Евгений Дудкин - Русские. 1812–1814. За Родину!

Казаки расположились в кустарнике у самой воды. Один, в стороне, наблюдал за противоположным берегом, четверо, усевшись в кружок, закусывали чем Бог послал. Стреноженные кони паслись рядом.

Казаки вскочили и урядник – Петр Брусков, доложил о появлении на том берегу Немана каких-то важных военных.

– А, правда, что ты в одном Бонапарта признал?

– Далековато было, но похож.

Есаул въехал в воду, отпустил поводья и дал коню напиться. Стало смеркаться.

И вдруг сквозь легкий плеск реки Кузнецову явно послышался все нарастающий гул на другом берегу и тут же там, из-за холма, появились больше сотни польских улан, одна за другой стали выезжать фуры, в которых были видны бородатые солдаты в синих мундирах и белых фартуках – французские саперы. Фуры остановились в нескольких десятках метров от реки, а уланы расположились рядом и стали раскладывать костры. Саперы вылезали из фур, не торопясь разгружали их. Можно было рассмотреть кирки, лопаты, топоры, канаты, какие-то ящики. Несколько офицеров расхаживали вдоль реки, рассматривали противоположный берег.

Гул становился все отчетливее, Кузнецову даже слышались отдельные голоса, ржание лошадей, скрип и стук колес, но больше никого из-за холмов не появлялось.

– Брусков! Возьми с собой еще казака и скачи в полк. Расскажи полковнику что видел и передай от меня, что я сам наблюдал на берегу большие фуры и французских саперов. Лети!

________

Брусков не ошибся – он во второй раз в жизни действительно видел в этот день императора французов Наполеона, который двумя днями раньше уже известил своих маршалов о начале войны, а, завтра, 12 июня 1812 года, отдаст приказ своей громадной 608 -и тысячной многоязычной Великой армии о начале войны и переходе границы Российской империи. Стоит отметить, что по данным инспектора по смотрам Великой армии Пьера Денье для войны с Россией предназначалось даже 678 тысяч солдат. Почти столько же солдат располагалось внутри империи.

Еще никогда за всю мировую историю до этого и вплоть до Первой Мировой войны ни один полководец не располагал такой многочисленной армией. Эти тысячи вооруженных до зубов французов, немцев, поляков, итальянцев, голландцев, швейцарцев, испанцев, других европейцев (492 тысячи пехоты, 96 тысяч кавалерии, 20 тысяч инженерных войск и фурштадта при 1372 орудиях), с десятками тысяч в гарнизонах крепостей в Пруссии и Польше), а также обслуги – некомбатантов, были собраны Наполеоном для вторжения в пределы Российской империи. Из этих войск 2 корпуса с гарнизонами крепостей (94 тысячи) были предназначены для охраны баз в Пруссии и Польше. На протяжении всей войны эти корпуса из своего состава пополняли главные силы и приняли участие в боевых действиях на территории России.

Величайший полководец, политик, администратор, боготворимый армией император Наполеон решился начать «вторую польскую» войну. Ни опыт Карла XII и Фридриха II, ни поражения французов от гениального А.В.Суворова, ни их неудачи при Кремсе, Шенграбине, Пултуске, Прейсиш-Эйлау не остановили императора. Для этой войны он более года готовил силы, собирал солдат, артиллерию, порох, свинец и снаряды, лошадей и волов, продовольствие и фураж, укреплял крепости в Пруссии и Польше, тщательно маскируя свои приготовления. Французские шпионы и польские доброхоты активнейшим образом собирали сведения о планах, численности и передвижении русских войск и передавали их в штаб Даву, а оттуда они уходили непосредственно к Наполеону. В этих доносах шпионы, особенно» пылкие и увлекающиеся поляки», часто преувеличивали силы русских, но общая картина французскому императору была ясна, тем более, что в марте 1812 года прусское правительство подобострастно передало ему расписание русских войск. Наполеон был уверен в том, что его громадная армия раздавит противника, но раскрывать карты до полного сосредоточения своих войск на границе он не собирался. Его беседы с русским посланником князем А.Б.Куракиным и военным представителем полковником А.И.Чернышевым являли собой образец лицемерия и лжи. Постоянно заверяя их в своих дружеских чувствах к русскому императору, он развернул в северной Германии семидесятипятитысячный корпус маршала Луи Николя Даву, другие корпуса стягивались ближе к русской границе, он окончательно включил в состав Империи Голландию, подчинил немецкие торговые приморские города Гамбург, Бремен, Любек, завалил оружием Герцогство Варшавское и сформировал из поляков третий по численности после французского и немецкого воинский контингент, объясняя все эти свои шаги защитой от английской угрозы.

Уже с начала 1811 года императору Александру I, его приближенным, дипломатам и генералам стало очевидно, что война не за горами. И Россия стала готовиться. Стали укрепляться припограничные крепости, началось размещение магазинов на возможных направлениях боевых действий, армия доведена до 480.000 человек (некоторые авторы с учетом инвалидных команд, гарнизонных батальонов, поголовно всех казаков и др. иррегулярной конницы доводят ее численность по всей стране от 620 до 870 тысяч). Тайно рассматривались перспективы совместных действий с потенциальными союзниками – Британией, Швецией, Португалией и Испанией. Но времени и возможностей не хватало. Благодаря усилиям официального военного агента (атташе) во Франции Чернышева, сети тайных русских агентов, разбросанных на коммуникациях наполеоновских войск, среди которых было немало евреев (русские командиры вообще с большим уважением отмечали помощь еврейского населения западных областей империи, оказанную действующей армии в 1812 году), стало известно, что у Франции под ружьем миллион двести тысяч солдат и, хотя триста тысяч из них воевали в Испании, более полумиллиона отборных, опытных солдат, закаленных в многочисленных походах и боях могут быть использованы против России, общие людские ресурсы империи и ее союзников намного больше русских, не говоря уже о превосходстве в экономическом потенциале.

О нападении русских первыми не могло быть и речи. Это стало бы безумием. Польские генералы Понятовский и Сокольницкий вероломно провоцировали Наполеона на войну россказнями о готовящейся русской агрессии с целью захвата Варшавского герцогства. Они довольно подло толкали императора на войну в первую очередь заботясь о восстановлении чужими руками польской государственности, утраченной почти двадцать лет назад по собственному легкомыслию, а он сделал вид, что поверил в вероломство русских и оправдывал им свои приготовления к войне. О наступлении Александр действительно подумывал в 1810 году, в январе 1811 года военный министр М.Б.Барклай -де-Толли даже представил ему «наступательный» план боевых действий против французов на территории Варшавского герцогства, но уже через несколько месяцев от этого плана отказались. Пруссия и Австрия, хотя и против своей воли, подчинились Наполеону. На сухопутном театре военных действий в центральной Европе союзников не осталось. На Западной границе Россия смогла выставить в составе трех армий всего 210 тысяч солдат при 910 орудиях. Остальные были на Дунае – 57 тысяч, в Крыму и Новороссийском крае -20 тысяч, на Кавказе – 34 тысяч и 30-тысячный корпус Ф.Ф.Штейнгеля в Финляндии, а другие были разбросаны по гарнизонам внутри государства, проходили обучение в формировавшейся 27-й пехотной дивизии Д.П.Неверовского в Москве, а также состояли в запасных батальонах и эскадронах и сразу в начале войны не могли быть использованы на фронте.