Сергей Яковлев - Советник на зиму. Роман

– Козел?

– Ну, да. У него и фамилия Козлов. Так он ее в штат брать не хочет, почему – сам знаешь. На этой почве они с Кудряшовым в последнее время были на ножах. Ты с ней поосторожнее, с Марантой этой…

Несговоров слушал и не слушал. Глядел прямо перед собой. Туман рассеялся, даже слабое солнышко выглянуло. Вот девочка-подросток сидит на ворохе узлов, сердитая, прямо вся пунцовая от стыда и гнева…

– Даша!? Ты почему здесь?..

– Ну, я пошел к себе, – сказал Щупатый, вбирая голову в плечи. – Не забудь про уговор!

– Я все собрала, – торопливо оправдывалась Даша, будто ожидая упреков. – Все! Только ящики пустые оставила, на которых ты спал.

Не тратя лишних слов, Несговоров рванулся в подъезд и взлетел по лестнице. Дверь комнаты была снята с петель, внутри двое рабочих под присмотром завхоза выковыривали ломами доски пола.

– Девчонка хотела унести кровать! – весело сообщил Аршак Манвелович, выводя Несговорова под локоток на площадку. – Я говорю – не-ет, кровать казенная! А так все, вроде, собрала. Толковая девчонка. Тебя-то где носило?..

Внизу Щупатый настороженно выглядывал в щелку двери.

– Пристроишь у себя на время наш скарб? – попросил Несговоров. – Я пойду к прокурору. Они творят беззаконие.

– Земляк, это бесполезно! – сказал Щупатый. – Меня тоже предупредили, лавку закроют через месяц. Повсюду идет реконструкция старых зданий. Скоро ты наш город не узнаешь! Извини, земляк.

Дверь захлопнулась, щелкнул замок.

Даша встретила Несговорова с раскрытым от возмущения ртом. Кажется, она довольно натерпелась со сборами и ожиданием, чтобы хоть теперь не оставаться одной! Тяжелая работа и самостоятельные решения, которые пришлось принимать этим утром, придали ей уверенности в себе, и к дяде она стала относиться слегка покровительственно.

– Берем такси и все везем к Маранте! – заявила она тоном, не терпящим возражений.

– К Маранте? – с изумлением переспросил Несговоров. Как будто Даша слышала их вчерашний разговор на лестнице! – Но… У меня нет адреса.

– Эх ты, тормоз.

– И денег нет на такси…

– Так были же деньги?

– Вчера были, а сегодня нету. Да мы и так дотащим, не горюй!

– Куда тащить-то собрался?

– А в театр! Там есть большой чердак. Я теперь знаю, как туда пройти. Пока вещи там полежат, а после что-нибудь придумаем. Маранту найдем… Годится?

Даша выпятила губки, раздумывая. Махнула рукой:

– Что с тобой будешь делать! Годится.

Пришлось ей снова сидеть и караулить: за одну ходку было не управиться. Несговоров втиснулся в подошедший трамвай с четырьмя большими узлами (что в них, даже не интересовался; машинально отметил на оставшейся под присмотром Даши горке вещей свой незавершенный холст на подрамнике, заботливо упакованный в одеяло, но и к нему отнесся холодно, как к ненужному хламу) и скоро был на площади. На самый верх по узкой крутой лестнице заталкивал тяжелые узлы по одному, помогая себе головой. Сбросив ношу на очищенном с вечера пятачке возле окна, где еще недавно с упоением трудился над «Человеком огня», наткнулся взглядом на оставшуюся от ужина банку, вспомнил Маранту, и больно защемило сердце…

По дороге к Даше купил с лотка возле остановки два черствых бублика. Таяли последние рубли. В этот раз в трамвай погрузились оба, подпирали собой шаткую пирамиду багажа на задней площадке и жадно глотали сухие куски. Несговоров боялся, что их засекут возле черного крыльца или на лестнице, не пропустят на чердак, где уже лежала добрая часть скарба, и – ни туда, ни сюда; но пронесло и в этот раз. А какую занятную картину они являли для стороннего наблюдателя, пересекая площадь со своими тюками и мелочевкой, какой шум поднимали в помещении! По театру носилась уйма народу, но все были заняты подготовкой к вечернему торжеству, это-то, наверное, и выручило. А охрану в ожидании высоких гостей выставить еще не успели.

Сложив вещи и обтерев вспотевшие лица, налегке отправились вниз. Несговоров считал необходимым посетить прокуратуру. Пошли вместе, потому что еще в трамвае поклялись друг другу больше ни при каких условиях не разлучаться.

Прокуратура занимала двухэтажный малиновый особняк на углу площади, наискосок от театра. Место было тихое, да и само учреждение популярностью не славилось. Когда Несговоров с Дашей вошли в дверь, вахтер как раз пришивал пуговицу к брюкам. При виде посетителей грозно поднялся в приспущенных штанах, стал допрашивать: кто их вызвал, где повестка?

Этот парень привык быть здесь первой и последней инстанцией. Несговоров решился на отчаянный ход:

– Недалеко отсюда под снегом лежат трупы. В преступлении замешаны большие фигуры. Я буду говорить только с прокурором.

Упоминание о трупах подействовало – в народе об этом, похоже, были наслышаны.

– Второй этаж налево, – проворчал вахтер, сосредоточенно ища потерянную в недрах штанов иглу.

В приемной грузная женщина с тяжелым серым лицом, похожая на тумбу, пудрилась перед зеркальцем. На черной двери, ведущей во внутренние покои, висела табличка с надписью: «Прокурор Постила Э. Г.»

– Кто вас пустил?!

– Постила знает, его предупредили, – соврал Несговоров, продолжая следовать выбранной тактике.

– Выйдите отсюда! Сейчас охрану позову!

– Ваша охрана еще не пришила пуговицу и гуляет без штанов, – сказал Несговоров. – Хорошо живете! В двух шагах от горы трупов. Где прокурор? Я хочу его видеть!

– Кто там развонялся? Впусти! – прозвучал из-за двери резкий голосок.

– «Его»! – передразнила тумба изумленного Несговорова и рывком распахнула черную дверь.

В глубине большого мрачноватого кабинета за столом сидела миловидная девица со взбитыми на голове кудряшками. На вошедших не глянула, словно все на свете люди были ей знакомы и давно наскучили. Сесть не предложила.

– Что случилось? – спросила отрывисто.

– Я художник… – начал Несговоров.

– Вижу, что не Иванов! – грубо схохмила Постила, упорно разглядывая свои ногти. – Ближе к делу.

– Нам негде жить! – отчаянно вскрикнула Даша, потеряв надежду на растерявшегося дядю.

– Так-то лучше, – сказала Постила.

Она раскрыла лежащий перед ней гроссбух и круглым школьным почерком написала, громко пришептывая: «Жи-лищ-ный во-прос».

– Собственно, жилье у меня было… У нас. – Несговоров поправился, не вполне четко представляя себе, с какой стороны эта ситуация более убедительно выглядит перед законом. – До вчерашнего дня. Вчера завхоз колледжа привел двоих, они что-то говорили о реконструкции… А сегодня нас выгнали на улицу. С вещами.

– Клево! – ухмыльнулась Постила. – Значит, на выход, с вещами?.. Окса-ан!!! – вдруг истошно завопила она, заставив Несговорова и Дашу отшатнуться. – Соедини-ка меня с администрацией!