Рина Рисункова - Ледник

– Простите… прошу прощения!

На меня не обращали внимания. Я закрылась одеялом. Уснула все же.

Четыре утра, под окном ржут лошади. Ну это уже действительно смешно.

Так, я просыпалась каждый час. Под утро я окончательно сломалась и больше не шевелилась.

– Есть мне хотелось безумно, но спросоне я слегка подтормаживала. Да и сознаваться как-то неловко, ведь предложит чего.

– А ну пошли ко мне. Питаться будешь.

Я поблагодарила женщину и извинилась, что не могу зайти к ней, мол сначала душ и все такое, но Етлая не отцеплялась.

– Иди умойся, я подожду, – она потянула меня к мойке, – и пошли.

Я честно сказать, была рада ее настойчивости. Я умыла лицо и поплелась за женщиной.

У Етлаи была темная прихожая, но светлая гостиная. Чуть морозная, от этого казалась свежей. Белая кружевная скатерть. Полевые цветы в вазе. Она поставила передо мной тарелку с ватрушками, налила чай и уселась напротив, видимо чтобы следить затем как я ем.

– Ешь.

– Почему вы меня кормите?

– Не поняла.

Я тоже не поняла, что в моем вопросе было двусмысленного, переспрашивать не стала.

– И чего собираешься делать?

– Ну пока я ем ватрушку. Потом пройдусь, осмотрю город.

– Ну. Город у нас сам по себе красивый, но загаженный.

Я удивилась.

– Ох увидишь еще. Грязи тут полно. Вот Сакрама, старуха с тобой рядом…

– Что в скважину лезет?

Етлая неодобрительно посмотрела на меня. Я сконфузилась.

– Ты ее избегай. Лучше и не заговаривай. Она не моется.

– Да вы мне тоже не дали.

Я пошутила и тут же пожалела. Надо бы вести себя по тише.

– Ты откуда такая не понятливая свалилась? Долго здесь жить собираешься?

– Не знаю.

– У тебя денег нет. На работу устроиться бы.

– Да. Возможно.

– Я тебя устрою. Иначе пропадешь. – Етлая задумалась – Ты, видно ученая, вот и будешь учить Степку. Я буду платить тебе пять юнит.

– Простите, я совсем не хочу казаться грубой и неблагодарной, но я в городе всего день и большую часть проспала. Мне нужно осмотреться, я ведь даже не знаю сколько стоит хлеб.

– Хлеб? Хлеб ничего не стоит. Его выдают в магазинах, как и молоко. А остальное – дорого. Ты миловидная, если мыться не будешь, не пропадешь. Тебя быстро ухватят. Но не надо, честно, не стоит.

Я молча жевала лепешку. Вроде женщина смотрелась участвующей и добродушной, но все казалось подозрительным.

– Я не хочу отказываться от вашего предложения, но я могу подумать? И кого и чему нужно учить?

– Моего сына науке. Ты же образованная, вот и его научи.

– Сколько ему лет и с чего вы взяли, что я образова… – Я осеклась. – Про меня здесь знают? Показывали на экране?

– Нет. С чего вдруг? Просто видно это, и все. У меня глаз хороший на приличных людей. Их так мало, так что поосторожней будь. Присосутся к тебе, ты и отрывай. Ну все.

Етлая убрала от меня лепешки.

– Идите, барышня, гуляйте. Голодная будешь – стучи.

На пороге я спросила знает ли она Фролова.

– Ну конечно знаю. Его несколько комнат. Сдает.

– И как вы считаете, он приличный человек?

– А по каким нормам мерим?

– До свидания!

Пасмурно. Я поменяла телефонную карту на местную. Чтобы написать маме, что со мной все в порядке, пришлось заплатить 5 юнит за спецавтомат. Я зашла в кабинку, на мониторе ввела свои паспортные данные, набрала сообщение. Из Калуны нельзя связаться с другими странами. Только если вы иностранец, но весь ваш текст просматривают, и если что корректируют.

Мне попался отличный район. Вроде и центральный, но без беготни. На каждом первом этаже – бары, кафе, продуктовые лавки с вином. В одном я купила литр белого из бочки за пять юнит и сыр. Так я это все цедила весь день, пока не вернулась домой.

У парадной лежала дворняга. Совсем молодой пес. Я отдала ему остаток сыра. Съел, я вошла в доверие.

Почти не спала. Просыпалась каждый час. Мальчишки играли в футбол под окном, всю ночь. Стук, стук. Удар, удар. Я встала в 8. Так рано в Мароуо ничего не работает. Кафе, пекарни открываются в одиннадцать. На работу местные собираются к этому же времени.

Ванных комнат на этаже было три. В самую первую при входе я даже не заглядывала. Во второй – унитаз, раковина, чугунная ванна. И третья, что ближе ко мне, аналогична, только вместо ванны душевая кабина. Крючков не было. Вешалок тоже. Даже лейку не на что было крепить. Еще и вырви глаз штора пропускала воду. Замочила я, вообщем, пол. Убрать нечем. Ладно, думаю, все так. Полотенца нет (нужно бы купить), вместо него простыня.

Нужно придумать, чего дальше делать с деньгами, на эту неделю мне хватит, даже если и шикануть в барах. Ладненько, потом и посмотрим.

Етлая разрешила пользоваться ее ключом от питьевой колонки. Я вышла из дома, закрыла за собой парадную дверь. У нее меня ждал вчерашний пес.

– Слушай, приятель, у меня сейчас ничего нет. Позже.

Две дороги, похожие на проселочные, справа слева кусты с крестовидными формами и ты у водораздаточной. Кнопка старта прибита к голубому деревянному забору. За ним чей-то участок с домом и садом. Если постараться это можно разглядеть через щель. Я подставила бутылку под кран и нажала на кнопку. Перед этим, я посмеялась, мол тронешь кнопку и просевший забор как нечего делать рухнет. Трубы зажурчали. Подозрительно дребезжали. Забор потянулся к земле и рассыпался. Я в ужасе, бегом оттуда. Из крыльца вылезла бабка, похожая на банан. Провизжала кому-то весьма не приятное, видимо мне.

На пути к дому я зашла в турецкую забегаловку, взяла шаверму, в ней- одно мясо, из овощей – маленький чили.

В комнате тишина. На подоконнике стоит электрический чайник, кружка и упаковка байхового. Откуда это, Фролов? Ну да ладно, я заварила чай. Под окном внизу скулил высоковозрастный щенок.

– А, это ты, сюда добрался? Ну на, половину, здесь одна свинина.

Я кинула ему половину шавермы. Пес умял за секунду, побежал. Я постучалась к Етлаи. До вечера просидела у нее.

В душевой – объявление на двери «Не мочите пол. Заливаем аптеку». Оказывается, под нами в подвале, гомеопатическая. В самой ванной комнате поставили ведро и швабру. Ай, полотенце забыла.

Я вернулась в свою комнату, приятнейший сюрприз: вместо моей лежанки обнаружилась кровать. Ну, спасибо. Я заснула.

Как здесь можно вообще спать? Могу проснуться за ночь раз десять наверное. То весь коридор скрипит, то байк под окном заводят. Пять утра, смех. Жуткий, дамский, с примесями визга. Распивали что-то. Я не закрывала ставни, но сегодня попробую, может помешают слышимости.