Максим Дымов - Человек из Прибойа. Книга 2

Весь следующий день мы провели, помогая старухе – ремонт крыши и забора, подпереть не толстыми брёвнами стену склада (сарая), принести и нарубить дров. Сама старуха поменяла подстилку у кур да приготовила еду. Она много ругала нас и говорила, что наши руки не из того места растут, и я никак не мог понять, почему. У нас руки оттуда же, откуда и у всех, но старуха твердила, что растут они у нас из жопы, и в этом её было не переубедить.

Рано утром следующего дня мы вышли в путь, старуха обещала привести нас к крепости, а сама обменять там самогон на еду и подобрать какую-нибудь собачонку, чтобы жилось веселее.

По левую руку от нас стоял серый лес, а по правую тянулся путь железного червя, отгороженный стеной из железной сети. Мы шли по свежему снегу и тянули за собой длинный короб на полозьях, Нэа сидела на коробе и рассказывала короткие смешные истории (анекдоты). Многие истории были неприличные, так что не буду их вспоминать на бумаге, а остальные я не запомнил. Никогда не думал, что старая женщина может знать столько ругательств и говорить такие вещи, что иногда смущали даже Ратибора.

Тяжело дыша, мы вышли из низины на пригорок. Мы решили, что наши глаза обманывают нас – дом, большой, как гора. Это была крепость древних богов. Её гладкие стены поднимались высоко над лесом. Лес в сравнении с ней казался низкой травой в сравнении с домом. Над крепостью поднимались высокие трубы, смотрели в холодное ясное небо. Все стены крепости были немного наклонены внутрь. Окна были только под самой крышей, тянулись непрерывной длинной полосой. Восточная часть крепости была сильно разрушена. В зияющей ране этого дома были видны слои, это были этажи. Через пробоину я насчитал больше трёх десятков этажей, ещё пара десятков должна была скрываться за уцелевшими стенами.

Мимо нас проходили деревья, столбы, разрушенные стены домов, а крепость не спешила подходить, так велика она была. Крепость накрывала собой столько земли, что весь Омэй-Гат мог стоять под её крышей.

Мы вошли в город. Он был сильно разрушен, во многие дома нельзя было войти. На дорогах стояло много непонятных железных штук. Их железо было ржавым и дырявым, видно, огонь испортил его когда-то. Слой снега скрывал остатки колёс, и мы не сразу поняли, что это могло ездить. Нэа сказала, что это – автомашины, и шесть лет назад они возили людей, но Легион напал с неба, разрушил крепость, и этот город, машины уже не смогут возить.

– А это, дикарики, – она указывала на железную громаду, похожую на жука, – это машина солдат Альянса. Альянс – люди… наши, если что. У них много таких, вон, с пушкой есть.

– Они в неё смотрели и видели врага, – сказал дед, считая, что угадал и умён.

– Они из неё стреляли, мудрец, – старуха сошла с короба и надела на глаза свою странную маску (очки пилота), – снег слепит. Да, дикарики, воинов Альянса вы не возьмёте копьями и дубинами. Их оружие одним ударом сжигает город. Вот уже триста шестой год новой эры, триста шестой год война Альянса с Легионом. Народу на земле так мало, что много пустого места. Вот вы жили себе в лесу у моря и не знали о войне, и таких мест, как ваша Прибойа, очень много по земле. Говорят, раньше было не так. Говорят, что людей было так много… миллиарды. Эх, сказочники… не было такого никогда, числа даже такого нет. Говорят, что машины были и до нашей эры. Сказочники…

С рассказом Нэа мы подошли к большой площади. Посреди площади на высоких ступенях стояла странная фигура из камня – два человека с двух сторон наклоняют котёл, а из него что-то льётся. Эти люди были гиганты, как три Урумара в высоту.

– Это монумент сталеварам.

– Гиганты, – удивлялся дед.

Нэа смеялась: «Ой, дикарики… пойдём на рынок, вон он».

Рынок стоял на дальней стороне площади. Старуха всё смеялась над нами, когда мы с любопытством и страхом осматривали монумент.

– Могучие сыны богов, – удивлялись мы, – понятно, почему их дома такие большие. Гиганты!

Старуха смеялась…

Рынок этого места был таков – два ряда хлипких деревянных навесов, сколоченных из старых досок и железа; по соседству продавались железные детали механизмов и маленькие куски плохо выглядевшего мяса; сосуды с какими-то жидкостями и чаши со смесями. Ничего похожего на рынке Омэй-Гата я не видел. Торговцы были одеты тепло на вид, их одежды будто набиты пухом. Головы людей тоже укутаны в шарфы и шапки. Рядом с ними наши одежды выглядели грубыми и холодными, такими они и были.

Боромир и Урумар оживились, но не смеси и странные детали интересовали их.

– Скажи, где продают оружие, – обратился Урумар к проходящему мимо человеку.

– Новые люди пришли… – Он смотрел на нас, почёсывая бритый подбородок. – Надолго вы к нам?

– Несколько дней. Мы торопимся.

– Понимаю. Вон ворота крепости. Пройдёте в них и увидите кузницу. Кузнец продаёт оружие, ещё тёпленькое, так сказать, – человек оценивающе смотрел на арбалет Боромира. – А если вам интересно оружие более… необычное, серьёзное, у нас есть мастер оружейных дел. Спросите кузнеца, и он вам скажет. У меня дела, не могу говорить. Зайдите вечером в Харч, я буду там, за пиво и табак многое расскажу.

Человек пошёл дальше.

– Свобода, мы с Урумаром пойдём к кузнецу, посмотрим, что есть интересного у этих людей, – Боромир был охвачен интересом.

– Я с ними, – предупредил я.

Арья тоже решила идти с нами. Молчаливой поддержки Рота не было, он осматривал монумент, затем что-то увидел и быстро пошёл за угол разрушенного дома.

– Я и Тио поищем лир и выпить. Думаю, они в одном месте, – Ратибор не изменял своим интересам.

– Ищите, только монет у вас нет. Я тоже осмотрю этот город. С заходом солнца собираемся на этом месте. Попробуйте заработать монеты, только… Гор, не нужно лезть на эту стену, – дед снял капюшон и неспеша побрёл вдоль рядов.

Ворота крепости, как пасть зверя, – так они казались нам. Высокие и широкие, для чего они были такими большими?! Свет снаружи не проливался далеко вовнутрь прохода. В полумраке горели несколько огней, был слышен стук кузнечного молота и разговор нескольких мужей.

Мы решительно шагнули под высокие закопчённые своды. Под ногами не было снега теперь, землю покрывал плоский камень. Было так, будто большой камень растаял и залил эту землю, а потом опять стал твёрдым (асфальтированная дорога). На этом пути посреди его и вдоль были нарисованы белые полосы. Мы остановились, не понимая этого текста. Никто из нас не знал значение этих полос, что они говорят, о чём предупреждают?

– Идём туда, – решила Арья, как может только она.

Арья – женщина, и если пошла она, мы не можем стоять.

В полумраке мы могли разглядеть на стенах картины и надписи на незнакомом нам языке (английский, две на китайском). Мы не знали, что говорят письмена на стенах, но они дышали великим духом могучих богов.