Светлана Баш - У детей свои проблемы

Заветные книги у меня.

Всё как всегда: пометки, комментарии, советы книг, музыки.

И тут я поняла.

Это конец!

Общение получается какое-то одностороннее. Я же ни разу ни в одной книге не написала ответ. А вдруг он ждёт, что его собеседник с этой стороны пошлёт ему весточку, захочет подружиться? В конце концов, поблагодарит?

И до меня дошло ещё кое-что.

А что, если он выпустился и после девятого пойдёт в колледж? То есть, его уже может не быть в школе…

С этого момента началась моя история порчи школьного имущества.

Мне пришлось заново брать все книги из библиотеки и писать там ответы Первому на случай, если он всё ещё учится у нас и ждёт ответа – а это, между прочим, единственные книги, которые в свободном доступе: ну, вроде как открытый чат. Можно брать и сдавать.

После этого я стала каждую неделю проверять их на предмет появления новых подписей.

Их не было.

И я пошла на крайние меры. Я стала отслеживать по расписанию десятиклассников, на переменах пробиралась в их кабинеты и на двух партах из одного кабинета писала: «Привет, Первый, жду тебя сегодня в 19.00 возле футбольного поля школы». Почему на двух?

Четыре класса, две парты, восемь надписей, десять минут перемены. И всего лишь одна я, которая писала и бегала по этажам.

Я надеялась на удачу. На эти встречи я приходила каждый вечер. Но, конечно же, наблюдала издалека: вдруг придёт не тот? А как понять, что это «тот»? Сама не зная, я надеялась, что пойму с первого взгляда, как в кино.

Целый месяц я каждый день портила парты в надежде на встречу.

И тут в столовой на одном из столов, которые предназначались для девятых классов, я увидела надпись. Вообще, это не мой стол был, а параллели, но меня зацепило почему-то. И я, нагло растолкав обедающих ребят, увидела знакомый почерк: «Боец, не ищи Первого. Я неуловим. Лучше отмой все парты за собой, иначе не буду писать пометки для десятого класса».

Этот текст точно для меня. И никто ничего не понял. Это как обычная записка, каких много бывает на столах. Многие даже внимания не обратят, если не ждут, конечно. А я ждала.

Уф. Не выпустился. Игра продолжается!

Следующий день я самопровозгласила своим личным субботником и отмыла все свои писульки.

Что же теперь делать? Как его найти?

Так началась моя история шпионажа. Я написала дома 68 бумажек с надписью: «Я знаю, это ты пишешь на полях!». 68 – потому что именно столько парней во всех десятых классах.

Записку написала без прозвища, иначе сразу бы пошли слухи и план бы сорвался, а о том, что кто-то пишет в учебниках, знаю только я. Теперь остаётся подкидывать по бумажке каждому из парней и следить, как они их обнаружат. По четыре бумажки в день, пять дней в неделю. За месяц я наподкидывала макулатуры в куртки всех парней десятых классов и пару раз чуть не попалась. А один раз влюблённая десятиклассница подумала, что я хочу отбить её парня. Ох, и убегала я!

Реакции на записки были такие: либо удивление, либо безразличие. Никто странно себя не вёл – он себя не выдал. Сложно было из одинаковых реакций выбрать кого-то, кто как-то выделялся, ведь не выделялся никто. Все были практически идентичны. Провал.

Но, думаю, внимание я привлекла. И либо он перестанет писать, либо он уже знает, кто его ищет. Я ведь особо не заботилась о том, чтобы быть незамеченной.

Итого, какие результаты мы имеем: конец года; Первый всё ещё учится; он знает, что его ищут; возможно, он знает, кто именно его ищет.

Замечательно.

Всё по-старому. Я донашиваю учебники первого, но теперь уже за десятый класс. На одной из первых страниц он отчитал меня за то, что я его ищу. Стало обидно. Я-то думала мы друзья. Ах да, мы ведь даже не знакомы!

Я так его и не нашла и совсем не знаю, что делать.

Видимо, он не хочет открывать тайну, но этот год – последний шанс познакомиться. Как он не поймёт?!

Продолжив шпионить за мальчиками из теперь уже одиннадцатого класса, я не получила ровно никакого результата.

Решив действовать кардинально, я написала двести записок с текстом «Твой Боец ищет тебя, дай знак». Разбросала во всех укромных и не укромных местах школы, лишь бы кто заметил.

Ответа не последовало ни в течение месяца, ни к Новому Году. Тишина.

В итоге я плюнула на это дело, но иногда продолжала проверять книги в библиотеке – ну мало ли!

Сама начала готовиться к ЕГЭ, которое предстоит уже через полтора года. Ушла в учёбу с головой, пользуясь помощью Первого в учебниках.

Год подошел к концу. Никаких знаков. Никаких надписей в столовой или классах. Только комментарии и пометки в учебниках и всего пять новых книг.

30 августа. 7.55 утра. Я, новоиспечённая без пяти минут одиннадцатиклассница, стою у дверей школы. Нервно поглядываю на часы. Пять минут показались вечностью.

Вот восемь часов, двери открываются, и я лечу в библиотеку. Привычно начинаю шарить по стеллажам с учебниками.

Когда прошерстила все учебники алгебры за одиннадцатый класс и не нашла ни одной надписи, у меня ухнуло в груди. Это конец?

– Скажите, а в этом году, летом, вы делали ревизию, да? – промямлила я. Кажется, в тот момент я была близка к инфаркту.

– Да, к нам приходили студенты и помогали нам приводить учебники в порядок. Какие порвались, какие были исписаны.

– А те, которые были исписаны, – что вы с ними сделали?

– Некоторые списали, некоторые исправляли корректором или стирали надписи.

– Можно посмотреть списанные?

– Да, конечно. А зачем?

– Пожалуйста, не спрашивайте!

В горе списанной литературы оказались книги, почёрканные ручкой. Книги Первого были исписаны карандашом, значит, его пометки просто стёрли.

Это конец!

…

К Новому Году я начала понемногу приходить в себя. Хотя было немного грустно и всё так же хотелось познакомиться с Первым, но теперь всё потеряно. На каникулы я взяла книгу: сборник рассказов Чехова, из школьной библиотеки.

Дойдя до рассказа «Палата №6», я увидела знакомые, выведенные карандашом, маленькие буковки: «Похоже на нашу школу».

Это он! И эту книгу он мне не советовал! Значит, он всё-таки писал заметки за одиннадцатый класс.

И тут до меня дошло…

…

Десятого января, после зимних каникул, я мчу в школу как угорелая.

В библиотеке прошу все книги, которые брала за эти годы по совету Первого.

Из каждой вынимаю формуляр, в котором отмечено, кто брал книгу. Имя, фамилия и класс.

И…

Во всех книгах есть одно имя, которое повторяется ровно во всех книгах. Примерно через два-три человека передо мной.

Это точно он.

Теперь я знаю имя, фамилию, возраст, школу и класс, где он учился. Можно найти в социальных сетях, но есть проблема: он там может быть зарегистрирован не под своей фамилией.