Наталия Журавлева - Маргинал с голубыми глазами. Рассказы

Вера Семёновна тихонько хихикнула, вспоминая, как она, набравшись наглости, заломила несусветную цену за средства для паркета – отличные, импортные, но с истекающим сроком годности, – как усомнилась в платежеспособности клиента, и как потом ей стало неловко, почти стыдно, когда Витёк немедленно заплатил вдвое!

Сашенька, хорошо зная свою подругу, вовремя ткнула её кулачком в бок и почти неслышно шепнула: «Даже не думай! Вспомни Петю!» А когда наглый Бабенко ущипнул Сашу за попу, Вера пришлось успокаивать подругу таким же неслышным шёпотом и теми же словами: «Вспомни Аркашу!» – и только это и спасло Витька от заслуженной тяжёлой оплеухи.

Зато, получив деньги за работу (не очень-то и трудную, надо сказать! Изучать теорию по этикеткам на банках было гораздо сложнее), они дали себе волю и хохотали, и дурачились, как девчонки, вспоминая и заново переживая свою авантюру. Настроение зашкаливало весельем, и Сашенька предложила:

– А что, Вер, пойдём, в кафешке посидим? Возьмём чего-нибудь вкусненького, заслужили!

И Вера немедленно согласилась:

– Заслужили! И пойдём! Но только не здесь. Давай на Невский рванём!

– Ты что? – оторопела Саша. – Ты знаешь, какие там цены?!

– Не знаю! А вот поедем и узнаем! – раззадорилась старшая подруга. – Не жадничай! Мы ведь хорошо заработали, да ещё Витёк за мастику отвалил вдвойне. Ну, Сашка, поедем!

И они «рванули» на Невский. И вот там-то, в дорогущем кафе, названия которого ни одна из них не запомнила, и случилось совсем уже удивительное…

Вера и Саша с весёлым изумлением изучали запредельные цены на примитивные салатики и выпечку без фантазии, когда рядом с ними кто-то обрадованно воскликнул: «Вера Семёновна! Это вы!» Вера удивлённо подняла глаза. Над их столиком возвышался красавец-брюнет лет тридцати пяти, с ярким голубым взором и белозубой улыбкой.

– Тополевский! – радостно воскликнула Вера и неуверенно добавила, – Серёжа?

– Юра я! – захохотал красавец. – Не узнали!

– Но как же, Юрочка, как же… у тебя ведь на щеке… – растерянно забормотала Вера, – родинка была…

– Бородавка это была, Вера Семёновна, самая натуральная! Свёл я её. Теперь мы с братцем неотличимы! Здравствуйте же, дорогая вы моя! – раскрыл Вере объятия брюнет. И Вера, ничуть не смущаясь подруги, вскочила с места и бросилась ему на грудь! Саша сидела, ничего не понимая, молча хлопая ресницами.

– Ой, Сашенька! – опомнилась пятидесятилетняя ветреница. – Познакомься! Это Юра Тополевский, мой бывший студент. Юра, это – Саша, моя лучшая подруга.

– А я вас помню! – радостно заявил Юрий. – Вы стали ещё красивее, чем были десять лет назад!

– Но как… когда… – залепетала Саша, – не понимаю…

– А мы встречались с вами у Веры Семёновны, я к ней приходил со своими проблемами, когда в институте учился, в аспирантуре… Вернее, мы с братом приходили, с Серёгой. Двое из ларца, помните? – подмигнул Саше брюнет.

– Близнецы! – ахнула Сашенька, вспоминая. – Помню! Мы несколько раз у Веры пересекались!

– Ну, раз мы друг друга вспомнили, значит, можно общаться! – весело проговорил Юрий, присаживаясь к ним за столик. – Вера Семёновна, дорогая, как вы поживаете? Всё так же преподаёте? Помню ваши лекции – восторг!

И бывший студент осторожно поднёс руку Веры к губам.

– Да будет тебе, Юра! – засмущалась Вера Семёновна. – Какой там восторг… В палатке торгую… Сократили меня, милый!

