Милена Лакузье - Небесный замысел любви. ГРАНТИМИЛА. Книга вторая

– Почему?

– Должна же быть в королеве какая-то тайна, – засмеялась.

– В королеве должна, – улыбнулся Грант, положил ей в рот кусочек рыбы. – Если злишься? Хм, интересно. А сегодня ты злилась?

– Не то слово, клокотала от злости… мне не нравились эти дядьки, а Андрея было жалко. Его Антон подставил, в общем, я злилась на все и очень даже сильно.

– Тебе Андрей нравится?

– Он симпатичный. Только не надо ничего придумывать, у меня уже есть любимый, – внимательно посмотрела ему в глаза.

Грант улыбнулся, приблизился к ней, посмотрел в глаза, поцеловал. Сделали по два глотка шампанского, продолжили еду.

– А ведь, когда ты играла у нас, ты не злилась, ты была спокойная и улыбающаяся и выигрывала.

– Ошибаешься. Я не злилась, но внутренне сердилась… Борис был так уверен в своем выигрыше. Я не сердилась, когда играла с тобой, помнишь? – Мила хитро улыбнулась.

– Помню, – глаза Гранта улыбались.

– И мы сыграли с тобой в ничью. А почему ты не брал деньги?

Грант нахмурился: «Я не закончил свои вопросы. Не меняй тему разговора».

– Грант, прошу, ответь на мой вопрос, честно.

– Я твердо убежден, что я должен тебя содержать. Я мужчина, брать деньги от женщины это ниже мужского достоинства, – Грант серьезно посмотрел ей в глаза. – У нас с тобой в дальнейшем будет только так. Эти деньги просто исключение из правил, внештатная ситуация, – он был очень серьезен. – И ты больше никогда не будешь играть на деньги.

Мила задумчиво посмотрела на него. Он смотрел молча на нее, затем протянул ей стакан с минеральной водой. Мила молча взяла, кивнула головой.

– А почему ты не сердилась тогда? – улыбнулся он, как ни в чем не бывало.

– Ты мне был симпатичен.

– А по тебе этого тогда не было заметно.

– Ну, по тебе тоже не было заметно, – усмехнулась Мила.

– Вот уж нет, как только я видел тебя во мне все загоралось. Меня так к тебе тянуло, и я сжимал зубы.

– Это внутри… то чего никто не видел. Ты очень скрытный.

– Да. Я замкнутый человек и никого не впускал в свой мир, кроме тебя.

– Для меня было полной неожиданностью твое признание тогда, в лесу… Я помню меня охватило большое волнение, которого я раньше не испытывала.

– Но ведь тебе не в первый раз объяснялись в любви?

– Не в первый.

– Сколько раз.

– Три.

– И, что ты тогда чувствовала?

– Ничего, ухмылялась и прекращала эти разговоры.

– А поцелуи? Тебя волновали поцелуи?

Мила смущенно улыбнулась: «Вечер откровения?»

– Я хочу все о тебе знать. Все. Прошу, скажи честно.

– Поцелуи двух парней, двух братьев понравились, а несколько поцелуев одного парня, нет, даже раздражали.

– Двух братьев? Ты встречалась с двумя братьями?

– Нет. Не встречалась. – Мила смущенно улыбнулась. – Встречалась с одним, средним братом, два месяца в году, он такой симпатичный. Он меня первый поцеловал, научил приему защиты, играть в теннис, бадминтон, мы с ним в карты резались и всегда много смеялись. Он мне нравился.

– А он тебя домогался? – тихо смущенно спросил Грант.

Мила нахмурилась и тихо продолжила: «Нет. Мы только невинно целовались, несколько раз. Он хорошо ко мне относился и уважительно. А потом приехал его старший брат из военного училища, он был тоже симпатичный, взрослый, он так здорово играл на кларнете, и он на меня запал. А потом выяснилось, что их младший брат, тоже на меня запал, но он мне сосем не был симпатичен. Между ними началась борьба, слава богу старший уехал, его отпуск закончился. И началась борьба двух братьев, да еще появились другие парни. А один парень, который тоже на меня запал… восстал против этих братьев и вызвал их на драку. И, что было интересно, отец этого парня в молодости был влюблен в маму, представляешь, а его сын влюбился в меня, – засмеялась. – В общем, была большущая драка. Одна деревня пошла на другую, дрались около реки ночью, дрались не по-детски… шуму было, крику. Я очень испугалась за всех ребят и всех было жалко. Но больше всех за Мишку, среднего брата. Две деревни встали на уши… Родители всех парней, сам понимаешь, были в гневе. Телеграммой вызвали моих родителей, меня и сестру увезли домой. Старший брат начал мне писать красивые большие письма. Мишка, средний брат, тоже писал, но он писать не умел. Они не знали друг о друге. Вот так».

– И что дальше было? – улыбнулся Грант.

– Три лета шло это завоевание меня. На второе лето средний брат и старший брат меня поцеловали. Старший целовался совсем по-другому, чем его брат, но тоже мне понравилось.

– И?

– На третье лето, до меня дошло, что все это ни к чему хорошему не приведет. Я уехала и решила с ними завязать. Средний брат ушел в армию, сейчас он там. Я перестала отвечать старшему брату. И тут появился ты.

– А средний брат пишет сейчас?

– Да. Я перестала отвечать ему, когда влюбилась в тебя.

– А старший брат успокоился, когда ты перестала отвечать ему?

– Нет.

– Пишет?

– Да. Но реже, одно письмо в месяц.

– Ты написала ему, что у тебя есть я.

– Написала старшему, среднему нет. Не хочу расстраивать пока в армии, само затихнет.

– А мои поцелуи?

– Что? – улыбнулась Мила.

Грант смотрел на нее, улыбаясь: «Мила, ответь мне».

Мила улыбнулась, смущенно опустила глаза: «Твои поцелуи, Грант, меня сводят с ума. Ты мастер поцелуев».

– Правда?

– Истинная правда, ничего кроме правды. Одна правда.

– Иди ко мне, – прошептал он.

Мила с улыбкой отрицательно покачала головой.

– Мила, иди ко мне.

– Нет, ты совсем мало поел. Грант, прошу, поешь, как следует.

– Да что ж это такое! Что за упрямая у меня невеста? Третий раз прошу, иди ко мне.

Мила медленно подошла. Он взял ее за руку, посадил к себе на колени, посмотрел в глаза: «Я тебя никому не отдам. Ты моя. Только моя, – его дыхание участилось, он опрокинул ее на руку и страстно поцеловал. – Мила, ты моя», – вновь прошептал он.

– Твоя.

– Я тебя никому не отдам.

– Не отдавай. Я хочу, чтобы ты меня никому не отдавал.

– Я люблю тебя, Мила.

– И я люблю тебя, Грант.

Они посмотрели друг другу в глаза и обнялись.

Мила спала на животе, обняв подушку. Грант умытый, одетый, наклонился над ней и пощекотал языком ее ухо. Мила подняла плечо, хмыкнула.

Он опять повторил свою попытку, прошептал: «Мила, родная, просыпайся, мне скучно без тебя».

Мила быстро повернулась: «Привет», – улыбнулась.

– Доброе утро, любимая. Сока хочешь?

– Хочу и сока и ещё чего… – взяла протянутый ей стакан, выпив сок, вернула стакан, легла на спину. – Утро в Лондоне. Старый граф смотрит в окно: Сегодня смог. Дворецкий ему в ответ: Поздравляю, сэр, – перевела взгляд на Гранта. – И я тебя поздравляю. Папу больше не боишься? – расширила глаза и сжала губы, сдерживая улыбку.