Николай Бут - Золотая грязь

– Тогда давай в травму, он же, вон, голову разбил, когда падал.

– В травме ремонт, в трех палатах окна меняют, – заметил высокий.

Седой подзабыл о ремонте, и, по правде говоря, ему было все равно куда отправят больного. Конечно, хотелось бы ему помочь, но курить хотелось куда больше.

– Тогда пиши «судорожный приступ» и в неврологию.

– Да как скажешь, хоть в стоматологию, но сначала промоем, – заключил второй врач и принялся что-то записывать. Санитар молча развернул носилки и покатил Андрея в известном только ему направлении. Игорь поплелся следом.

Прежде чем поселить его в палату, у Андрея взяли кровь на анализ, провели УЗИ и привезли в процедурный кабинет. Там ждала уже немолодая, но довольно бодрая медсестра. Она поставила несколько уколов, что немного облегчило страдания и вернуло его в сознание. После чего сделала промывание желудка, сие мероприятие оказалось настолько неприятным, что описывать его не очень-то и хочется. Тем не менее сестра, отвечающая за процесс, ни капли не смущалась и пребывала в прекрасном настроении. Даже в самые пикантные моменты она не переставала задорно напевать мотив известной песни БИ-2: «Острая кишечная, призрачная встречная…».

Пройдя целебное караоке, Андрея уже в третий раз за сегодняшний вечер куда-то везли, на этот раз пунктом назначения была палата. Растерянный и молчаливый Игорь, не зная, что ему еще делать просто шел за санитаром. От медперсонала никаких инструкций не поступало, а наличие личного опыта в подобных ситуациях отсутствовало, поэтому оставалось только безмолвное конвоирование.

Больничный покой был просторной, но густонаселенной комнатой. Перпендикулярно к стенам в два ряда стояло по три кровати. На всех, кроме одной, спали люди. Сквозь дырявые шторы, изредка прикрывающие старые окна, пробивался лунный свет, бросая серые тени на серые стены. Ночью было сложно полностью оценить атмосферность этого прекрасного места, но у Игоря получилось. И в этот момент он, наконец, понял цену бесплатной медицины.

Сопроводив пострадавшего до самой койки, он никаких особенных функций, кроме почетного эскорта, так и не выполнил. Когда же Андрея уложили на неровную панцирную кровать с ухабистым ватным матрацем, Игорь решил, что его безмолвная миссия на сегодня закончена и пора отправляться домой, но больной товарищ неожиданно взял его за руку и заговорил хриплым, тихим голосом.

– Спасибо! Ты сделал всё, что должен был. – Как умирающий Дон мафии сыну высокопарно сообщил он. – Но у меня есть еще одна просьба.

– Я должен найти того, кто это сделал? – следуя логике, предположил Игорь.

Однако «умирающий» никак не отреагировал на вопрос.

– Не ешь тушенку! … – сказал он, а чуть поразмыслив добавил, – и удали историю моих запросов в Гугле.

Игорь понимающе кивнул и с неуместным для ситуации надрывом ответил:

– Обещаю!

– Спасибо, теперь я, наверное, отдохну.

На этом Андрей натянул одеяло и развернулся спиной к собеседнику.

Игорь встал и пошел на выход из больницы, а по пути среди смс-спама «100% подача дешевого такси в Киеве» искал самое дешевое.

Андрей проснулся около семи утра, соседи к этому времени не спали. Остальные встали еще раньше, чтобы бороться со своими недугами уже в состоянии бодрствования. Палата вовсю шумела утренним бытом.

Он внимательно изучил обстановку. Штукатурка на стенах преимущественно осыпалась, шторы были порваны еще в прошлом веке, а расшатанные окна скрипели, как китайский автомобиль после десяти лет работы в такси и выглядели также. Он словно снимался в каком-то фильме Андрея Звягинцева, в самом скорбном, пессимистическом и жалобном фильме Андрея Звягинцева о безысходности. Невольные актеры этого кино покорно дышали запахом хлора, что парил над свежевымытым, но далеко не свежим линолеумом цвета обветрившегося мяса.

При входе в палату, у стены с наполовину обвалившейся плиткой, чистил зубы какой-то дед, на голове у него красовался небольшой рубец от недавней травмы. Рядом с ним, на кровати возле двери, лежал мужчина средних лет без явных признаков какой-либо болезни. Он изо всех сил пытался настроить портативный черно-белый телевизор размером с коробку для обуви. Мужик неистово крутил телескопическую антенну в разные стороны, а сигнал от антенны, в свою очередь, манипулировал мужиком. В последний раз Андрею приходилось видеть такой аппарат еще в девяностых и уже тогда он считался устаревшим.

На средней койке сидел молодой парень лет двадцати пяти, голова у него была обрита и от затылка до лба неидеальным полумесяцем тянулся огромный шов, обильно замазанный зеленкой. Это чем-то напоминало кактус, но выглядело данное растение довольно жутко. Парень неустанно говорил, что собирается выйти, при этом постоянно меняя предлоги: то он хотел курить, то отлить. А обращался исключительно к полной женщине, что сидела в позе лотоса посреди кровати напротив. Женщина реагировала на него безразличным взглядом и гранитным выражением лица Авраама Линкольна, высеченного в скале Рашмор. Позже Андрей узнал, что пару дней назад парень в состояния глубокого алкогольного опьянения (в жопу пьяный, если конкретнее) выпал из балкона второго этажа. После чего ему сделали операцию на том месте, куда пришелся асфальт. Теперь же, немного оклемавшись, он постоянно намеревается улизнуть, с целью выпить. А для того, чтобы пострадавший не подтвердил теорию о цикличности истории и не вошел в очередной виток своей однообразной судьбы, к нему приставили санитарку, которая обязана была следить за ним до момента выписки. Надо сказать, что со своими функциями она справлялась на «отлично» и после третьей попытки побега находчиво привязала подопечного к каркасу постели ошметками старой простыни.

Следующий обитатель палаты был самым интересным персонажем, он лежал через проход от Андрея. Это был пожилой мужчина почтенного вида с благородной седой бородой и длинными волосами того же цвета. В его глазах читалась настолько глубокая и даже мистическая мудрость, что Андрею немедленно захотелось такую же. Сосед чем-то напоминал Гендальфа из «Властелина колец»: аккуратная прическа, просторная, светлая одежда из льна и деревянная трость рядом с кроватью. Не хватало только грациозного коня, но не исключено, что тот был, просто ждал на парковке или возникал по колдовскому зову хозяина.

Андрей перевел взгляд на потолок и задумался о том, что произошло вчера. До чего же хреновый день. Он был избит, уволен, обгажен, ограблен и отравлен. Если бы у него была девушка, то по законам жанра она бы, наверняка, ушла, но нет, не было у него девушки.