Максим Дымов - Человек из Прибойа. Книга 2

Боромир – сын травника, он стал новым человеком нашего отряда. Мужчина двадцати лет, невысокий, не сложён, как воин. Длинные светло-русые локоны лежали на голове с внимательными глазами, будто всегда ищущими что-то. Боромир был искусным стрелком. Его блочный арбалет, каких не было даже у стражи, в его руках становился очень сильным оружием. Этот чёрный «Бес», как называл его сам Боромир, не давал деду спокойно спать. Ещё Боромир был хорошим охотником и разбирался в травах. Но этот человек не был вынослив, и биться он не умел, Арья не уставала ему напоминать об этом, да и вообще не отходила от него.

– Нет, значит нет. Собрались? Идём, – Дед торопился, боялся, что лёд на реке растает и мы потеряем год.

Мы набросили уставшие от времени и походов плащи поверх рюкзаков, не удобно, но всё же теплее, и отправились в путь. Дед нёс в руках арбалет, что сделал за время, пока мы были в родных землях. Нёс в руках потому, что под плащом он мешал.

Люди Туманья провожали нас…

– Подождите! Вы кого-то забыли, – голос из деревни заставил нас остановиться. – Кто-то из ваших идёт!

Мы посмотрели друг на друга – Я, Тио, Ратибор, Урумар, Дед, Арья, Боромир, Антонэ… все тут.

С холма к нам спускался человек, это был Рот. Большой плащ-палатка был на нём, что-то скрывал так, что Рот был похож на очень большой муравейник с лохматой головой. Брат… вот чего боялся отец. Я стал подбирать слова, хоть и знал, чем окончится разговор. Рот редко принимает свои решения, но если он решил, он не считается ни с чьим мнением и делает свое.

– Я иду с вами, – заявил он, подойдя к отряду, и продолжил идти.

– Стой, – велел я. – Нельзя так делать. Зачем ты бросил отца? У него больше нет никого, кто будет помогать? Тебе не пришёл год, ты ещё не мужчина и не можешь идти в поход. Уходи домой!

– Я иду с вами, – остановившись, холодно повторил он.

– Нельзя. Я твой старший брат, и я сказал тебе идти домой!

– Я иду с вами, – с каждым холодным словом он делал шаг мне навстречу.

Я знал этот сигнал. Рот говорит своё решение три раза. В детстве я возразил после третьего раза и получил камнем в лоб. До сих пор шрам не ушёл.

Я промолчал. Рот скинул плащ… с плеч его свисали две овечьи туши головами вниз.

– Кровь я спустил, разделаю на привале.

– Это наши? – забеспокоился один из жителей Туманья и побежал проверять хлев.

– Это не ваши, они паслись в лесу далеко отсюда. Идём, мы торопимся.

– Стойте, – остановил вождь. – Пусть скотник вернётся и скажет.

Ждать пришлось недолго, человек вернулся и сказал, что все животные на месте. Мы продолжили путь. Прогонять Рота не рискнул даже Свобода, тот не изменил бы решение, а наживать врага в отряде дед не хотел.

– Сколько ему лет? – шёпотом спросила у меня Арья.

– Один десяток и четыре года.

– А ведь суровый муж! Хорош, посмотрю за ним повнимательнее.

– Не бери его вещи и не касайся его, никак, он этого не любит.

В пути нас не накрыл снегопад, и слой снега под ногами был совсем не глубоким. Наст был плотным в долинах, и мы могли быстро идти, хотя следов зверя плотный снег не хранил и мы не могли охотиться по пути.

Монет у нас не было, спешка не давала нигде задержаться, чтобы выиграть или заработать их. Еды осталось совсем мало, мы начали голодать. Охота в землях варваров или Омэй-Гата трудна – зверя мало, мы не могли задерживаться.

Внимание Арьи ушло от Боромира и пришло к Роту. Стрелок вздохнул с облегчением, а молчаливому Роту было всё равно. Он не отвечал на её слов, чем ещё больше восхищал воительницу.

Старость деда стала заметна этой зимой: он стал больше уставать; подолгу грел руки и ноги у огня; натирал их какой-то мазью, жир он берёг для еды; несколько ночей он не мог уснуть, и это не из-за «Беса» Боромира; болела нога, и он был зол, ворчал.

Полная луна позволила нам идти ночью. Мы добрались до крутого берега реки до восхода солнца. Пока мы грелись у маленького костерка, доедая последние лепёшки из хлеба, Урумар вызвался пройти вдоль берега и поискать место для переправы. В зоне видимости лёд был тонким, и по центру русла его вовсе не было.

Клич отразился от тонких бурых ветвей молодого леса по обе стороны неширокой реки.

– За поворотом есть переход! – голос Урумара звучал с пригорка выше по течению.

– Тушите огонь и пойдём. Длинноногий Урумар, не мог дольше искать, – забормотал дед, накидывая рваный плащ и надев шапку из шакала.

Берег был крут и обледенел. Переправой служили несколько небольших деревьев, перегородивших русло на крутом повороте. Тёмная вода в их ветвях не замёрзла, она плавно текла и закручивала в водоворот мелкие льдины.

– Ты не нашёл место лучше? – Свобода был не доволен, переход по корягам с десятками тонких колючих веток его не радовал.

– Свобода, тут можно перейти. Лучше дерево, чем лёд, – говорил Урумар.

Рот не стал ждать нас, как и в другие разы за дни похода, он стал переходить. Несмотря на своё крупное тело и тяжёлый рюкзак, он перешёл быстро и не сломал ни одной ветки.

– Понятно, – буркнул дед и стал переходить.

Ратибор шёл за мной, осторожно выбирая место, куда ставить ногу. Дерево не было сухим, оно гнулось, но не издавало хруста.

– Стойте, что это?.. – Боромир, стоявший на противоположном берегу, замер и прислушался.

Я и Ратибор замерли на переправе. Тихая вода не мешала слушать. Что-то большое двигалось далеко в лесу выше по течению, оно издавало железный стук и гул. Вдруг – громкий вой, согнавший птиц с деревьев. Не то вой, не то рёв заставляли кровь в теле бежать быстрее, да и ноги хотели бежать!

Ратибор от испуга упал в воду и с головой ушёл в неё. Не успели мы сообразить, что случилось, как он встал на ноги. Хорошо, что упал ниже по течению от переправы, иначе затянуло бы под брёвна. Он выбрался на противоположный берег.

– Звук оттуда. Боромир, бери в прицел ту сторону! – Дед взял на себя командование. Он скинул плащ и снял с плеча арбалет. – Урумар, копьё, и смотри внимательно! Арья, Тио, вперёд, не подпускайте его сюда и под выстрел не попадите! Ратибор, сюда встань, готовься биться. Остальные, с ближних деревьев соберите сушь, нужен огонь, Ратибора греть. Где Рот? Рот!..

Полосы света и тени, мерцая, мешали мне видеть, но я всё равно бежал. Мои щит и топор были готовы биться.

– Рот! – звал я и пытался в серых зарослях молодняка разглядеть силуэт брата.

Я услышал свист. На невысоком пригорке без деревьев стоял Рот.

– Сын шакальей суки, куда убежал?! – Я был зол и хотел ударить его.

Спотыкаясь и скользя, я поднялся на пригорок и осуществил желаемое – ударил брата щитом в плечо. Тот едва не упал, но никак не ответил, только показал пальцем куда-то.

Серо-бурая кудрявая щетина леса была прорезана железной полосой, что отражала свет холодного солнца в утренней дымке.