Наталья Рассихина - Кто я тебе?

– Добрый день, Алиса, – мужчина повернулся в мою сторону и не спеша подошёл, потом встал передо мной на расстоянии вытянутой руки, присел на рабочий стол и, пристально на меня посмотрел. Мне стало неловко, я отвернулась в сторону, сосредоточив свой взгляд на горшке с цветком, который стоял на окне. – Я бы хотел поговорить о вчерашнем нашем разговоре.

Я густо покраснела, опустив взгляд на пол, который был покрыт коричневым линолеумом, в некоторых местах протёртый и поцарапанный, видимо мебелью.

– О чём именно?

– Не скромничай, – усмехнулся Асман, скрестив руки на груди. – Всё ты прекрасно понимаешь. Или хочешь, чтобы я напомнил?

– Нет, не нужно, – я сглотнула вязкую слюну и подняла на него испуганный взгляд. – Я не думала, что вы воспримите мои слова всерьёз.

– Правда? То есть, ты хочешь сказать, что ты сказала всё это впустую?

Я промолчала, он хмыкнул и встав, снова отошёл к окну.

– Жаль. Потому что я собирался достать тебя из того дерьма, в которое ты вляпалась. Но раз ты…

– Стойте! – я обхватила пылающее лицо ладонями и глухо произнесла: – Я не отказываюсь от своих слов, но я должна быть наверняка уверена, что вы действительно вытащите меня из этого ада, и я никогда не вернусь сюда больше.

Айдаров довольно улыбнулся, обнажая ряд белоснежных зубов. Но эта улыбка мне совсем не понравилась. Улыбка хищника, который медленно и уверенно заводит свою жертву в тупик и собирается хладнокровно растерзать.

– Конечно. Но также хочу напомнить, Дворцова, что не будет правонарушений, не будет и наказаний. Я займусь твоим делом сейчас же. Сегодня ты выйдешь отсюда, но…

Я болезненно на него посмотрела, тот подошёл ко мне ближе. Я чуть-чуть покачнулась в сторону, пытаясь удержать равновесие. Я едва доставала этому здоровяку по грудь. Господи, что же я натворила, ляпнув вчера в агонии то, что говорить не должна была!

– Но ты обязана будешь прийти завтра в шесть вечера в кафе «Ассорти», что на Ленинской. Я буду ждать тебя там. Не придёшь – будешь иметь плохие последствия.

– Я приду, – обречённо выдохнула я. Тот легонько потрепал меня по плечам, а по моему телу пошла дрожь отвращения.

– Вот и отличненько. До завтра, – он добродушно подмигнул, а мне сквозь землю хотелось провалиться от стыда и позора, который я обрекла на свою больную голову. Это будет похлеще наркотиков, которые нашли в моём рюкзаке.

После обеда меня отпустили домой, отдав все личные вещи, которые были при мне в момент задержания. Дождь закончился и по асфальту разлились огромные лужи. Яркое солнышко выглядывало из-за туч, которые быстро проносились по небу, изредка скрываясь из вида. Я ненавистно посмотрела на здание, которое осталось за спиной, и поспешно пошла в сторону дома. Я не стала ждать автобуса или маршрутку, решив посвятить пару часов пешей прогулке, наслаждаясь окружающим пейзажем. Город жил своей жизнью, наполненный суетой и нескончаемым потоком людей, который каждый был занят своими мыслями, делами.

Когда я подошла к своему дому, то вздохнула свободнее. Мамы в квартире не оказалось. Видимо, была на работе. Отлично. Как раз есть свободное время привести себя в норму. Я с омерзением скинула с себя пропотевшие грязные вещи и открыв горячую воду, встала под душ, облегчённо улыбнувшись. Как же я соскучилась по тебе, тёплая водичка. И как же мне тебя не хватало в этом вонючем изоляторе. Я готова была стоять под водой бесконечность, но нужно было выходить. И как только я отворила дверь ванной, ступая в коридор, в накинутом на голое тело красном халате, входная дверь отворилась и на пороге показалась мама. Увидев меня, она удивлённо вскрикнула и, побросав пакеты на пол, кинулась ко мне в объятия.

– Алисонька, девочка моя! Господи, неужели тебя отпустили? Как же я переживала! Как волновалась, ночами не спала. Я приходила к тебе, но меня не пускали. Сказали, что не положено. Что же это такое, милая? Сказали, что у тебя нашли какой-то подозрительный пакет. Вроде с наркотиками. Люди косятся на меня, ахают, мол воспитала наркоманку. Мне и от стыда провалиться хочется и лица порасцарапать тем, кто так говорит. Я надеюсь, что это было всего лишь недоразумением?

– Мам, – я мягко отстранилась, дабы не быть раздавленной сильнейшими объятиями. – Все нормально. Это была обычная сахарная пудра. Кто-то неудачно пошутил. А не выпускали так долго, потому что надо было результаты экспертизы дождаться.

– Ну слава богу, что всё разрешилось. Зайчик мой, похудела-то как.

– Ну с чего я могла похудеть? Меня всего пять дней не было. Это тебе так кажется. Просто я очень устала и соскучилась по домашней еде. По твоим пирожкам с капустой.

– Я мигом тебе сейчас что-нибудь приготовлю! – засуетилась мама, быстро направившись на кухню. – Главное, что ты дома. Теперь я спокойна. А то сердце третий день ныло, никак не могло успокаиваться.

Я прошла следом за мамой, притащив пакеты, которые подняла возле входной двери, заметив на столе пузырёк с корвалолом. Неодобрительно посмотрев на лекарство, я подошла к маме и обняла её.

– Как же я по тебе соскучилась, мамуль.

– И я, девочка моя, – с глаз мамы скатились слезинки. Я вытерла их пальцами.

– Не плачь. Я всегда буду рядом. Пойду прилягу. Я очень устала. Спина болит. Кровати в изоляторе, знаешь ли, особой мягкостью не отличались.

– Иди в комнату, родная. Я всё приготовлю. Отдохнёшь, а потом покушаешь.

Я согласно кивнула и медленно побрела из кухни, но на середине пути остановилась и обернувшись, спросила:

– А Артём звонил тебе? Интересовался обо мне?

– Да, один раз, – гремя кастрюлями ответила мама.

– И всё?

– Ну да. Звонил в самый первый день, как тебя забрали полицейские. Я всё ему рассказала, он что-то невразумительное ответил и положил трубку.

– Странно, – задумчиво произнесла я, всё-таки уйдя с кухни и зашла в комнату.

Может не хотел надоедать, поэтому не усердствовал со звонками?

Улёгшись поудобнее на кровать, я уставилась в окно, на посеревшее небо, подумав о Артёме. Как же я соскучилась по нему. Как хотела прикоснуться и обнять крепко-крепко, и не отпускать. Слышать биение его сердца и просто молчать. Но теперь, похоже, придётся нам разойтись по разным сторонам. Ведь уже завтра я должна буду встретиться с этим ненавистным следаком и отдаться ему добровольно. Меня затошнило. Нет-нет-нет. Только не думать об этом сейчас и не портить себе настроение. Быть может всё образумится и ничего и не будет. Ну зачем я нужна этому полицейскому? Будто ему жены не хватает. Да, я видела на его правой руке обручальное кольцо. И мне очень хотелось бы верить, что такие как он не изменяют своим супругам, тем более с девушками, которые проходят по следствию, как подозреваемые. А встречу он мне назначил чтобы я просто его поблагодарила, за его добрый жест, и он ничего с меня не потребует. Как же хотелось в это верить. С невесёлыми мыслями я провалилась в глубокий сон, который затянулся до следующего утра.