Евгений Дудкин - Русские. 1812–1814. За Родину!

Командир французского 23 конно-егерского полка Марбо, первостатейный лжец и фигляр (на записки которого, впрочем, ссылаются некоторые серьезные историки), без стыда живописал, что его егеря напали на спящих русских, а Кульнева поразил саблей в горло один из офицеров полка. Французский петушок прокукарекал!

Дивизия генерала Вердье, преследовавшая русских, торжествовала совсем недолго. Стремительно наступая, она, повторяя ошибку русского авангарда, оторвалась от основных сил своего корпуса и натолкнулась на самого Витгенштейна. Картина зеркально повторилась. Под натиском русской пехоты и кавалерии, теряя множество людей от огня артиллерии, дивизия Вердье стремительно покатилась назад и увлекла за собой остальные дивизии Удино, который, сжигая мосты на реках, спешно стал отступать к Полоцку.

До гродненских гусар дошла весть о гибели шефа полка. Ярость и стыд рвали души. Гусары вместе с рижскими и ямбургскими драгунами до последнего прикрывали отход авангарда своего корпуса. Отступив по мосту за Дриссу, дрались за русские батареи у Сивошиной, дали пехоте привести себя в порядок, честно выполнили свой долг. Сейчас обе стороны готовились к продолжению сражения. Перед гусарами стояли густые батальонные колонны французской пехоты, железная стена из кирасир дивизии генерала Думерка, полки легкой кавалерии.

Перед строем появился командир гродненцев полковник Ридигер. Указывая саблей на французов, он крикнул: " Братцы! Отомстим за гибель нашего начальника!». Ему никто не ответил, но гусары сами, без команды, молча тронулись с места и, набирая ход, ринулись на латников. С фланга их поддержали два эскадрона гвардейских драгун и улан. Кирасиры дрогнули и сразу начали поворачивать лошадей, но все уйти не успели. Удар был страшен, в плен никого не брали, рубились остервенело. В этот момент гусары могли разнести не полк, а всю дивизию Думерка. В этой сумасшедшей атаке, в суете кавалерийской сшибки Владимир Данилов никак не мог выбрать противника. Тот, на свою беду, нашел его сам и теперь лежал в траве с рассеченной головой. Как уже говорилось, Владимиру не пришлось участвовать в сражении под Вилькомиром 16 июня, где четыре эскадрона гродненцев вместе с другими частями арьергарда Кульнева бились с французами. Так что, сражение при Клястицах стало для корнета боевым крещением. Уроки фехтования, полученные от брата, и полтора года службы в полку не пропали даром. Отразив с размаха колющий удар палаша, Владимир вдогонку молниеносно обрушил свою саблю на каску неповоротливого кирасира…

Не останавливаясь, раз за разом сбивая противника с позиций, русские ворвались в Сивошино, перебрались через Дриссу, миновали страшное дефиле, где попал в мясорубку русский авангард, заняли Боярщину.

Тело генерала Кульнева было найдено и предано земле. О талантливом командире, храбреце и любимце солдат, скорбела вся русская армия, потерявшая в этой войне своего первого генерала.

Сражение при Клястицах было безоговорочно выиграно сорокачетырехлетним Витгенштейном. Уступая Удино в численности войск и боевом опыте, находясь под угрозой окружения тремя французскими корпусами, он не спасовал, атаковал сильнейший из них, сумел решительными действиями отбросить противника с петербургского направления и причинить ему значительный урон. Его заслуженная победа была отмечена Александром I, который выразил генералу свою глубокую признательность и щедро его наградил.

________

К костру, у которого сидели Владимир и его эскадронные товарищи, подъехал смугловатый, с характерным грузинским носом с горбинкой, поручик, которого бурно приветствовали офицеры. Гусар легко соскочил с коня и подошел к костру, обнял ротмистра, обменялся рукопожатиями с остальными. Принял кружку с горячим чаем и расположился рядом с Владимиром. Потолковав о полковых делах с ротмистром, поручик откланялся. Когда в ночной мгле стих цокот копыт, ротмистр поведал историю поручика.

– Как вы, наверное, знаете, сему достойному офицеру, Цитлятдзеву Павлу Александровичу, после Клястиц был поручен поиск на той стороне – мы видели, как он отъезжал. Взяв с собой 13 гусар, он направился в сторону Дриссы. Увидев партию французов из сорока человек на лесной дороге, он их неожиданно атаковал и всех повязал. Они и пикнуть не успели. Отправил их с тремя гусарами в Клястицы, а сам еще два дня рыскал за Двиной. Идет там транспорт в два десятка фур и двести человек в конвое. Идут и в ус не дуют. Ну, а тут и наш поручик ударил, да так, что 160 человек сразу руки подняли. За три дня Цитлядзев с дюжиной гусар и одним унтером полонил 200 французов. Яркий пример для всех нас, господа, как надо воевать!…

После русской победы в сражении при Клястицах, Наполеон не уставал напоминать Удино о крайней важности сдерживания Витгенштейна и охраны по Двине коммуникаций основных сил Великой армии, двигавшихся к сердцу России.

Маршал Макдональд, действуя в Прибалтике, захватил Динабург и осаждал Ригу, которую защищал генерал Эссен. Пруссаки у Риги, впрочем как и русские, особой активности не проявляли, первые – ждали осадную артиллерию, а Эссен ссылался на малочисленность гарнизона. Происходившие стычки каких-то серьезных результатов сторонам не приносили. По Двине периодически курсировали русские канонерки и обстреливали позиции противника.

Второй и Шестой армейские корпуса численно превосходили корпус Витгенштейна, но тот медленно, но упорно продвигался к Полоцку, одновременно поджидая подхода Финляндского корпуса Штейнгеля и Петербургского ополчения. В то же время по обеим берегам Двины действовали русские «летучие» армейские отряды. Недалеко от Динабурга произошло первое столкновение знаменитых прусских лейб-гвардейских» черных гусар», наводивших страх на врагов еще во времена Семилетней войны, с русской кавалерией. Отряд майора Изюмского гусарского полка Бедряги в составе 120 гусар и казаков атаковал эскадрон пруссаков. Пол сотни немцев попали в плен, еще столько же были убиты. Русские потеряли лишь трех лошадей. Одним из «летучих» отрядов командовал подполковник Непейцын, потерявший ногу еще во время осады турецкого Очакова, вышедший в отставку, но вернувшийся в строй с началом наполеоновского вторжения. Отряд, состоящий из трех эскадронов драгун, нападал на мелкие гарнизоны и фуражиров, отбивал обозы, уничтожал или брал в плен мародеров. За проявленный героизм Непейцын был награжден орденом Св. Георгия 4 класса, получил чин полковника, позднее был в этом же чине зачислен в гвардейский Семеновский полк, с которым дошел до Парижа.

30 июля авангард корпуса Витгенштейна вышел к притоку Двины неширокой, но глубокой в крутых берегах речке Свольна. Командование корпусом вместо заболевшего командира принял на себя начальник его штаба генерал-майор Довре. Французы занимали позиции на левом берегу реки, выставив сильные батареи. На правом берегу были оставлены их фланкеры, которые контролировали подходы к позициям от деревни Свольна до деревни Острый Конец. В первой линии стояла 6-я пехотная дивизия опытного 60-летнего генерала Леграна, за ней – пехотные дивизии Вердье и Мерля, легкая кавалерия и 3-я дивизия кирасир Думерка.