Влад Озер - ВДВ. Врач полка. Армейская сага военного медика

Под вечер новоиспеченные друзья, настойчиво предлагали прошвырнуться по местности, но я отказался, ссылаясь на старость и усталость. Правда, договорились, что если они наткнутся на что – либо достойное внимания, то чтобы меня свистнули. На том и порешили. В десять, как обычно, несмотря на коллектив, я забрался в свою кроватку. Уснул быстро и крепко. Проснулся от того, что кто – то раскачивает мою кровать. Первая мысль была, что друзья нашли что -то реально интересное, и решили меня пригласить, поэтому я даже успел еще пробормотать, что сон для меня дороже приключений, что не надо меня будить, и никуда я уже не пойду.

Но тут кто- то начал орать, что в гостинице пожар. С другой стороны, голос визжал, что в гостиницу ударила молния. Ну, тут уж я мгновенно откинул в сторону одеяло и остатки сна. А когда раздался уже четвертый вариант, и кто-то из жен завопил, что это землетрясение, тут уж я и ноги сбросил с кровати на пол, в поисках тапочек.

Дверь в нашу комнату открывалась и закрывалась самостоятельно, кровать моя раскачивалась без чьей -либо помощи, а плафон под потолком болтался со стороны в сторону, как язык в церковном колоколе. За окном бушевала буря, дождь заливал окна сплошным потоком, и беспрерывно сверкали молнии. Жильцы номера находились в самых разных позах готовности к бегству. Одни, как и я, сидели в кроватях, свесив на пол ноги. Другие, обернувшись в простыни, как в тоги, напряженно застыли. Третьи выглядывали в окна. Короче, живая картина Карла Брюллова «Последний день Помпеи».

Но стоило мне прикоснуться босыми ногами к холодным половицам, как все одновременно и мгновенно прекратилось. Остановилась дверь и плафон, кровать прекратила шататься. За окном прекратился дождь и молнии исчезли. Удивительная метаморфоза природы.

Некоторые жильцы настойчиво предлагали идти на улицу и там дожидаться рассвета, потому что, мол, сотрясения бывают минимум парными, а то и целая серия подряд. Три -четыре рязанско-коломенских барышень-лейтенантш, заразив паникой и мою жену, все – таки выскочили в чем попало на улицу. Надышавшись озоном, и продрогнув до косточек, минут через пятнадцать возвратились. Другие, ссылаясь на личный опыт, заверяли что ничего уже больше на сегодня не повторится. Я посмотрел на часы. Двадцать минут на первый час. И согласился с мнением последних. А пусть будет что будет! Через пару минут продолжал спать аки младенец. И слава Богу, до утра ничто уже нас, и меня в том числе, не беспокоило.

Встал как обычно в шесть ноль, ноль. Утренний туалет и моцион вокруг гостиницы. Вроде никаких видимых разрушений. За завтраком приняли решение, что девушки остаются дома, а мальчики выдвигаются в штаб дивизии. Нужно было в первую очередь посетить отдел кадров, и своих, предполагаемых начальников.

Шли в штаб по дороге, уточняя маршрут у аборигенов. И тут же обращали внимание на последствия ночной стихии.

Да, кое – что попадало, развалилось. Это печные трубы, кирпичные ограды по краям крыш румынских домиков и даже некоторые заборы. Кучи строительного мусора. Короче, упало все, что должно было упасть и потрескалось все, что должно было дать трещину. Кто – то из наших нес в руках миниатюрный радиоприемник, по которому шли последние новости. Мы остановились и прослушали, что эпицентр землетрясения был где – то в Румынии, и что значительные разрушения произошли в Кишиневе, по всей Молдавии. И что даже имеются человеческие жертвы. Так я впервые столкнулся с таким природным явлением. Много еще раз мне пришлось видеть воочию и переносить эти тряски, но по сравнению с тем, что мне пришлось со временем увидеть в Спитаке, это были даже не цветочки.

Штаб дивизии представлял собою двухэтажное здание длиною около восьмидесяти метров. О-образное, с внутренним двориком. Фасадная часть была украшена балконом во всю длину, поддерживаемым довольно внушительным рядом колонн. Расположен в запущенном скверике. А напротив здания штаба, по диагонали, метрах в ста – местный кафедеральный собор. Уменьшенная в пять раз копия Исаакиевского собора, но тоже довольно внушительный. Говорят, что он в состоянии вместить до пяти тысяч прихожан. Здесь, в скверике, я встретил и своих однокурсников, которые прибыли сегодня утром. Они находясь в поезде, землетрясения и не заметили.

Все вместе направляемся на прием к начальнику медицинской службы дивизии. Снова волнуемся, потому неизвестно, как он нас встретит вообще. А второй момент не менее важный, как он распределит по частям дивизии и на какие должности. На входе стоят дневальные, солдаты из комендантской роты. Сначала они выясняют у дежурного по штабу можно ли пропустить лейтенантов- выпускников. Тот в свою очередь звонит нашему начальнику и уточняет, ждет ли он таких -то и таких. И только после того, как тот подтверждает, нас пропускают.

Проходим через внутренний, довольно обширный дворик. Со своим плацем для построений, микросквериком, курилкой, туалетом и даже со своим магазином. Нам в параллельный корпус, первый этаж направо по коридору до конца и налево. Стучим в дверь.

– Да! – слышим из-за двери, входим. Кабинетик довольно тесный, мы еле протискиваемся. По очереди представляемся. Нас принимает офицер, подполковник, лет чуть за сорок. Невысокого роста, крепыш, с широким, веснушчатым лицом.

– Подполковник Гребенюк Борис Васильевич. Начальник медицинской службы дивизии, – представляется он нам в свою очередь. Присесть не предлагает, потому что все равно для всех и места то нет. – Давно жду вас, ребята, но все равно сегодня вы явились не во время. С сей минуты у нас начинаются десятидневные штабные учения, и мне, да всему штабу не до вас, поэтому у меня к вам просьба. Вы устраивайтесь, кто как может. Квартир в дивизии для семейных нет, а для холостяков есть общежитие.

Поэтому пока обживайтесь, знакомьтесь с городом, отдыхайте. Еще успеете наслужиться. И приходите ко мне ровно через десять дней.

Мы вышли на улицу. Целых десять дней свободного времени! Чем же заняться? Присели на скамейку в сквере. Перекурили, обсудили план своих занятий на эти дни. Я доложил коллективу, что займусь поиском жилья, и получением контейнера с имуществом, который уже должен по идее быть на контейнерной станции. И тут же попросил, и заручился согласием, что однокурсники помогут мне его разгрузить. Они все трое были еще не женатыми. Им нужно было получить в отличии от меня только багаж. И поселиться в общежитие, а дальше будет видно, чем заниматься. Разбежались.

Я вернулся в гостиницу. Жена за это время уже переселилась в освободившийся двухместный номер. Я рассказал ей о наших проблемах. Нужно отправляться на поиски жилья. В центре города находился гарнизонный госпиталь емкостью семьдесят коек. Он был самостоятельным, окружного подчинения. Хотя в основном, работал на дивизию. Тоже в центре, рядом со штабом дивизии, находился и дивизионный медицинский батальон. Я предполагал, что скорее всего сразу занять какую – либо должность в медбате мне вряд ли светит. И службу мне придется начинать с полкового звена, поэтому и жилье необходимо под искать где – то поближе к крупным частям.