкость и медность, которые для обычного солдата, как правило, не обещало ни чего хорошего и мне пришлось ещё раз досчитать уже до двадцати. Начальник артиллерии, присутствующий при этом, потом мне рассказывал, – Борис Геннадьевич, я думал что тебя либо сейчас «Кондратий» хватит, такой вид у тебя был, либо канцелярия сгорит от искр, сыпавшихся из твоих глаз. Но, молодец, уважаю – ты сдержался и даже не стукнул его в лоб. Правда, голос у тебя был очень нехороший. Успокаивало одно – квартира у тебя есть, пенсия тоже. Стукнешь…, ну и уйдёшь… на пенсию… Тем более контуженный.

– Хорошо. А почему тогда линии кривые и через линию я вижу ваши пальцы?

– Так получилось, – был безмятежный ответ и я себя почувствовал подпоручиком Дубом перед солдатом Швейком.

– Хорошо, – это было произнесено трубным голосом Ангела оповещающего мир об КОНЦЕ СВЕТА и так громко, что мухи заснувшие на зиму, проснулись и полетели умирать на улицу, – покажите мне на линейке один сантиметр.

Я больше не сомневался. Семья, знаменитой династии отдыхала на этом отпрыске, а если откровенно говорить – она на нём кончалась. Солдат ни секунды не колеблясь, показал вторую половину линейки с делениями масштаба 1:50 000, где каждой большой деление равнялось двумя сантиметрам.

– А это что? – Я повернул линейку другой стороной и показал обычные сантиметровые деления и теперь солдат смотрел на них «как баран на новые ворота». Чтобы не натворить чего-нибудь непотребное, мигом выскочил из канцелярии и умотал к себе в полк. Успокоившись, с бутылкой коньяка, стараясь быть незаметным, только бы не столкнуться с навязанным мне дебилом, я пробрался в канцелярию сборов молодых солдат, где застал хорошо поддатого и очень весёлого Сергея Юрьевича.

– Борис Геннадьевич, садись. Есть повод нажраться, – Докторевич откуда то из-под стола достал ополовиненную бутылку коньяка и плеснул мне в кружку, а я с надеждой спросил.

– Убило что ли бойца или заболел тифом? Нет…. Нет, Сергей Юрьевич, это слишком жестоко… Может, приехала эта артистка и забрала его служить в Москву? Во…, вот это как раз для него…, пусть там Москву и министерство обороны разваливает…

На мои умственные изыски Докторевич щурился загадочно и по доброму: – Всё-то ты, Борис Геннадьевич, понимаешь правильно. Пусть живёт и живут другие. Слава те Господи, ты только ушёл, как за ним приехал целый полковник и увёз его служить в батальон охраны округа. Так что Министерству обороны повезло, а вот командиру батальона охраны – не очень. – Под такой оптимистический мажор я выставил на стол ещё одну бутылку коньяка. А с этих сборов мы подобрали хорошего солдата Селедкова, который был отличной заменой Лихачёву и Колчанову.

Рядовому Владимиру Пыц, повезло трижды: призвали его в армию последней партией, под самый Новый год. Избежал сборов молодого пополнения с бесконечно суматохой, зубрёжкой Уставов и нудными строевыми занятиями. Я уж не говорю про физические нагрузки, которые могли обрушиться на его неокрепший организм. И сразу попал к нам в батарею, где навечно был зачислен Герой Советского Союза старший лейтенант Борщик и куда специально отбирали личный состав. 90% рядового состава были тоже молодые солдаты, призванные с родной деревни Героя и где их тщательно отбирали на общем собрании всем совхозом миллионером. И молодые сержанты, пришедшие с учебок, тоже показали себя добросовестными и порядочными. А ведь мог попасть в другие батареи, где наоборот до 70% рядового состава были безмозглые азера, которые своим поведением чуть ли с гордостью подчёркивали – Мы спустились с гор за керосином, а нас забрали в армию….

А так пришёл, в течение трёх дней изучил в тепличных условиях основные положения Уставов, отстрелял из автомата контрольное упражнение, Присяга у Боевого Знамени части и покатилась рутинная служба. Парнишка вроде бы толковый, не дурак и ничего не предполагало, что у нас и у него могут возникнуть сложности и странности.