– Та-а-ак… А вот с этого места поподробнее, пожалуйста! Нет… сначала сделаем заказ. Официант!

Разговор растянулся на два долгих часа. Расслабившись от хорошего вина и вкусной закуски, которая всё-таки была в кафе, Вера и Сашенька выложили Юрию все свои горести. Он слушал их очень внимательно, изредка задавая вопросы. Наконец Вера опомнилась:

– Юрочка, хватит! Что же это мы всё о себе да о себе! Как ты-то живёшь? Как Серёжа?

– Серёжа? Серёжа – очень хорошо! У него, знаете ли, жилка коммерческая обнаружилась, талант предпринимательский. Наверное, слыхали – Тополевский? Бизнесмен, благотворитель, миллионер и прочая, – ослепительно улыбнулся Юрий.

– Да ла-а-а-дна-а, – недоверчиво протянула Сашенька. – Тот самый Тополевский – твой брат? Не однофамилец?

Они перешли на «ты» после тоста Юрия «за прекрасных дам».

– Представь себе, мой брат! Мало того, мой брат-близнец! – довольно засмеялся молодой мужчина. – И это нам на руку! Серёжка сейчас в Германии по делам, но я уверен, что он будет не против, если мы проучим это быдло… тьфу ты! – скривился Юрий. – Вот ведь – заразно! Простите, дамы… Знаю я таких витьков, насмотрелся… Шестерёнки, возомнившие себя хозяевами жизни! К сожалению, они тоже часть нынешнего мира бизнеса… Ничего, девушки, разберёмся! – ободряюще улыбнулся он притихшим женщинам. – Найдём на него управу, есть у меня идея. Сейчас я вместо брата. Так-то я больше по производству, на химзаводах руковожу… Всецело ваша заслуга, Вера Семёновна! – Юра галантно поклонился в сторону Веры. – Но и в финансах соображаю неплохо, братцу помогаю, а у него интересы разносторонние. Кстати, Вера Семёновна! Мы же недавно новый антикварный магазин открыли! Деньги большие ходят, людям руки жгут, вот и скупают всё старьё без разбора… Думаю, Пётр Иванович и Аркадий будут ценным приобретением для этого бутика, как вы считаете?

Женщина молча кивнула: у неё от волнения перехватило горло.

– Вот и хорошо! А теперь поговорим о нашем деле. Смотрите, милые дамы, план у меня такой…

…Вера Семёновна вздрогнула, заслышав позывные любимой передачи, и легонько потрясла мужа за плечо: «Просыпайся, соня! „Тема“ началась».

После программы пили чай, и Вера осторожно спросила мужа:

– Скажи, Петя, ты не будешь против, если к нам на днях кое-кто в гости придёт?

– А это смотря кто придёт. Надеюсь, не господин Бабенко? – и Пётр Иванович хитро улыбнулся.

– Нет уж, уволь! – засмеялась Вера Семёновна. – Мои бывшие студенты хотят заглянуть, мальчики-близнецы, Юра и Серёжа, помнишь?

– Помню, конечно, как не помнить, – усмехнулся Пётр. – Худющие, вечно голодные мальчишки, съедавшие по две тарелки твоего бесподобного борща и по три котлеты с макаронами вдогонку… А ты им ещё и деньжат втайне от меня подсовывала, думала, я не вижу… Хорошие были мальчишки!

– Да что ты, какие там деньжата! – смутилась Вера. – Так, мелочь… Трудно им было, в общежитии жили, на стипендию, сам знаешь. А какие талантливые мальчики! И аспирантуру с блеском закончили! А кто Юрке куртку новую кожаную отдал, когда у него своя развалилась, а? И подарочки им на каждый праздник делал? Не ты ли? – лукаво посмотрела женщина на мужа.

– Было дело! – не стал отпираться тот. – Они её потом по очереди носили… И что они, Верочка? Работают? Сколько им лет-то уже?