Петр Васильев - Несостоявшийся призрак

– Что хотел заварить? – спросил Толик. Я показал на трещину в раме.

– И стоило из-за этого подъезжать, – сказал он, ну а раз уж подъехал то заварим, тут если варить на совесть, то часа на два работы и на пузырь водки. А если не на совесть, то можно быстрее и без водки, если торопишься, конечно.

– Нет пусть лучше подольше, но на совесть, – сказал я.

– Ну, а на счёт водки, без проблем, – сказал я и полез в кабину. Я всегда возил с собой в кабине за сиденьем несколько бутылок водки, так на всякий случай, мало ли что, всё-таки Север.

– Да, я пошутил, – засмеялся Толик.

– Я сам хорошие деньги зарабатываю, а эта привычка на пузырь осталась у меня ещё с Запада, – сказал смущённо он. До БАМа он жил в Западной Украине, а там такой расчёт за проделанную работу был в порядке вещей. Я показал на баллоны:

– А они ни чего, не рванут все в раз?

– Первый раз что ли, – ответил Толик.

– Ну, ты сам знаешь, как у нас у русских бывает, авось пронесёт, – засмеялся он. Я кивнул в знак согласия, но от баллонов всё-таки отошёл.

– Не поможет, а если отходить то уж подальше, но лучше за КамАЗ, надёжнее будет, – сказал он с улыбкой.

– А если и рванут, то боли мы с тобой не почувствуем и даже не будем знать, что они рванули, – добавил Толик.

– Вырезав две косынки, он примерил их на трещину, ну вот, как тут и были, – сказал Толик.

– Выходит, что полдела уже сделал, – добавил он.

– Сейчас принесу электроды и будем варить, а ты пока покури.

Он положил горящий резак на железный столик, а сам пошел за электродами. Я ещё тогда подумал, а почему он не потушил резак, но посмотрев на редуктор бензореза, я всё понял. А по своему опыту я знал, что многие сварщики оставляли резак горящим тогда, когда у них травили кислородные шланги, чтобы при очередном поджоге резака, или контакта кислорода с масляной тряпкой, которых в машине было много, не произошёл взрыв. Резак немного полежал спокойно, а затем шланги начали почему-то скручиваться как змеи и резак упал на землю, а от резака по шлангу к баллонам побежал голубой огонь. Редуктор был весь на скрутках и видимо травил кислород, а сам резак травил бензин, который тоже медленно побежал по шлангу. И вдруг я невольно повернул голову вправо, как будто кто-то подсказал мне повернуть её именно туда. А повернув голову вправо, я обратил внимание на то, что над лесом, метров 300 от сварки висел дисковидный объект, он был около 25 метров в диаметре. На вертолёт он не был похож абсолютно, да и шум от вертолёта стоит такой, что его за полверсты слышно. Но этот объект висел на одном месте, а я знал, что у нас нет таких летательных аппаратов, которые могли беззвучно висеть на одном месте. В то время, т. е. ещё в 1979 году на тему НЛО был наложен запрет. А вот кто его наложил, одному Богу было известно. И вполне возможно, что его наложили через подставных лиц сами инопланетяне, но об этом я узнал гораздо позже. По бокам и на верху диска мерцали проблесковые маячки такие же, как у наших самолётов, оранжевый и синий, которые вспыхивали по очереди через несколько секунд. И вдруг со стороны дисковидного объекта выстрелил оранжевый луч света в сторону сварки, т.е. и в мою сторону. А меня в этот момент кто-то подтолкнул в спину, и я машинально глянул на кислородные баллоны и понял, что сейчас произойдёт взрыв, потому что огонь добежал уже до редуктора баллона который травил кислород.

Все произошло так быстро, что я не успел отбежать за КамАЗ, как предлагал мне Толик. Да я и не пытался отбежать за машину, потому что я даже не успел подумать об этом. Взрыва я не услышал и не понял, как я оказался внутри голубого света, боли я тоже не почувствовал. Но в этот момент я увидел себя как бы со стороны, но не бинокулярным, а объемным зрением. Я увидел, как мое тело растворилось, как туман под Солнцем.

«Странно», – подумал я, – «моего тела нет, но я, то есть и я даже думаю и вижу все вокруг себя как наяву». Выходит, что Мишка был неправ в том, что я не узнаю, как рванут баллоны. Но в одном он всё-таки оказался прав, – это в том, что я не почувствовал боли. Но через минуту видение исчезло, и я провалился в темноту.

Очнулся я уже ночью, небо было чистое, на нём ярко мерцали звезды, а я лежал на спине в неглубокой канаве недалеко от сварки. КамАЗ стоял на том же месте, только его кабина была разворочена взрывом, а кузов был опущен на раму и сильно забрызган гидравлическим маслом.

«Видимо металлическим осколком перебило гидравлический шланг, и кузов под своим весом опустился на раму», – подумал я.

Я так и не понял, отчего произошёл взрыв, толи от оранжевого луча, выпущенного из дисковидного объекта по сварке, толи от добежавшего к баллонам огня взорвались кислородные баллоны.

Я ощупал себя руками, вроде бы все на месте, руки ноги целы, голова работает, только гудит сильно. И вдруг мне стало страшно, я такого страха никогда раньше не испытывал. Было такое ощущение как будто я стою совершенно голый посреди многолюдной улицы. Я поднялся с земли немного постоял, приходя в себя, и пошел в общежитие.

Проходя мимо КПП, я увидел Михайловича, сторожа нашего. Он как раз вышел на улицу покурить. И поравнявшись со сторожем, я поздоровался с ним, он покрутил головой в разные стороны. Но, не увидев ни кого рядом с собой, бросил недокуренную сигарету на землю и направился в вагончик.

– Допился, – вдруг сказал он, – черти уже стали здороваться со мной. И поминутно оглядываясь, прибавил шаг. Войдя в общежитие, я пошел по длинному коридору в свою комнату, а навстречу мне спешили парни и девчата, они как будто меня не видели и шли мне навстречу, я даже посторонился, пропуская их по коридору. Ещё утром на разнарядке я услышал, что к нам, т.е. в нашу мехколонну должны приехать Московские артисты, вот они видимо и спешили в клуб на концерт. Подойдя к своей двери, я как обычно толкнул дверь рукой, дверь открывалась вовнутрь комнаты, но рука по самый локоть провалилась в дверь, как в пустоту, я от страха опешил и быстро вытащил руку назад. Я оглядел руку, но она была такая же, как и раньше. И я снова с силой, но уже плечом надавил на дверь, и по инерции, чуть не упав на пол, ввалился в комнату. Дверь была закрыта на ключ, и в комнате в это время никого не было.

– Ты даже не представляешь, что со мной творилось, от жуткого страха я не мог понять, что же со мной произошло, – сказал Мишка.

– А дальше вообще стало твориться черти что, – продолжил Мишка. – В комнате вдоль стен стояло четыре железных кровати, моя кровать стояла первая от двери с правой стороны. Находясь ещё в шоковом состоянии, я сел на свою кровать, мне нужно было все это как-то переварить. Я посмотрел на свои руки, ноги, я их видел, я их ощущал так же, как и раньше, все находилось на месте, т.е. там, где и должно было быть. Видимо от жуткого стресса мне сильно захотелось спать. Я прилёг на свою кровать и мгновенно уснул.